Джон Кэмпбелл - Путь черной звезды

Когда удалялось великое море желтого огня, которое он видел во время бегства к собственным мертвым планетам и мертвому солнцу, он думал, что их последний шанс утерян навсегда. Но надежда пробудилась с рождением новых идей, новых способов ведения дел.

Тордос Гар был прав! Они проиграли, но проиграв — выиграли!

Тадж Ламор перевел взгляд на другую пылающую точку света, где титаническое море огня горело с удивительным блеском и силой, и, несмотря на гигантское расстояние, заставляло верить, что далекая сине-белая звезда намного ярче, чем та, с которой они только что разошлись. Вскоре эта звезда стала самой яркой на их небесах. На древних картах звездного неба она числилась как синий гигант, названный Тонгсил-239, имевший пятую величину — очень далекая звезда. Но с тех давних веков, когда этот объект был классифицирован, он превратился в величественную звезду.

Могли ли они ее достичь? Восемь с половиной световых лет разделяло их!.. Поиск силы, способной сдвинуть мир Тадж Ламора со своей орбиты, наконец, увенчался успехом. Однако знание пришло слишком поздно, чтобы помочь им в борьбе за желтое солнце, но вымирающая раса еще могла бы использовать его, сорвав планеты со своих орбит и повести как свободные тела через пустоту. Потребуются века и поколения, чтобы достичь цели, но ведь многие века их темная звезда летит через пустоту. Что изменится, если планеты продолжат путь сами, а не вместе с черной звездой?

Правда, синяя звезда, которая стала их новой целью, оказалась двойной звездой. Их планеты не смогли бы найти себе там подходящую орбиту, но раса космических скитальцев могла бы исправить и это — оторвать одну из звезд и зашвырнуть ее в космос, сделав звездную систему подходящей для себя…

Но прежде они должны сбежать от мертвой звезды.

Джон Грантленд пристально и с грустью смотрел на посетителя. Дуайт Эдвардс был сыном старого друга, и потому разговор Джону предстоял нелегкий. Грантленд тяжело вздохнул и, откинувшись на спинку кресла, задумчиво раскурил трубку. Проследил, как к потолку поднялось облачко дыма.

— Я патентный поверенный, Дуайт, — сказал он наконец, — и, разумеется, готов оказать вам услуги по оформлению заявки и охране патента. Кроме того, я эксперт по гражданскому и торговому праву, что также имеет определенное отношение к вашей работе. Я могу заняться вашим предложением. В нем есть новизна, и оно может быть запатентовано. Однако прежде я хочу дать вам один совет.

В глазах молодого человека блеснуло любопытство, и Грантленд воодушевился.

— У вас впереди целая жизнь, — продолжал он, — и ваши научные способности еще принесут пользу миру. А это изобретение пользы миру не принесет. Будь вы бедным человеком, я бы без колебаний оформил заявку на патент, поскольку нашлись бы умные люди, у которых много денег и которые могли бы купить патент для того, чтобы уничтожить изобретение. Но вы не бедны, и я бы посоветовал вам отказаться от вашего желания.

— Подождите, мистер Грантленд! — воскликнул Дуайт Эдвардс. — В моем предложении нуждается весь мир! Ведь запасы каменного угля, нефти и газа не бесконечны. Нам нужен новый источник энергии. Мое предложение помогло бы сохранить истощающиеся природные ресурсы. Оно обеспечит энергией автомобили, самолеты, даже небольшие фабрики…

— Сначала оно уничтожит финансовую структуру нации, Дуайт. Ресурсы становятся ресурсами, когда обретают доступность, а доступными их делает наличие определенной экономической системы. Для счастья человечества эта система ценнее и важнее любых ресурсов. Я понимаю ваше желание разработать и дать миру свою систему, обеспечивающую всех бесплатной электроэнергией. Это великое изобретение. Но…

— Но, по вашему мнению, любое по-настоящему великое, любое важное изобретение должно быть уничтожено, — с горечью сказал молодой человек. — По вашему мнению, перевороты в технике излишни. Достаточно небольших улучшений. Никому не нужны фарадеи, открывающие основные законы науки, — достаточно сэмов браунов, изобретающих новые консервные ножи и более надежные мышеловки.

Грантленд положил трубку и молча откинулся на спинку кресла. Молодой человек начал с мрачным видом собирать свои бумаги. И тогда Грантленд решился:

— Дуайт, я хочу рассказать вам об одном изобретении, которое хранится в моей картотеке. Эти бумаги видел до вас лишь один человек. Волей судьбы это был ваш отец.

— Мой отец? — Эдвардс поднял голову. — Но он не был изобретателем, он был психиатр, и его совершенно не интересовало…

— На этот раз он был крайне заинтересован. Он видел камеру, которую создали Хью Керри и Роберт Дарнелл, и помог мне втайне от всех уничтожить ее. Случилось это двадцать два года назад, и тогда, в тридцать шесть, сделанное этими двумя парнями показалось мне чудом. — Грантленд вытащил из ящика стола ершик и принялся чистить трубку. — Я намерен рассказать вам о весьма опасном прецеденте, поскольку считаю вас умным человеком. Знакомя вас с этой историей, я рискую, и потому у меня есть условие. Вы должны обещать мне две вещи. Во-первых, вы не станете продолжать работу Керри и Дарнелла. Я мало понимаю в этой области, но даже мне ясно, что ваших способностей вполне хватило бы. А во-вторых, естественно, вы никому не станете пересказывать услышанное.

Молодой человек отложил бумаги, и во взгляде его вновь мелькнуло любопытство.

— Согласен, мистер Грантленд.

Грантленд задумчиво набил трубку.

— Хью Керри и Боб Дарнелл оказались одним из тех чудесных случаев, когда двое людей полностью дополняют друг друга. В свои тридцать два Хью Керри был величайшим математиком, какого знал мир.

— Я слышал о нем, — воскликнул Эдвардс. — Я использовал его методы анализа. Он ведь умер в тридцать три?..

— Да, — сказал Грантленд. — Суть в том, что его методами пользовался и Боб Дарнелл. А Боб Дарнелл был вроде Эдисона, только в другой области. Эдисон мог воплотить теорию в металл и стекло. Дарнелл обладал такими же способностями, но он работал не со сталью, медью или стеклом. Он работал с атомами, электронами и радиацией. И основой его работы была математика. — Грантленд раскурил трубку и продолжал: — Невероятное стечение обстоятельств свело эту пару в одной точке пространства и времени, а затем разделило их. Вы никогда не слышали о Дарнелле, поскольку он создал всего лишь одну вещь, и она находится здесь, в этом стальном сейфе. В виде документов, разумеется… Кроме того, записи сделаны шифром, ключ к которому хранится только в моей памяти. К тому же все уравнения искажены так, что расшифровать их смог бы только Керри, и нет никаких ссылок на источники.