Полина Гедон - Лемниската

– Я не смогу это узнать до полного отключения сеанса гибернации, – ответил голос системы.

– Как долго это займет? – Капитан сдался и перестал пытаться очистить окно капсулы.

– 42 часа. По моим данным вам необходимо лечь спать.

Едкий сухой воздух затруднял дыхание. Яркий пылающий диск солнца доводил до кипения поле боя.

Адам был в гуще событий. Вокруг звенели клинки, кричали мужчины, гремели доспехи. Он чувствовал, как колени истерлись в кровь от седла. Один враг, другой – Адам ловко отбивал их атаки своим мечом. Он старался сразу рубить голову, чтобы не доставлять мучений. Но это не всегда удавалось. Если бы не придумали доспехи – умирающих мучительной смертью и брошенных на поле боя калек, было бы меньше.

Адам резко замер, его оглушил громкий свист. Он схватился за свою щеку. На ладони отпечаталась кровь. Стрела пролетела немного задев его.

Адам обернулся. Позади стоял Соматофилак Анон – телохранитель царя. Для него была уготована одна единственная миссия в бою – защищать предводителя так, чтобы он сам не знал об этом. Самые меткие лучники империи были собраны для охраны, о существовании которой не знал тот, ради кого их собрали. Царь должен чувствовать, что его защищают боги. Армия должна знать, что его защищают боги.

Адам знал, что он был для Анона препятствием, и стрела должна была пройти сквозь его тело. Тот факт, что она лишь слегка задела его, не был случайностью. Телохранитель постарался спасти обоих, сильно рискуя.

Адам поклонился ему в знак благодарности. Теперь он был его должником.

Капитан открыл глаза и долго не мог понять, где находится. Запах пота и железа все еще стоял в носу. Он разглядывал мутную серую обивку корабля и снова погружался в сон.

Серый переливающийся хром, Адам прикоснулся к нему и вздрогнул. Кто-то еще находился рядом. Он встал с кровати и уловил запах ягод. Яркий, искрящийся аромат.

– Черная смородина. Ты пахнешь черной смородиной, – громко произнес он и повернулся к ней.

Теперь он видел ее лицо. Совсем четко, совсем явно. Ее русые волосы и очень светлые глаза. Он молчал, стараясь запомнить каждую черту. Выцветшие брови, ямочку на правой щеке. Она застыла в своих переживаниях, пока не почувствовала на себе его взгляд.

– Тебе страшно? – спросила она и села рядом на край кровати.

Адам непонимающе посмотрел в ответ.

– Если мы не сможем возродить Солнце – все погибнет, – продолжила она, придвигаясь ближе. Ближе, чем это было всегда.

– Мы сможем, – он взял ее за руку, крепко сжал, стараясь запомнить это ощущение, – я обещаю.

Все вокруг покраснело. Они переглянулись и замерли в глазах друг друга, как будто боялись, что это их последняя встреча. Загремел звонкий, проникающий в кости сигнал тревоги.

Капитана выдернуло ото сна. Сигнал тревоги еще звучал в голове. А вокруг звучал голос робота.

«Время просыпаться. Вы спали норму 8 часов»

Капитан протер глаза. И не обращая внимания на дальнейшие рекомендации робота, побежал к грузовому отсеку.

Капсула стояла на месте. Ему не приснилось. Все такая же пыльная и безмолвная.

– Удалось выяснить, есть ли там живое существо? – спросил он, по привычке глядя на экран с сообщениями.

– Для полной дезактивации капсулы нужно еще 34 часа. На данный момент не представляется возможным узнать ее содержимое, – ответил ему механический голос и тут же сменил тему.

«Время завтрака. Прошу пройти в комнату приема пищи».

– Я не голоден!

Капитан принес табуретку с кухни и уселся около капсулы. Он аккуратно провел рукой по ее поверхности и почувствовал какие-то выпуклости, они были сильно деформированы и забиты космической пылью, но он отчетливо понимал, что это буквы. На капсулах всегда должно было быть название корабля. Капитан закрыл глаза и попытался представить, что за буквы скрываются под слоем пыли.

Сочный и немного приторный вкус апельсина взбудоражил Адама. Он не справился с такой концентрацией цитруса и быстро потянулся за чашей с вином.

– Я помню все свои долги, Центурион, – грубо отодвинув соседа, к нему подсел седой коренастый мужчина – один из богатейших патрициев Рима. Адам сделал глоток вина и вежливо улыбнулся в ответ.

– Ты спас мне жизнь на Форуме.

– Публичное покушение неприемлемо. Я просто делал свою работу, – Адам снова взял чашу в руки, не зная, куда еще их пристроить.

– Тем не менее, я не люблю быть должным. Я хочу отблагодарить тебя, – мужчина поднял чашу с вином и продолжил, – выбирай любую из моих рабынь и она в эту ночь исполнит все твои желания.

Они оба опустошили кубки. Застолье было очень шумным. Праздновали успешное подавление восстания. Рабы подносили еду, вино лилось из их кувшинов изящной струей. Благородные дамы возлежали на пурпурных подушках и сплетничали, иногда очень громко и неподобающе смеялись. Рабыни танцевали, ублажали других гостей, подливали напитки.

Адам заметил её. Русые волосы, глаза прозрачнее моря, оливковая кожа. Из каких земель она была? Как давно прибыла в Рим?

– Вот эту, – быстро, чтобы она не заметила, он показал на нее пальцем.

Патриций прищурился, стараясь разглядеть выбор Адама. Он недовольно поджал верхнюю губу.

– Выбери другую, – обратился он к центуриону.

– Ты сказал любую, я хочу эту, – не унимался Адам.

– Она совсем дикая, ее только доставили мне, – мужчина побагровел, несмотря на то, что очень старался скрыть свою досаду.

– Тогда не стоит благодарить меня, – отрезал Адам и снова опустошил свою чашу. Вино разливалось по венам и делало его смелее. Патриций наклонился к нему, приобняв за шею. Он уже плохо управлял своим телом и слишком устал после всех событий дня. Адам чувствовал едкий запах спирта и лука от его кожи.

– Будь по-твоему! – патриций неожиданно встрепенулся и хлопнул в ладоши. Все вокруг вмиг затихли и посмотрели на него. Он показал какие-то жесты своей старшей служанке. Она быстро поняла его и увела девушку из зала. Веселье продолжилось.

– Что же это за буква…Л… похоже на Л, – шептал себе под нос Капитан.

Он открыл глаза. Его снова окутало постоянство космоса, скрип корабля, шум приборов. Он соскучился по живым звукам, по голосам, шагам, запахам. Капсула была такой же холодной и безжизненной, но от нее веяло надеждой.

– Знаешь, – Капитан почувствовал нестерпимое желание поговорить с этим металлическим гробом, – я помню многие свои жизни. И в каждой помню её. Я почти вспомнил её лицо, её дикий взгляд. Её запах с нотами черной смородины. Что же в этот раз пошло не так?

Капитан придвинул табурет к стене, облокотился на неё, на секунду содрогнувшись от холода металла и продолжил: