Тимоти Зан - Траун. Союзники

– Это вряд ли, – хмыкнул Энакин. – Армия сепаратистов в основном состоит из дроидов. Впрочем, если есть какие-то экзотические лакомства, которые можно быстро продать, то почему бы не попытаться? Война подорвала их ресурсы точно так же, как и республиканские.

– Возможно, – с сомнением произнес Траун. – Как бы то ни было, мне кажется, что груз – ключ к разгадке всех тайн.

– Ага. Не хотите поделиться еще какими-нибудь соображениями?

– Я считаю, что все самое важное сосредоточено в восточной части здания. В северной тоже наблюдается какая-то активность, но уже не такая бурная. В южной части обитают рабочие, скорее всего, из местных – возможно, даже рабы, – а западная простаивает.

Джедай запоздало осознал, что пытается пробить взглядом разделяющую их стену.

– А вот с этого места поподробней, – попросил он.

– Мои глаза, в отличие от ваших, более восприимчивы к инфракрасному излучению, – напомнил чисс. – Наибольшее количество тепла исходит от восточной и южной частей, чуть поменьше – от северной.

– Значит, там сосредоточены техника и персонал, – кивнул Энакин.

– Правильно. Дроиды пользовались дверьми с северной и южной сторон восточного крыла, а это тоже говорит о его приоритете. Кроме того, я заметил, что окна северной и восточной частей надежно перекрыты толстыми пластинами керамики. Получается, именно эти помещения надежнее всего защищены от нападения или шпионажа. В то же время окна в западной и южной частях открыты.

– Там им нечего скрывать, – согласился Скайуокер. – А как вы догадались, что они используют рабский труд?

– Разве это в целом не характерно для сепаратистов? Еще я заметил, что коридоры, по которым нас вели, гораздо грязнее с краев, чем в середине. По всей видимости, уборкой занимаются либо рабы, которые особо не стараются, либо местные жители, которым герцог Солха не дает развернуться, чтобы не увидели чего лишнего.

– А тот факт, что тюремный отсек – в восточном крыле, означает, что здесь мы всегда под присмотром, – добавил Энакин.

– Верно, – согласился Траун. – Хотя, судя по конструкции, изначально эти помещения были кладовыми, а не тюремными камерами. Это может облегчить наш побег.

– Может. Итак, мы знаем, откуда начнем свое расследование, когда выберемся отсюда. Но только после того, как найдем Падме.

– Да. – Траун выдержал паузу. – Не забывайте, что цель войны – это победа.

– Я помню.

Да, он помнил об этом, причем очень хорошо.

Но это его ни чем не связывало.

Как Падме и ожидала, первый день выдался самым тяжелым.

Она просидела до вечера в каюте недоделанной лодки, стараясь поменьше шевелиться, вслушивалась в гул дроидов – «стервятников», порой проносившихся вдалеке, и ждала ритмичного лязганья, которое бы свидетельствовало о том, что патруль дроидов шагает по сухому руслу или продирается сквозь окаймляющие его заросли кустов и травы.

К счастью, «стервятники» близко не подлетали. А боевых дроидов вообще нигде не было слышно.

Больше проблем создавала сама лодка. Металлическая палуба постепенно нагревалась от солнца, и к полудню жар стал нестерпимым. Впрочем, дополнительное тепло имело свои преимущества – уменьшало вероятность того, что «стервятники» засекут живое существо.

Впрочем, искать позитивные стороны трудновато, когда одежда намокла от пота и липнет к телу.

ЛебДжау обещал вернуться вечером и принести еду и постель. Но Падме не привыкла полагаться на слова незнакомых людей, а потому выделила себе на день всего одну пищевую плитку и литр воды.

Через два часа после захода солнца, когда девушка уже проголодалась и изрядно страдала от обезвоживания, к ее облегчению и легкому удивлению, на борт проскользнул ЛебДжау и принес скатанные постельные принадлежности, немного сухого мяса, хлеба и овощной пасты, а также четыре литра воды.

Еще он доставил не менее приятную новость, что железяки, похоже, ее присутствия пока не обнаружили.

Впрочем, такая вероятность его настолько пугала, что задерживаться он не стал. Но перед тем как уйти, пообещал, что следующей ночью принесет еще съестного и воды, и заверил, что назавтра Грабс отправится в город, дабы переслать ее сообщения.

Весь следующий день Падме просидела то у одного, то у другого грубо вырезанного иллюминатора, дожидаясь появления патрулей дроидов, чтобы начать составлять карту их маршрутов. Но ни один в поле зрения не появился. В полдень девушка переключилась на наблюдение за небом, высматривая «стервятников». Заметила нескольких, но слишком мало, чтобы распознать какую- либо схему облетов.

Поначалу это немного тревожило. Обычно сепаратисты организовывали охрану куда лучше. Возможно, объект был не столь значимым, как показалось Дудже.

И вот эта мысль тревожила по-настоящему. Одно дело, если Дуджа отдала жизнь ради важного открытия. И совсем другое – ради какой-то мелочи, которая никак не повлияет на ход войны.

С другой стороны, ЛебДжау говорил, что сразу после захвата сепаратистами на заводе трудилось больше народу, а Сими предположил, что основная часть из них занималась научными исследованиями и наладкой того конвейера, который сейчас вовсю что-то производил. Сам факт, что когда-то это и впрямь был крупный промышленный объект, а также то, что хозяева все же не стали его закрывать, – все подтверждало правоту Сими.

Впрочем, независимо от назначения завода Падме намеревалась с ним покончить. В память о Дудже.

Правда, оставалось непонятным, что вообще производит этот завод и почему нельзя было наладить производство в другом месте? Сепаратисты могли выбрать любой из многих тысяч более близких миров и построить там завод втайне от всех.

Может, это как-то связано с шахтой? Но тут тоже не вытанцовывалось. Конечно, перевозки особо ценных материалов вроде дуния и квадрания привлекали пиратов и воров, да и Республика легко могла заинтересоваться. Но потерю одной-двух партий едва ли можно было считать катастрофой, даже если это грозило рассекретить эту тайную базу.

Если только она не должна была оставаться секретной для всех без исключения. Что, если какая-то группа сепаратистов пытается накопить средства и ресурсы без ведома Конфедерации?

Если так, это могло бы оказаться той самой трещиной в единстве сепаратистов, на которую столь отчаянно надеялись на Корусанте. Если входящие в Конфедерацию системы и корпорации-спонсоры начнут грызться между собой, вся организация может развалиться за несколько недель.

Это могло объяснить и загадочно вялую охрану, равно как и отсутствие высокоинтеллектуальных дроидов. Чем меньше сотрудников и дроидов, тем меньше вероятность, что кто-то заинтересуется необъяснимым исчезновением ценных ресурсов.