Франсис Карсак - Робинзоны космоса [сборник litres]

Отныне по нескольку раз в неделю мы втроем – Кельбик, Рения и я – отправлялись в свободный полет, каждый на своем планере. Мне пришлось заказать себе один для личного пользования, однако в нем я не чувствовал полного удовлетворения. Мне казалось, что он более тяжелый и неповоротливый, чем учебный, но я объяснял все своей неопытностью и, скрывая уязвленное самолюбие, старался выжать из своего аппарата все что можно.

Однажды мы спокойно парили над обширным заповедником. Метеостанции пообещали постоянный ветер, и мы действительно легко удалились на четыреста пятьдесят километров к югу от Хури-Хольдэ, затем перелетели через горы, которые вы называете Атласскими. Вдалеке стадо слонов купалось в реке Кераль (в ваши дни ее не существует), которая течет практически по тому же руслу, что и ваша марокканская река Драа, но берет начало из внутреннего моря Кхама. Кельбик ушел вперед, Рения держалась слева от меня. Далеко позади нас в небе медленно кружились другие планеристы.

Внезапно Кельбик вызвал меня по радио:

– Хорк, видишь те планеры, прямо перед нами?

– Да, а что?

– Они не из Хури-Хольдэ. На такое расстояние от базы могли залететь только Камак, Атуар или Селина, однако я точно знаю, что сегодня они в небо не поднимались. И едва ли это кто-то из планеристов, – мы слишком далеко от Акелиоры.

– А нас-то это как касается?

– А так, что я не прочь бы узнать, за счет чего эти планеры летят так быстро, а главное – против ветра?

Три черные точки действительно росли на глазах, и тем не менее, когда стало возможным различить их силуэты, я безошибочно признал в них силуэты безмоторных самолетов, а не коротких сигар космомагнетических кораблей.

– Осторожно, Хорк! – подала голос Рения. – Вспомни, что тебе говорил Гелин! Фаталисты…

То, что произошло затем, случилось невообразимо быстро. Три планера, летевшие нам навстречу, словно рассы́пались в воздухе: их крылья надломились и, вращаясь, начали падать вниз. А прямо на нас устремились три черные, зловещие сигары.

– Вниз, Хорк, вниз! – закричал Кельбик.

Но было уже слишком поздно. Один из космолетов ударил меня по правому крылу, и оно отломилось, послышался треск раздираемого легкого металла. Земля перевернулась подо мной и начала быстро приближаться. Вокруг изувеченного планера свистел воздух.

– Оторви приборную панель! Скорее, Хорк, скорее!

Растерявшись, я потерял несколько драгоценных секунд. Наконец я нагнулся, просунул руки под приборную панель и потянул ее на себя. Она отскочила целиком, и я увидел знакомый щит управления космолета. Теперь я знал, что делать, и попытался замедлить падение. Это мне удалось лишь наполовину. Остатки планера коснулись земли со слабым ударом, впечатав меня лицом в ветровое стекло. Вытерев набегавшую на глаза кровь, я посмотрел на небо. Там оставался только один планер с наполовину отсеченным крылом: он быстро терял высоту. Это был первый планер, кельбиковский. Второй, на котором летела Рения, исчез.

Я спрыгнул на землю и, зацепившись за торчавшую железяку, порвал комбинезон. Планер Кельбика коснулся земли в нескольких сотнях метров от меня, проскользил дальше и разбился о дерево. Чуть поодаль, почти в водах Кераля, я заметил обломки планера Рении и, сам не свой, со всех ног припустил к ним. Рения, согнувшись пополам, лежала в искореженной кабине. Она была без сознания. Я попытался вытащить ее, но сразу не получилось.

– Не так. Сдвинь дверцу чуть назад, она отъедет по пазу, – услышал я спокойный голос Кельбика.

Я обернулся. Через все его лицо тянулся вздувшийся бледный шрам, из которого уже начинала сочиться кровь.

Вдвоем нам удалось вытащить Рению, и мы уложили ее на песок под уцелевшим крылом. Кельбик, который, как и любой пилот, обладал навыками оказания первой помощи, склонился над ней:

– Ничего серьезного, полагаю. Обморок от потрясения.

И действительно, спустя несколько мгновений Рения очнулась. С момента появления в небе врага прошло не более пяти минут.

– Что ты думаешь об этой атаке, Кельбик? – спросил я.

– Такое ни с чем не спутаешь! Есть у них на то основания или же нет, но фаталисты – те, что еще уцелели! – решили, что тебя нужно грохнуть. Возможно, в это же время они пытались покончить и с другими членами Совета, хотя в этом я сомневаюсь. Меня больше тревожит то, что для подобного камуфляжа космолетов под планеры требовались определенные технические навыки, которыми обладает далеко не каждый. Должно быть, среди фаталистов есть и текны. Текны-фаталисты… Даже и не верится!

– Может, у них есть свои специалисты? В конце концов, для людей, решивших пойти против закона, это не так уж и невероятно. Возможно даже, у них есть свои собственные тайные мастерские…

– Даже не знаю, какая из этих гипотез хуже, – заметила Рения. – Что меня удивляет, так это то, что они промахнулись. Почему они не ударили прямо по фюзеляжу? Тогда бы нам точно была крышка!

– Обломки планеров рассказали бы, как все было, Рения, и тогда бы начались поиски виновных. А крыло может и само отломиться, особенно в бурю, которая вот-вот разразится, судя по тому, как затянуло небо, а это уже наводит на мысль, что у наших врагов есть сообщники и в метеорологической службе. В общем, я рад, что сумел предвидеть нечто подобное и распорядился установить на наших планерах небольшие космодвигатели, недостаточно мощные для полетов, но вполне способные смягчить падение…

– Так вот почему планер казался мне таким тяжелым!

– Да, именно поэтому. А сейчас нам остается только сообщить о своем местоположении в Хури-Хольдэ и ждать, пока нас подберут.

– Не думаю, что они так легко откажутся от мысли разделаться с нами, – сказал я. – Давайте-ка поспешим!

Сначала мы испробовали радиопередатчик Рении, но он вышел из строя. Передатчик Кельбика был разбит всмятку, и к моему планеру мы шагали уже с некоторым беспокойством. К счастью, поврежденный аппарат починить было нетрудно, – этим я и занялся. Рения отошла в сторону леса. Я хотел было крикнуть ей, чтобы она возвращалась, но потом решил, что у нее при себе фульгуратор, с которым не страшен ни один зверь.

Что до Кельбика, то он не был вооружен. Я попросил его посторожить возле планера, пока я налаживаю радиопередатчик, и уже почти закончил, когда он окликнул меня:

– Хорк, люди!

Семеро человек внезапно возникли из густых зарослей.

Они не носили никакой отличительной одежды – строгого серого одеяния текнов или же легких, с напуском, халатов триллов: на них были длинные черные тоги, развевающиеся на ветру. Прежде чем выйти из кабины, я проверил свой маленький фульгуратор и взглянул в ту сторону, куда пошла Рения. Ее не было видно.