Артём Крутов - Колония [litres самиздат]

Гордон скрестил руки на груди и посмотрел товарищу в глаза.

– Если мы пройдем все испытания, мы не вернемся к нормальной жизни. Нас либо уберут, либо сохранят для дальнейших экспериментов.

– Пусть так, – Барни был совершенно спокоен. – Это не повод сдаваться. Лично я намерен «убрать» кого-нибудь еще раньше, чем уберут меня самого. Ты со мной?

Гордон улыбнулся.

– Само собой. Никто и не думал сдаваться.

Зашипела дверь, и в комнату вошел Райтнов. Он выглядел очень возбужденным, а от сонливости, которая присутствовала в его голосе во время звонка, не осталось и следа.

– Удалось что-нибудь найти? – с порога спросил он. – Барни, что у тебя с носом? Гордон тебя ударил?

Барни ощупал кончик своего носа и слегка поморщился от неприятных ощущений – тот стал уже совсем бордовым.

– Ущипнул себя, чтобы удостовериться, что не сплю, – смутился Барни, а затем ввел Райтнова в курс дела, не упустив ни одной детали из своего необычного сновидения. Райтнов все время кивал головой, и сильнее всего его глаза расширились на фразе: «Тогда Гордон предложил ввести код задом наперед – и ты не поверишь, но это сработало».

– Значит, тебе приснилось сразу два момента из прошлого – твоя работа здесь и инцидент, из-за которого ты сюда попал?

– Я в этом уверен, – сказал Барни. – Хотя что там на самом деле было, скорее всего, не узнаю никогда.

Райтнов уткнулся подбородком в кулак и сдвинул брови.

– Управление куполом, план помещений и пустая база данных… – наконец пробормотал он. – Не густо.

– Мне кажется, тут нарочно все подчистили, – отозвался Гордон. – И я этому не удивлен.

Он вновь поделился своими подозрениями по поводу того, что за ними могут наблюдать в режиме реального времени и давать подсказки в случае необходимости. Райтнов с интересом выслушал его теорию и согласился с тем, что сон Барни вполне мог быть вовсе не сном, а внушенной мыслью откуда-то извне. Однако, сам Барни эту теорию всеми силами отрицал.

– Мы уже побывали во стольких передрягах, ребята, – сказал он. – Мы могли погибнуть по пути сюда, когда упавшее дерево преградило нам дорогу. Я чуть не погиб, когда меня схватил волк. Алекс чуть не погиб во время нападения на Альфу. И сейчас вы говорите, что кто-то внушил мне эту мысль, хотя в данный конкретный момент нашим жизням ничего не грозит?

– Ну, может им просто стало скучно? – Гордон тоже не отступал. Райтнов слегка улыбнулся и промолчал.

Барни проигнорировал предположение и продолжил:

– К тому же, доктор говорил о том, что воспоминания вовсе не стерты из наших мозгов, к ним лишь заблокировали доступ. И мозг в состоянии эту блокировку обойти, если сможет понять, как это сделать. Лично я верю в то, что мне приснилось мое прошлое. Все в этом сне мне казалось таким знакомым, а не абстрактным и непонятным, как в других снах.

Он окинул оппонентов взглядом, ожидая ответных выпадов.

– Доктор говорил, что воспоминания не стерты… – задумчиво повторил Райтнов.

– Именно так.

– А вы ему верите?

Барни хотел что-то ответить, но осекся. Вопрос был для него неожиданным.

– А ты? – спросил он.

– Я первый спросил, – улыбнулся Алекс.

Наступила довольно продолжительная пауза, и лишь включенная рабочая станция Барни нарушала тишину легким, едва различимым гулом вентиляторов. Комната погрузилась в такую спокойную тишину, что каждый мог слышать дыхание других. Наконец, Гордон прервал ее:

– Лично я ему верю. Не могу сказать, что я уважаю его сознательное решение участвовать в эксперименте, где жизни людей стоят не больше, чем тот ужин, который я проглотил накануне, но ведь и мы не без греха, так? Иначе нас бы тут не было.

Как оказалось, он высказал общее мнение, которое каждый почему-то стеснялся выразить.

– Я допускал поначалу, что его слова насчет вживленных воспоминаний могут быть вымыслом, – продолжал Гордон. – Но тогда получаются некоторые нестыковки. Первая: если мы действительно простые колонисты и случайно попали в передрягу, откуда Ангус знает все о титанах и защитных куполах, которые против них работают? И вторая: задумывались ли вы о том, что вы действительно помните? Я вот помню, что всю жизнь работал в военной отрасли, и меня командировали сюда на несколько месяцев с целью поддержания порядка и обеспечения безопасности. Если не копать глубже, вроде бы этих знаний вполне достаточно, но если копнуть… Я не помню своих родителей, свою жену. Женат ли я вообще? Есть ли у меня дети? Ответов на эти вопросы у меня нет, и отсюда я делаю вывод, что в моей голове хорошо поковырялись. И отчасти к этому выводу я пришел благодаря доктору, который пролил некоторый свет на эксперимент и заставил меня поднапрячься и попытаться вспомнить то, что было со мной до экспедиции.

Комната вновь погрузилась в тишину. Барни откинулся на спинку стула, сцепил кисти рук за затылком и задумчиво смотрел в потолок, а Райтнов скрестил руки на груди и облокотился на соседний стол. Оба крепко задумались над словами Гордона. Удивительно, но им на ум никогда не приходила даже мысль задуматься о своем прошлом. А часто ли мы в целом задумываемся об этом? Нам кажется, что оно является неотъемлемой нашей частью, мы воспринимаем его как нечто само собой разумеющееся. Подобным образом мы не задумываемся о том, что у нас есть глаза или нос – мы просто ими пользуемся. Это все настолько же естественно как то, что дважды два – четыре. Райтнов прогонял эти мысли в голове и в очередной раз удивился тому, насколько глубоко корпорация залезла в его сознание. Ему внушили, что экспедиция – единственное, что важно. Внушили, что ему не следует задумываться о чем-либо еще. Однако, полный контроль над человеческим разумом не может взять даже корпорация, и, если направить мышление в нужное русло, вполне можно прийти к интересным выводам.

– Все же, я считаю, что вспомнил часть своего прошлого, – вполголоса повторил Барни, а затем встал со стула. – Ну что, пойдем открывать ангар?

Его голос вывел Райтнова из размышлений.

– Думаю, это не лучшая идея, – возразил он. – Помните про протокол безопасности?

Барни почесал затылок.

– Ну так пойдемте к роверу и возьмем оружие.

– Дело не в том, – улыбнулся Райтнов. – Я, конечно, понимаю, что вряд ли за той дверью нас ждет опасность. Однако, протокол нарушать нельзя, если ты находишься за пределами своей квартиры. А мы, вроде как, на другой планете.

– А в чем тогда дело? – Барни все еще не понимал. Он посмотрел на Гордона, но тот согласно кивал головой, соглашаясь с Райтновом.

– Если нас все же ждет опасность, то нельзя исключать того, что мы не сможем с ней справиться, – продолжал Алекс. – А остальные ребята спят. Понимаешь?

– А-а-а-а, – протянул Барни и вновь почесал затылок. – Ну да, звучит разумно.