Артём Крутов - Колония [litres самиздат]

– Однако, – вставил Барни, – мы все же вернемся внутрь, когда стемнеет. Надо убедиться, что эта штука работает и против титанов.

– Разумно, – согласился Гордон, – какой у нас план?

Райтнов взял со стола автомат и протянул ему.

– Сейчас мы аккуратно обследуем те корпуса, где еще не были. Нельзя отбрасывать возможность присутствия здесь чего-то враждебного. А затем выйдем наружу и разберемся, что делать с ровером.

Гордон взял автомат и повесил его на плечо.

– Ну, за дело? – спросил он, окидывая товарищей взглядом.

– За дело! – ответил Райтнов и положил руку ему на плечо.

Гордон ответил тем же жестом, а другую руку, улыбнувшись, положил на плечо Барни, который, в свою очередь, тоже поднял руку в поисках очередного плеча. Айзек и Эмилия с радостью присоединились, образуя круг, лишь Ангус неуверенно стоял в стороне, не решаясь подойти. Райтнов вопросительно посмотрел на него и взглядом пригласил замкнуть круг, и вскоре доктор ощутил на плече тяжесть его руки.

– За дело! – сказал Барни, размыкая круг.

Обследование соседствующего с командным пунктом жилого корпуса не дало никаких результатов, конечно, если находку множества удобных спальных мест и непонятно зачем нужного карцера нельзя считать за результат. Колонисты стояли в переходе напротив двери ангара, которая была точно такой же, как и дверь командного пункта – за исключением лишь стеклянных вставок, которых не было.

Каждый демонстрировал свои собственные жесты, означающие: «Я нахожусь в глубоких раздумьях. Или, как минимум, делаю вид». Гордон и Барни запустили пальцы в свои бороды и задумчиво почесывали то, что скрывалось за густой растительностью. Скорее всего, там у них были подбородки, хотя в случае Барни нельзя было сказать наверняка – там мог оказаться еще один кулак. В отличие от лампы с джином, почесывание подбородков пока что не исполнило ни одного желания и не сгенерировало ни одной дельной мысли. Райтнов, несмотря на то, что также имел бороду, предпочел упереть руки в бока, а Ангус скрестил их на груди – позы уже более пассивные, так как не предполагали никаких почесываний. Эмилия тоже скрестила руки на груди, но также скрестила и ноги, перенеся вес на одну из них, а Айзек стоял ровно, словно оловянный солдатик с идеальной осанкой, и одна его рука находилась в кармане, а вторая на кобуре пистолета на поясе.

Все они смотрели на небольших размеров дисплей, находящийся на стене чуть правее двери. Под дисплеем находился цифровой блок с физическими кнопками – наверное, предпочтение таким кнопкам перед сенсорными было отдано из-за их простой конструкции и надежности. Причем, кнопки были настолько большими, что, казалось, созданы для великанов. Эмилия была абсолютно уверена, что сможет нажать на «пятерку» своим компактным женским кулаком, не задев даже окружающие ее цифры.

Надпись на дисплее гласила: «Неверный код. Осталось попыток: 4». Одну попытку потратил Райтнов, когда ввел совершенно случайный четырехзначный код откуда-то с потолка. Необходимо было знать этот код, чтобы попасть в ангар.

– Мне кажется, – задумчиво сказал Гордон, – что пытаться угадать код больше не стоит.

В потере одной попытки не было ничего ужасного, однако, Райтнов согласился. Вероятно, им повезет найти на рабочей станции Барни один или даже несколько потенциально подходящих кодов, поэтому смысла тратить оставшиеся попытки впустую не было никакого.

– А что будет, если мы ошибемся пять раз подряд? – задал резонный вопрос Барни и сам же ответил: – замок просто заблокируется, а разблокировать его и сбросить код наверняка можно в командном пункте. Кстати, можно попробовать сделать это прямо сейчас.

– Но вряд ли все так просто, – уточнил Гордон, – не будут же эти коды написаны на стикерах, прикрепленных к монитору, и доступ к этому замку наверняка дается после десятка идентификаций и авторизаций. У тебя может не оказаться достаточных прав для выполнения определенных действий, а если и окажутся – мы опять-таки можем столкнуться с необходимостью ввести еще один, другой код. В общем, дело дрянь.

– Дело стало дрянью с того самого дня, как мы здесь оказались, – бросил Барни, разворачиваясь, – а по поводу кода – есть только один способ узнать. Пойдем и пороемся в базе.

Как и предполагал Гордон, ни код, ни доступ к замку получить не удалось. Однако, Барни упрямо стоял на своем и утверждал, что «вот увидишь, в этом разделе точно все будет», и так множество разделов подряд. Обычно так делают люди, зависимые от средств массовой информации и социальных сетей – их мозг более чем уверен, что следующий клик наконец принесет им удовлетворение и наконец даст то, что они ищут. Но, несмотря на предельно низкую вероятность нахождения необходимой в данной момент информации, особого смысла отговаривать Барни от этой затеи не было, поскольку он мог найти что-нибудь еще.

Чтобы не терять времени, Райтнов решил разделиться – Барни и Ангус остаются в командном пункте и собирают как можно больше информации, а остальные выходят наружу и проводят осмотр ровера. Проходя мимо голограммы, Райтнов снова взглянул на синеватый купол, который все еще находился на своем месте, а затем погрузил в него руку, сжал кисть в кулак и резко крутанул модель базы вокруг своей оси, будто это была веселая детская карусель. Правда, несмотря на всю приложенную силу, скорость вращения «карусели» была довольно низкой, а вскоре оно и вовсе сошло на нет, и Райтнов подумал, что это не так уж и весело.

– Эй, Гордон, – Барни наконец оторвался от своей станции, – аккуратнее там. Я буду наблюдать за голограммой и свяжусь с вами, если под куполом появится что-то постороннее. Тут наверняка есть система автоматического оповещения, надо только разобраться…

Заинтересовавшись собственной мыслью, он повернулся к дисплею и продолжил поиски. Остальные взяли оружие, вышли из командного пункта и направились по переходу в медицинский пункт – туда, где совсем недавно еще лежал еле живой Барни. Который, наверное, уже и забыл про тот эпизод и спокойно изучал свою бывшую рабочую станцию.

Первое, что предстало взгляду Райтнова из маленькой, но потихоньку растущей щели между раздвигающимися дверями – это перевернутый и помятый ровер. Где-то на броне были глубокие вмятины, а в других местах она и вовсе была пробита насквозь. В общем, ровер сейчас больше походил на вскрытую консервную банку – что не удивительно, ведь броня на нем была самого легкого класса, и сам ровер предназначался только для перемещений между базами и защиты максимум от волков.

Двери открылись, и ребята вышли наружу. Эмилия удивленными большими глазами разглядывала то, на чем еще недавно можно было довольно успешно перемещаться, а теперь эта груда металла являлась недвижимостью. Будет чудо, если Гордон сможет это починить, хотя Эмилия не верила в такое развитие событий. Из раздумий ее вывел звук крутящихся шестеренок – она обернулась и увидела кулак Райтнова, нехотя слезающий с кнопки закрытия дверей.