Гаррет Патмен Сервисс - Лунный металл [litres с оптимизированной обложкой]

ИД «Северо-Запад»

Когда появились новости об открытии золота на Южном полюсе, никто не подозревал, что это начало новой эры в истории мира. Разносчики газет кричали: «Специальный выпуск!», как они кричали тысячу раз по поводу убийств, сражений, пожаров и паники на Уолл-стрит, но никто не был взволнован. Сообщения сначала казались настолько преувеличенными и невероятными, что едва ли кто-то поверил хотя бы слову. Кто мог придать серьезное значение телеграмме из Новой Зеландии, подписанной неизвестным именем, которая содержала такое заявление:

Жила золота, которое можно резать ножом, найдена в пределах десяти миль Южного полюса.

Об открытии самого полюса объявили за три года до этого, и несколько научных партий, как известно, исследовали замечательный континент. Но в то время как ученые послали домой много интересных отчетов, не было ничего, чтобы позволяло предположить возможность такого удивительного открытия, как то, о котором ныне объявили. Соответственно, самые разумные люди рассматривали Новозеландскую депешу как обман.

Но в течение недели, и из другого источника, прибыло новое сообщение, подтверждающее первое. Сообщалось, что золото обнаружено около Южного полюса в фактически неограниченном количестве. Некоторые геологи предположили, что это объясняет большую глубину Антарктического океана. Всегда замечалось, что южное полушарие, казалось, было немного тяжелее северного. Люди теперь начали навострять уши, и газеты переполнились статьями на темы Антарктики. Некоторые читатели уже просили информацию о самом коротком маршруте к новым золотым приискам.

Скоро пришло несколько дополнительных сообщений, некоторые через Новую Зеландию, другие через Южную Америку, и все подтверждали во всех отношениях то, что сообщалось прежде. Тогда нью-йоркская газета послала пароход в Антарктику, и когда этот инициативный журнал издал телеграфный отчет на четыре страницы, описывающий открытия подробно, все сомнения исчезли, и начался бум.

Когда, наконец, жители северного полушария оказались убеждены, что безграничные запасы золота сокрыты в ничейных и необитаемых ледяных пустынях, окружающих Южный полюс, начались волнения. Но от этом я писать не стану, у меня есть более замечательный материал, чтобы тратить время на пустяки.

Позвольте мне кратко изобразить ситуацию.

Много лет прошло с тех пор, как серебро утратило позиции. Его изобилие сделало серебряные деньги бессмыслицей, особенно в сравнении с золотом. «Серебряное безумие», которое бушевало в последнее десятилетие девятнадцатого века, уже стало частью финансовой истории, о нем забыли. Золотой стандарт стал универсальным, и бизнес на всем шарике Земли принял это. Колеса промышленности крутились гладко, и, казалось, не было никакой возможности для любого волнения или кризиса. Единый денежный эквивалент способствовал торговле и облегчил обмен продуктами. Путешественники теперь не беспокоились о валюте; любая монета, которая прошла в Нью-Йорке, пройдет по ее номинальной стоимости в Лондоне, Париже, Берлине, Риме, Мадриде, Санкт-Петербурге, Константинополе, Каире, Хартуме, Иерусалиме, Пекине или Эдо. Это был действительно «Золотой век», и мир никогда не был настолько свободен от финансовых штормов.

На эту мирную сцену Южный полюс обрушил свою золотую бурю.

Я как раз был в компании президента весьма известного банка, когда эти открытия подтвердили вопли разносчиков газет с улицы.

– Принесите мне один «Сенсационный выпуск!» – сказал он, и рассыльный выбежал, повинуясь ему. По мере чтения газеты его лицо мрачнело. – Боюсь, что это правда, – сказал он, нахмурившись. – Да, кажется, этого не избежать. Золото собирается стать столь же «редким», как железо. Если бы его не было так много, то мы могли бы справиться, но когда начинают делать кнопки для брюк из того же самого металла, который запирают в сейфы, что будет нашим стандартом? Мой дорогой друг, – продолжал, импульсивно сжав мою руку, – я предпочел бы конец света!

– Думаете, всё так плохо? – спросил я. – Но большинство людей не согласны с вами. Они расценивают находку антарктического золота как очень хорошие новости.

– Как это может быть хорошо? – вспылил знакомый. – Чем мы заменим золото? Мы можем вернуться к эпохе бартера? Мы можем набить стадами рогатого скота и ведрами пшеницы сейфы Казначейства? Торговля не может существовать без универсальной меры обмена.

– Это действительно выглядит серьезной проблемой, – согласился я.

– Проблемой! Я говорю вам, это конец света!

Схватив свою шляпу он поспешил через улицу в офис другого знаменитого банкира.

Его предсказания оказались слишком точны. Запасы золота на Южном полюсе были более богатыми, чем самые дикие газетные утки. Отгрузки драгоценного металла в Америку и Европу скоро стали огромными – настолько огромными, что металл перестал быть драгоценным. Цена золота покатилась под откос как лавина, и в течение года паника охватила весь мир. Золото стало более распространенным, чем железо. Каждое правительство было вынуждено демонетизировать его, поскольку золото в глазах общественности стало дешевле гербовой бумаги. На этот раз мир полностью извлек урок, что слишком много – иногда хуже, чем ничего.

Тогда кто-то нашел новое применение золоту, изобретя процесс, с помощью которого оно могло стать твердым и прочным, принимая замечательную упругость и эластичность, не теряя своей антикоррозийности, и в этой форме оно быстро заняло место стали.

Тем временем невероятные усилия были приложены, чтобы поддержать кредиты. Бесконечны были попытки найти замену золоту. Химики искали замену в своих лабораториях, а минерологи и геологи, в горах и пустынях. Платина, возможно, смогла бы сменить желтый металл, но ее тоже обнаружили в великом изобилии. Из двадцати нечетных элементов, которые были более редкими и более ценными, чем золото, такими как уран, галлий и так далее, подходил не каждый. Было очевидно, что золото и серебро устарели, а заменить их нечем.

Вся денежная система мира должна была адаптироваться, но при этом она разваливалась на куски. Фактически, уже развалилась. Пришлось обратиться к бумажным деньгам, но была ли их ценность основаны на сельском хозяйстве, или горной промышленности, или индустриальном производстве, они давали лишь переменные стандарты, не только среди различных стран, но и в разное время и в разных районах в одной стране. Экспорт и импорт фактически прекратились. Институт кредитования был дискредитирован, торговля погибла, и мир в основном, казалось, катился, в финансовом отношении и в промышленном, к средневековью.