Дмитрий Федоров - Последнее испытание

Эдил – магистрат города, поклонившись царю, вышел на смотровую площадку и взмахом руки поприветствовал толпу. Зрители взревели, увидев улыбающегося, одетого в разноцветные одежды устроителя, появление которого означало начало многодневных игр. Старец, огладив роскошную седую бороду, поприветствовал граждан столицы и поздравил их с началом празднеств, посвященных небесным богам. По традиции он громко, под рев толпы, представлял каждую пару, выходившую на арену.

Амферон, удобно расположившись в кресле, легким взмахом пальцев подозвал Нерона. Подперев кулаком подбородок, он оценивающе рассматривал вышедших на арену бойцов.

– На кого поставишь? – спросил он у Нерона, неспешно к нему подошедшего.

– Мой царь, – негромко ответил тот, наклонив голову, – боги свой выбор сделали.

Царь вскинул на Нерона глаза со вспыхнувшим в них огоньком интереса.

– Продолжай. Кого же они выбрали? Кому, как не слуге храма, приближенному Владыки, знать об этом.

– То мне, господин, неведомо. Но боги уже нашли избранных. А испытания… Испытания нужны лишь самим претендентам, дабы осознать значимость и важность событий, в которых им отведена главная роль. Это понимание одухотворяет, и будит внутренние силы, о которых они и не подозревали.

– Звучит запутанно, – царь нахмурился и поднял глаза на Нерона. – Присаживайся рядом, послушник.

Нерон почтительно склонил голову.

– Познакомишь ближе с избранниками. И, может быть, с высоты своего положения, мы сможем одни глазком заглянуть за ширму происходящего божественного действа.

***

Старик с глубокими морщинами, всклоченными, седыми волосами и длинной бородой устало опустился на стул и коротким кивком отпустил послушника, зажегшего лампады. Тесная келья наполнилась скудным светом масляных ламп, и он тяжелым движением трясущихся рук расстегнул массивные застежки на хламиде первосвященника. Его время пришло. Он чувствовал, как болезнь с каждым днем пожирает его все больше, отзываясь противным свистом из легких. Нужно готовить преемника. Молодого, здорового, полного жизненных сил и фанатично преданного культу адепта. Готового продолжить его дело, которому он посвятил всю свою жизнь. Преемника, который станет ревностно служить вере, следить за неукоснительным соблюдением ритуала, ставшего стержнем культа. Множество поколений сменилось с тех пор, как появилась эта традиция, со временем ставшая религией. Культ, обросший фанатичными служителями, сакральными ритуалами и армией верующих. Традиция, превратившаяся в их веру, нерушимым оплотом которой стало строгое, учитывающее каждое движение и слово, соблюдение небесного ритуала. Новая вера, ревностное поклонение богам со звезд, в отличие от страха перед слабыми, мстительными тотемами, позволило его предкам выбраться из сырых, холодных пещер. Из жалких кучек охотников, сбитых в небольшие, постоянно голодные семьи, народ Терры превратился в густонаселенное, сытое, мирное общество и страну, объединившую разношерстные племена, разделенные по роду занятий, определенных местом их обитания. Север планеты обжили рыболовы и охотники, обеспечивающие большую землю рыбой, мясом, кожей и мехами. В середине материка поколение за поколением оттачивали свое искусство кузнецы, ткачи, строители, став центром ремесел. На западе и востоке раскинулись поля землепашцев. Юг принадлежал скотоводам, два раза за сезон перегоняющим свои стада с одного конца материка в другой. Вдоль границ страны протянулась масштабная сеть крепостей, форпостов в борьбе с дикими племенами кочевников. Культ много веков являлся государственной религией стран и отдельных племен, расположенных на Терре. Что, несомненно, способствовало их мирному сосуществованию. Однако первосвященник возглавил церковь в неспокойные времена. На востоке усиливались кочевники, постоянно разоряющие приграничные селения. Вождь племени Сыроедов, обладающий острым умом и циничной непреклонностью, жестокий и отчаянно храбрый, объединил вокруг себя мелкие племена. Культу с его поклонением посланникам он объявил под флагами древних тотемов священную войну. В самой стране начиналось брожение в умах, недовольных культом и его монополией на общественные и государственные дела. Число избранных, отобранных для испытания, с каждым годом уменьшалось. А большинство правителей земель под разными предлогами перестали отправлять в храм своих отроков, ограничиваясь детьми простолюдинов. Да, в непростые времена он стал первосвященником. И какие еще испытания готовит ему небо?

Первосвященник оторвался от своих мыслей и перебрал в руках жетоны детей, прошедших отбор. До храма через многочисленные препятствия и испытания добрались только двое, двое лучших представителей своего поколения. Когда он впервые увидел их, то прочел в глазах девочки и мальчика не только фанатичную преданность и готовность к самопожертвованию, но и мистический страх перед неизведанным. Лишь гордость и осознание своей значимости, понимание того, что они лучшие из лучших, удерживало их на месте. Ведь едва ступив на лестницу из каменных блоков, ведущей в небесный храм, потрясающий своими размерами и неземной красотой, даже самых подготовленных адептов охватывал религиозный экстаз. Фафни и Фрина уже победители. Они лучшие в своих племенах. Соль земли Терры. Но им еще нужно сделать последний шаг. Пройти последнее испытание.

В дверь кельи негромко, но настойчиво постучали.

– Входи, Нерон, – разрешил первосвященник и зажег еще одну свечу.

Нерон вошел и, замешкавшись, поклонился. Неяркий свет зажжённой свечи играл отблесками на встревоженном лице Нерона.

– Владыка, – произнес Нерон, боясь посмотреть в сторону первосвященника, – случилось непоправимое. Фрина и Фафни сбежали.

Ответом ему было гробовое молчание первосвященника. И тени эмоций не отразилось на его лице.

– Нам следовало этого ожидать, – вздохнул тот, зажег рядом с собой свечу и грузно опустился в кресло. – За время испытания они слишком сблизились, и чувства перевесили долг перед культом. Но Голос еще ни разу не ошибался. Раз он выбрал их, значит, так было предначертано богами.

– Но такого еще не было, – возразил Нерон, – чтобы претенденты отказались. Многие погибали, не выдерживали нагрузок, оказывались малодушными и слабыми. Но по собственной воле…

– Значит, так тому и быть, – резко перебил его первосвященник, – твои сомнения, сын мой, неуместны.

– Но ведь это угроза самому существованию культа, – уже чуть не плача пролепетал Нерон, – подвергает сомнениям сами его основы. Этот случай развяжет руки нашим недоброжелателям и укрепит решимость врагов, – обреченно добавил он.