Даниэль Зеа Рэй - Егерь

– Это не ее отдел! – Зафир повысил тон. – И я служу не Сомери, а Совету Всевидящих!

– Да что ты! – Роден хлопнула в ладоши и расхохоталась.

– Он служит Совету Всевидящих, – взял слово Урджин.

– Как скажете, – она подняла руки и пожала плечами. – Не претендую!

– Почему вы уверены, что Сомери станет препятствовать вашему браку? – спросила Назефри. – Или она знает о вас то, чего не знаем мы?

– По правде сказать, вы ничего обо мне не знаете, – Роден опустила руки и продолжила ковыряться в рыбе. – Как не знаете ничего о Сомери. У нее свои планы и они касаются каждого из ее учеников. Возможно, она уже подыскала для вашего брата подходящую кандидатуру в супруги и лишь ждала момента, чтобы свести их. А тут я… Как неудачно…

– Или слишком удачно, – Эста прищурилась и отпила сок из бокала. – Как и те фотографии с похорон.

– Я тут ни при чем, – покачала головой Роден.

– Тогда кто причем? – спросила Эста.

– Я сам во всем виноват, – заступился Зафир. – Стоило быть более осмотрительным на подобном общественном мероприятии.

– Идеальный способ ввести ее в нашу семью, – заулыбался Камилли. – Вот только кому это выгодно? Ну, кроме Роден, конечно… – добавил он.

– Тому, кто хочет подпортить репутацию вашей семьи, – Роден пережевала рыбу и глотнула воды из стакана. – Тому, кто хотел опорочить одного из вас, выложив сомнительные фотографии в сеть.

– Или тому, кто очень хотел видеть тебя на Олмании, – добавил Зафир и взглянул на Роден. – Мы так и не нашли фотографа. В редакции газеты сказали, что фотографии получили по сети от анонимного источника.

– Я потеряла суть разговора, – вздохнула Назефри.

– Наш маньяк оставляет послания для Роден, – пояснил Зафир. – Полтора года он орудует на Олмании и ищет встречи именно с Егерем. Возможно, он знает Егеря? Возможно, он давно следит за ним?

– Если ты прав, то убийца – не иной, – подытожила Роден.

– Убийца – не иной! – едва не прокричала Эберроуз. – Сотворить подобное с женщиной… с женщинами… Мы на такое не способны! Никто из нас!

– Да прям-таки… – едва ли не расхохоталась Роден. – Вот вы жили на своих кораблях. Бороздили просторы бескрайней Вселенной другого измерения. Неужели у вас никого не убивали? Не насиловали? Что, преступников вообще не было?

– Любое преступление на любом корабле каралось смертной казнью, – ответила Эберроуз. – Мы искоренили жестокость в наших людях.

– За воровство тоже казнили? – решила уточнить Роден.

– За любое преступление. В том числе и за воровство.

– И сколько смертных казней было проведено среди иных, скажем, за последний год до вашего прибытия сюда?

– Немного, – ответила Эберроуз.

– Хорошо же вы жестокостью жестокость искореняли, – Роден усмехнулась. – Но я все понимаю. На кораблях места немного, а люди имеют свойство размножаться. Украл – за борт, избил кого-то – за борт, изнасиловал – за борт, убил – за борт. Хороший способ решить демографические проблемы.

– Ты забываешься, Роден, – напомнил Стефан и злобно взглянул на нее.

– Извините, если затронула нежные чувства, – она подняла руки и вежливо кивнула Эберроуз. – Мы будем подозревать всех, в независимости от расовых различий. Ничего личного, Эберроуз, – Роден поковыряла салат вилкой. – Если фотографии сделал убийца или их сделали по заказу убийцы, значит он из нашего мира. Он знаком с моим прошлым. Следует запросить все видео- и фотоматериалы с похорон Ромери. Возможно, он действительно был там. И, возможно, мы с ним давно знакомы.

– А в чем суть его посланий вам? – спросила Эста.

– Он цитирует для меня стихи, – Роден глотнула воды. – Одно из животных, которых я убила, тоже цитировал эти стихи. На Суе они вообще довольно известны. Их автор – суирский поэт, славившийся своими садистскими наклонностями. Богема его обожала, пока одна из его любовниц не вышибла ему мозги бронзовой статуэткой. Кажется, это было в прошлом тысячелетии. Хотя, я могу ошибаться.

Назефри откашлялась.

– А если убийца просто выбрал не те строки для своих посланий, совершенно не представляя, что может тем самым задеть тебя? – спросила она.

– Тогда ему точно не повезло, – Роден подмигнула ей и вновь глотнула воды. – Кстати, приготовьтесь. В ближайшее время на вашу семью вывернут такое ведро помоев, что тяжело будет отмыться. За мной тянется длинная вереница неприглядных историй, из-за которых пострадаете вы все.

– Что за истории? – спросил Урджин.

– Четыре попытки суицида.

– Она работала под прикрытием, – перебил ее Зафир.

– И пользовалась настоящим именем? – не понял Камилли.

– Ну, я же не знала, что господин Кеоне воспылает ко мне… – Роден повернулась к нему и прищурилась. – Чем ты там воспылал ко мне?

– Страстью, – подсказал Зафир.

– Воспылает ко мне страстью и захочет жениться. Извините, – она беспечно пожала плечами.

– Не знал, что род Кенигстенов вообще существует, – заметил Урджин.

– Это анаграмма имен моего отца и покойного мужа, – ответила Роден.

Зафир поперхнулся соком.

– Конечно, ты ничего не смог накопать на Роден Кенигстен, – продолжала говорить Роден. – Если честно, моя семья позаботилась о том, чтобы стереть все воспоминания обо мне.

– Что с ним случилось? – спросила Эста. – С твоим мужем?

– Он погиб, спасая невинную женщину из лап зверя, – прошептала Роден.

– Это ужасно… – Эста прижала ладонь к губам.

– Женщина выжила и стала охотится на зверей, – добавила Роден. – Славы моему роду это не принесло. Одни только неприятности.

– Когда это произошло? – Назефри даже наклонилась через стол, чтобы задать этот вопрос.

– Давно, – Роден сложила салфетку и бросила ее рядом с тарелкой. – Извините, где здесь уборная?

– Я провожу, – Зафир встал из-за стола и отодвинул стул Роден.

– Если честно, я устала и хочу отдохнуть.

Зафир знал, что она говорит правду. Ее лицо осунулось, уголки губ сползли вниз. Она переживала. Она до сих пор переживала эту утрату. Она все еще любит его? Мужа, который погиб, спасая ее? Стало неприятно. Зверь, притаившийся внутри, зашевелился и открыл глаза. Зафир почувствовал облечение от того, что этого мужчины в ее жизни больше нет. Вот она – его Тьма. Вот оно – животное во плоти.

Он довольно быстро увел Роден на корабль. Она довольно быстро закурила елотку и плюхнулась в кресло в его каюте. Зафир присел на кровать и не сразу подумал о том, что автоматически привел Роден именно в свою каюту.

– Интересная тенденция, – она выдохнула дым и потянулась к стакану на тумбочке. – Давно ты стал оставлять пустые стаканы возле кровати?

– Памятуя о том, что ты куришь везде, где находишься, я позаботился о пепельнице.

– Логично, – пожала плечами Роден.