Тимоти Зан - Грядущий хаос

Это значительно облегчало восхождение, но в то же время затягивало его. Поставив себе в уме новые сроки, Талиас устремилась дальше.

Примерно через час, выйдя на третий поворот зигзага, Талиас начала замечать по бокам от тропы столбы, которые торчали прямо из земли. В первой группе их было шесть, один около метра в длину и пяти сантиметров в диаметре, а остальные пять примерно в половину или на треть ниже и тоньше. Талиас пригляделась к ним, не сбавляя шага и прикидывая в уме, не наткнулась ли она на очередную шараду. Казалось, что поверхность центральной стелы украшена резьбой или гравировкой, и Талиас чуть не поддалась искушению сойти с тропы, чтобы рассмотреть их получше.

Но, хотя в инструкциях не было запрета на такие проволочки, прямого разрешения тоже не было. Она решила, что на финишной прямой испытаний лучше придерживаться осторожной линии поведения.

Но что, если это проверка на инициативность?

Талиас устало свела брови: шарада внутри другой шарады.

Впрочем, сквозь деревья было видно, что эти столбы встретятся ей на пути и дальше. Так что она просто продолжит путь и попытается угадать закономерность, которая намекнет ей, как поступить.

Талиас думала, что увиденное сквозь деревья скопление будет следующим, но, к ее удивлению, она почти сразу наткнулась на вереницу более коротких столбов, торчащих вдоль тропы. Некоторые из них возвышались в одиночестве, другие жались друг к другу небольшими группами. Как правило, в их центре виднелся столб повыше, хотя такие же высокие и изукрашенные, как первая стела, ей больше не попадались. Талиас шла вперед, хмуро приглядываясь к столбам и выискивая все еще непонятную закономерность в их расположении.

После двух поворотов она вновь наткнулась на обескураживающее скопление столбов. В пятнадцати метрах на пригорке возвышалась стела, гораздо выше и богаче украшенная, чем первая. Вокруг теснилось около пятидесяти столбов поменьше, разной высоты и без какой-то выраженной схемы расположения.

После этого столбы попадались ей на каждом шагу. Высокие, низкие, порой и вовсе гигантские… они были повсюду, то выпирая рядом с тропой, то возвышаясь в отдалении.

В очередной раз меняя направление, Талиас решила, что пройдет еще два поворота, а затем, если не поймет, к чему эти столбы, сойдет с тропы, чтобы рассмотреть их.

– Грандиозно, не правда ли?

Талиас вздрогнула и чуть не подвернула ногу, поворачиваясь на голос. В десяти метрах от последнего закругления пути, под сенью мягко колышущихся ветвей стояла резная деревянная скамья. Ближе к краю на ней сидел пожилой чисс. Его кожа от возраста казалась бледнее, а глаза, полускрытые тенями, – наоборот, ярче. Незнакомец обеими руками опирался на рукоять выставленной перед собой трости, которая по изысканности резьбы не уступала самым внушительными стелам.

– Да, грандиозно, – признала она, чувствуя, как забилось сердце. Первый встреченный ею обитатель резиденции с тех пор, как ее оставил Турфиан…

Казалось, он читает ее мысли.

– Нет, мое появление – не часть испытаний. – Он улыбнулся доброжелательно, даже заговорщицки. – Никто не знает, что я здесь. Наверное, все уже сбились с ног в поисках. Я всего лишь хотел поговорить с вами наедине, а здесь, похоже, самое подходящее место.

– Я уже два дня в резиденции, – напомнила незнакомцу Талиас, стараясь получше разглядеть его в обманчивой ряби света и тени от колышущихся листьев. Где-то она уже видела это лицо.

– Да, я знаю. Я за вами наблюдал. Возможно, вам казалось, что вы все время одна, но вас не оставляли ни на минуту, пока вы не поднялись сюда. – Он повел рукой вокруг себя. – К тому же на этой горе история семьи Митт предстает во всей красе. Лучше места, чтобы обсудить ее будущее, не найти. – Рука остановилась на группе столбов, указывая на самый высокий. – Что скажете?

– Не… не знаю, – начала выкручиваться она. Старик выглядел очень знакомо. – Он весьма внушительный. Но я не…

– Внушительный? – хмыкнул незнакомец. – Это вряд ли. То был редкостный позер, который всегда ставил собственную славу выше блага семьи. Видите ли, в какой-то момент вербовка праворожденных и дальнейшее их продвижение до кузенов стали для него самоцелью. Интересы семьи затмило желание пустить пыль в глаза внушительными цифрами.

– Ну да, точно же, – пробормотала Талиас. Ее словно током прошибло: она поняла, что ее окружало. Здесь был увековечен кровный родич из семьи Митт – синдик, советник или другой высокопоставленный аристократ. Высокая стела, окруженная столбами поменьше, символизировала его самого и тех, кого он привел в семью.

А вторым ударом тока ее прошибло, когда она узнала своего собеседника.

– Вы Митт’оор’акиорд, – выдохнула Талиас. – Патриарх.

– Очень хорошо, – одобрил Тоораки. – Вы не упустили из виду проекции в главном вестибюле. Похвально. – Он пожал плечами: – К сожалению, с этой точки зрения наблюдательность в испытаниях не оценивается, иначе вы заработали бы дополнительные очки.

– Спасибо, ваше благородие. Впрочем, не думаю, что вы из тех, кому можно пустить пыль в глаза внушительными цифрами.

– Отлично, моя дорогая Талиас. – Улыбка патриарха стала еще шире. – Верно, я не гонюсь за количеством. Мне подавай качество и талант. – Он слегка наклонил голову в сторону. – К слову, о талантах: когда вы приступили к испытанию на воде, меня срочно вызвали по другому делу, и я до сих пор не посмотрел записи. Не будете ли так любезны рассказать, как вам удалось преодолеть ров?

– Это было не трудно. Ров глубиной всего метр, поэтому я взяла две доски, совместила их концы на дне на середине канала, а другими концами оперла о разные берега. Потом положила поперек еще одну доску.

– По-моему, этого недостаточно, чтобы избежать контакта с водой, – заметил Тоораки.

– Так и есть, ваше благородие, – признала Талиас. – Поэтому я таким же манером поставила на эту перекладину еще две доски под углом, а между ними перекинула третью.

– Очень находчиво. Помнится, один праворожденный начал так же, как вы, но потом просто накидал поверх первой горизонтальной доски еще больше досок, пока они не поднялись над уровнем воды.

У Талиас дернулась губа. Она так зациклилась на инженерных вычислениях, что подобное решение даже не пришло ей в голову.

– Эффективность та же, но исполнение далеко не такое изысканное, – продолжал патриарх. – Мне всегда импонировала элегантность, и все ваши характеристики во время службы «идущей по небу» говорили, что вам она присуща. Это и правда повлияло на мое решение принять вас в семью.

– Вы привели меня в семью Митт? Лично?

– А что такого? Забота о благе семьи включает в себя и заботу о том, чтобы не упустить тех, кто ее усилит.