Натали Р. - Враг моего врага. Том 2

– Как тсетианину, мне, конечно, все равно, – осторожно заметил Веранну. – У нас не принято осуждать сексуальное поведение других людей, это нелогично и аморально. Но как посол Созвездия, я не могу не выразить протест. Я подозреваю, что шшерцы могут счесть это изображение оскорбительным для себя.

– Думаю, капитану Шварцу придется дать вам исчерпывающие объяснения, – многообещающе произнесла Салима.

Войдя с балкона в комнату, Эйзза прикрыла дверь, скинула пушистую желтую накидку и стала одеваться. Длинное трикотажное платье, уже слегка тесноватое в животе, голубое, под цвет глаз; сверху белый воздушный сайртак с завязкой под самой грудью, при ходьбе легкие полы развевались сзади, как крылышки.

– Я ухожу, – предупредила она парней Селдхреди, смотрящих фильм. Те кивнули, не отвлекаясь. Она напомнила: – Закажите для хирра Айцтраны обед.

Они хорошие ребята, помогают Айцтране и Эйззе, как только в их силах, но им обо всем надо напоминать и во всем руководить. Оба еще не женаты. Чтобы жить семьей нормально, им надо подобрать умную жену, вроде Эйззы, но Эйзза уже не для них.

От гостиницы до больницы – лишь перейти дорогу. Эйзза вошла в калитку для посетителей, поздоровавшись с дежурной, повернула по аллее направо, огибая главный корпус. Медики и служащие окликали ее, приветствуя – Эйззу тут знали хорошо. Этим путем она ходила каждый день. У подъезда родильного отделения в кружевной тени деревьев болтали акушерки – все, конечно, шитанн, и многие – с двумя хвостами волос по бокам головы. Урхентейст находится в землях крупнейшего клана, и, хотя в больших городах живут самые разные люди, большинство все же относится к клану Шшер.

Одна из акушерок погрозила девушке пальчиком:

– Давно не заходишь!

– Времени нет, хирра, – виновато ответила Эйзза.

– Сидеть с мертвецом у тебя время есть, – она поджала губы, – а позаботиться о собственном ребенке – нет? Чтоб завтра явилась на осмотр! Обещаешь?

– Да, хирра, – со вздохом согласилась Эйзза и поскорее пошла дальше, чтобы ее не потащили на осмотр немедленно. Завтра она придет пораньше, а сейчас уже некогда.

Дверь реанимационного корпуса захлопнулась за ней. Дежурный кивнул, она поздоровалась. Лифт; на третьем этаже в кабину шагнул знакомый врач.

– Без изменений, – сказал он на ее немой вопрос. – Хуже не становится. Выше нос, мышка.

Этот доктор ей нравился. Никогда не врал, но при этом умудрялся подбодрить. Тоже Шшер.

Выйдя на восьмом этаже, она двинулась к боксу 8-344, здороваясь со встречными медиками и родственниками других пациентов. Они менялись: одни выздоравливали, другие умирали, появлялись новые, – и родственники, задержавшиеся здесь на время, достаточное, чтобы начать узнавать друг друга и приветствовать, исчезали, радостные или опечаленные. А Эйзза и Айцтрана оставались. Покинут ли они когда-нибудь Урхентейст? И желать ли этого? Желания часто сбываются не так, как хотелось бы.

Айцтрана вышла навстречу Эйззе. Обняла, прижалась смуглой щекой к теплой белой щечке. В глазах стояли слезы, лицо отчаявшееся.

– Что-то случилось, хирра? – обмерев, прошептала Эйзза.

– Ничего, миленькая. Просто я много думала, – Эйзза понимающе кивнула: много думать – тяжкая работа, а хуже всего то, что мысли думаются одна другой мрачнее. – Я так устала! – хирра Айцтрана несколько раз всхлипнула, вытерла слезы платком и всхлипнула снова, вцепившись в ее сайртак. – Эйзза, я ужасно устала. Я не могу больше. Это же можно с ума сойти!

– Хирра Айцтрана, идите в гостиницу, – сочувственно проговорила Эйзза. – Съешьте обед, возьмите в постель одного из мальчиков, поспите, и все пройдет.

Не пройдет. Кажется, она научилась врать. Большое достижение для кетреййи.

– Эйзза, как ты считаешь, он поправится? – Айцтрана потерянно прислонилась спиной к стене, глядя на Эйззу глазами, в которых угасала надежда.

Девушка сглотнула. Это шитанн ее спрашивает? Что она может сказать ей? Она ничего не знает и не понимает в жизни. Но что-то ей подсказывало: если она так и ответит хирра Айцтране, то добьет ее, и без того едва держащуюся.

– Конечно, поправится, хирра, – произнесла она так убедительно, как только умела, и утешающе поцеловала шитанн в мокрую щеку. – Он хотел жить. Он обязательно вернется. Все будет хорошо.

– Спасибо, миленькая, – шмыгнув носом, пробормотала Айцтрана и скользнула к лифту.

Выйдя из корпуса, она включила коммуникатор: в реанимации запрещалось пользоваться беспроводной связью. Равнодушно просмотрела запись о каких-то пропущенных звонках с незнакомых номеров, пожала плечами и стерла. Все, что ее волновало, было здесь, в этом здании, а она и так постоянно тут – звонить незачем.

В эту ночь никто на руднике больше не спал. Предстоящий отъезд – раньше гипотетический, а теперь ставший реальностью, – всех взбудоражил. Вроде и собирать было нечего: что наживешь на безлюдной, безжизненной планете хоть за четыре года, хоть за все десять? Собрать багаж – дело пяти минут: документы, средства личной гигиены, кое-какая одежда – немного, то, что еще не истрепалось за эти годы. Но люди в радостном возбуждении копошились со своими сумками – может быть, ради самого процесса; пили бесконечный реттихи, переговаривались. То и дело бегали на поверхность посмотреть, не мелькнет ли в темном небе искра челнока. Зачем? С поста охраны ведется наблюдение, всех оповестят вовремя, никто не опоздает встретить долгожданную смену. Просто так, потому что куда-то надо девать эмоции.

Первый челнок сел рано утром, в лучах зеленого золота. Открылись люки, пассажиры в масках начали выбираться наружу со своей поклажей. Новые рабочие, инженеры, охрана, обслуживающий персонал. Впервые ступив на иную планету, они с любопытством озирались, восхищенно и настороженно. Без конца теребили и поправляли непривычные еще дыхательные маски. Пройдет месяц-другой, и надеть маску при выходе на поверхность станет естественным, словно куртку или сапоги.

Один из пилотов подошел к Ортленне с электронным органайзером.

– Вы тут главная? Я – Хьеррел Цигтвенали. Давайте я скину вам накладные на груз. И отрядите кого-нибудь разгружать челнок, эти, – он снисходительно кивнул на разинувших рты пассажиров, – сейчас не в состоянии выполнять какую-либо осмысленную деятельность. Даже шитанн, – он усмехнулся.

Ничего, они придут в чувство. Когда-то и Ортленна была такой. Разберутся, где тут что и кто есть кто, пообвыкнутся. Ортленна окликнула нескольких мужчин кетреййи, глазевших на новеньких, велела заняться разгрузкой.

Хьеррел закончил перекачку накладных, протянул Ортленне кристалл памяти.

– Через два часа сядет еще один пилотируемый шаттл. Затем – беспилотник, тоже с грузом. Мы поможем посадить его по радиосвязи и оставим здесь. Толку от него немного, кроме автоматического старта. Хирра Криййхан распорядился, чтобы у вас был корабль, способный выйти на орбиту по запрограммированному курсу. На всякий случай.