Брайан Херберт - Битва при Коррине [litres]

Находясь почти в трансе, Норма разжевала еще две капсулы меланжа. От едкого вкуса, заполнившего рот и нос, заслезились глаза. Мысленно она была уже далеко от Колхара…

В Синхронизированных Мирах продолжалась Великая Чистка. Она знала, что налеты бомбардировщиков стирали галактические инкарнации всемирного разума в радиоактивную пыль. Управляемые машинами планеты гибли одна за другой, поражаемые чередой беспощадных ударов, гибли до того, как об этом узнавали другие воплощения Омниуса.

Это стало возможным только благодаря тому, что она изобрела корабли, свертывающие пространство и время.

Но вместо гордости Норма испытывала в душе нарастающую тревогу. Странно звучавшее эхо катастрофы превращалось в причудливые видения, вызывавшие у нее чувство неискупленной вины.

Она до сих пор не изобрела надежной системы навигации, и множество солдат Армии джихада гибли на ее кораблях. Каждая боевая группа при перескоке из одной галактики в другую переживала децимацию. Прежде чем они достигали следующей цели, децимация повторялась. О, какая ужасная цена!

Поразительно красивая, похожая на спустившегося с небес ангела, стояла Норма на плоской крыше одного из цехов верфи, производящей свертывающие пространство корабли, и смотрела в небо. Она направила взор в черное бездонное пространство, усеянное сверкающими звездами и мерцающими планетами. Некоторые из них принадлежали Лиге, другие — Синхронизированным Мирам мыслящих машин… но многие превратились в радиоактивный пепел, став просто мертвыми космическими объектами.

Огромное пространство манило ее. Прохладный ветер шевелил длинные светлые волосы. Норма нашла способ соединить мостами все миры галактики, свернув ткань космического пространства. Каждая звездная система, которую она сейчас видела, и другие, невидимые глазу, стали доступны исследованию и освоению человеком. Двигатели Хольцмана работали, и она никогда не сомневалась в том, что они будут работать. Но было и еще нечто ускользающее, то, что никак не давалось ее разуму.

Мои корабли отнюдь не безупречны.

Организм Нормы был так насыщен меланжем, что она практически не спала, как когда-то — когда была маленькой девочкой — в теплых россакских пещерах. Тогда она ложилась спать, не тяготясь никакими проблемами, несмотря на то, что на нее почти не обращали внимания. Чтобы возместить это пренебрежительное отношение Зуфы, маленькая Норма в мечтах переселялась в другие миры, углубившись в математику, которая в ее интерпретации была столь эзотерической, что заняла место между физикой и философией.

С помощью Аврелия Венпорта, который всегда поощрял ее занятия, в мозг Нормы стали проникать важные идеи, словно первые капли, превратившиеся вскоре в бурный полноводный поток. К семи годам, когда у нее сформировался мощный не по годам интеллект, она всегда ложилась спать, размышляя над проблемами или волновавшими ее ум интеллектуальными задачами; часто решения плясали где-то рядом, и она слышала их словно фуги, исполняемые на постепенно затихающем органе; потом ее одолевал сон, а наутро решение задачи было уже во всех деталях готово у нее в голове.

За спиной Нормы раздался вой двигателя Хольцмана, который испытывали в ангаре рабочие. Она сосредоточилась на звуке, и ей показалось, что он стал отдаленным и тихим. Пульсирующий в ее тканях меланж успокаивал, притуплял чувства, но зато обострял иные способности. Постепенно отвлекающий звук вовсе исчез, и она перестала ощущать и дуновения холодного ветра. Своими мыслями она воспарила высоко к звездам.

Там, далеко, в просторах бездонного космоса, корабли Армии джихада один за другим свертывали пространство и время, перелетая от одной планеты Синхронизированных Миров к другой. Мысленно она видела, как исчез в космосе и погиб еще один экипаж, люди погибли, разорванные на части, и это она не смогла помочь им найти правильный путь. Хотелось, чтобы Верховный главнокомандующий Вориан Атрейдес разрешил установить компьютерные системы навигации не только на двенадцать кораблей. Если компьютер сконструирован для того, чтобы обеспечить уничтожение Омниуса, то что может быть в нем плохого?

Возможно, ей стоит разработать маршруты, сделав их более короткими и предсказуемыми. Это будет похоже на эстафету, когда короткими перебежками корабли будут безопасно преодолевать один за другим отрезки пространства, достигнув в итоге конечной цели. Они будут мгновенно преодолевать безопасные пространства, но более медленно двигаться в неизведанных участках. Но это будет стоить больших потерь времени. Время! Именно этой роскоши нет в распоряжении Армии джихада.

Видения оставались живыми и реальными, она различала, как корабли Лиги обрушивают ядерные удары на планеты Синхронизированных Миров, видела бурю атомных импульсов, опустошавших анклавы Омниуса… Видела плененных всемирным разумом людей, которые вначале надеялись на освобождение, а потом начинали понимать, что и они тоже обречены на уничтожение.

Вот перестала существовать еще одна машинная планета, стерт еще один Омниус. Но с каждым перелетом сквозь свернутое пространство и время в живых оставалось все меньше и меньше воинов джихада, все меньше и меньше боевых кораблей.

Очнувшись от своих грез, Норма вдруг заметила, что обширная плоская крыша, на которой она стоит, залита яркими огнями плавающих светильников. Рядом стоял Адриен, с беспокойством смотревший на грезившую наяву мать. Интересно, давно ли он стоит здесь, подумалось Норме. Она снова услышала громкий и отчетливый звук работающих двигателей, разносившийся по верфи.

— Как много потерь, — хрипло произнесла она, едва шевеля пересохшими губами. — Они не могут предвидеть, где свернутое пространство поглотит их, и поэтому гибнут. Слишком много жертв среди храбрых бойцов джихада, среди невинных пленников Омниуса. Мои корабли. Моя неудача.

Адриен взглянул на нее. В его темных глазах застыло стоическое смирение.

— Это еще одна цена долгой и кровавой войны, мама. Когда джихад наконец будет закончен, мы сможем вернуться к нашим делам.

И все же сквозь ночь она продолжала слышать крики умирающих, отдававшиеся в пространстве и между его свернутыми плоскостями.

Согласно плану, разработанному Ворианом совместно с примеро Квентином Батлером до отбытия с Салузы Секундус, после выполнения каждого очередного задания боевая группа высылала скоростное судно с докладом о результатах операции. В связи с высокими потерями при каждом скачке сквозь свернутое пространство Армия джихада не могла позволить себе риск направлять всю группу в условленное место встречи; мартиристы же, которые, как правило, пилотировали фельдъегерские корабли, считались переменным составом.