Ольга Ильина - Песец пришёл, или Приключения оборотня в городе

Мне казалось, что сердце остановилось! А когда я уже стояла дома и с меня лились потоки ледяной воды, а оборотень носился вокруг с полотенцами и покрывалами – я поняла, что мне жарко, и сердце колотится, как сумасшедшее!

– Мне жарко! Я горю! – завопила я, как сумасшедшая срывая с себя одежду.

– Чего и добивался! А то ходи, подглядывай потом, что и как… – услышала я за спиной.

– Нахал, отвернись!

– Ну уж нет! Меня со всех сторон рассмотрела, а я не могу? Хотя ты не в моём вкусе – слишком гладкая вся, а волосы красивые, даже мокрые. Так ты мне не ответила – я поживу у тебя?

– Яйца сожрал, полотенца все намочил, пялишься – глаз не отводишь, а ещё и жить хочешь остаться? Так кто же ты такой? Песец, полярный лис, оборотень? Зовут тебя как? – я отобрала у него мокрое насквозь полотенце и завернулась в него. Сухих всё равно не осталось, а за халатом идти надо.

– Я скажу, потом, когда уходить буду, чтобы ты меня позвать смогла, если захочешь видеть.

*То остаться ему надо, то уходить собрался, что за бред? Я спятила?* – бормотала я себе под нос, вышагивая в ванну к фену. Это у некоторых шевелюра может втянуться в кожу, не намокнуть, а потом опять чистая и шелковистая, а у меня всё насквозь.

Когда убрали последствия и сели ужинать – выяснилось, что он вообще всеядный.

Трескал и солёные помидоры, и салат домашний из заготовок. Утащил половину моей жареной картошки, смешно тряся пальцами от горячего жира. Столовыми приборами пользоваться категорически отказался.

– Я руки помыл! – И протянул белейшие пальцы с длинными когтями!

– Когти бы втянул! Их ты не мог промыть, а ещё в мою тарелку лезешь!

– У тебя вкуснее!

– А что ты там про твой вкус и не твой говорил? – Я пододвинула ему большой бокал чая с молоком, куда он опрокинул половину сахарницы.

– Вижу я, вижу, ну пошутил неудачно… ты нормальная, средней волосатости. Что?

Я задумчиво разглядывала свои руки в тоненьких волосках – вот прямо сейчас они вдруг мне начали казаться мехом. Огромным, густым, мешающим!

– Прекрати их дёргать!

Он просто вырвал у меня из рук пинцет и зашвырнул его в угол кухни – ни за что теперь не достану, не отодвигая мебель (привет брежневские брови и прочий волосяной покров)!

– Ты какая-то волшебная субстанция. И куда ты деваешь всю эту массу тела при превращении? Переносишься между мирами, или странами – то ты зверь, то человек, то вообще похож на сказочного персонажа… А потом ты съедаешь мой ужин, совершенно игнорируя мясо и рыбу, и не даёшь мне ухаживать за собой в соответствии с моими канонами. Я ноги эпиллирую, если что. Все целиком, до самого верха. И подмышки брею, не во Франции живём. Выдержишь, или и тут мне диктовать начнёшь?

И вот тут этот умильный монстр сжался на табуретке и я увидела, как пушистик сбежал в комнату, забавно потявкивая.

Ключ в замке повернулся и время волшебства закончилось – вернулся бывший.

– Ты чего? Рано же ещё? – это я бывшему.

Мы не разъезжаемся – квартирный вопрос испортил не только москвичей, а вообще многих людей в стране.

Да и с мужчиной – даже с таким недотёпой – проще, чем одной.

– А дети где? Ой, собачка! Давай Тузиком назовём? – И руки немытые, с улицы прямо, в мордочку тянет.

«Как бы не укусил!» – я про песца, конечно. Он же не знает, что руки немытые лучше не кусать… или знает?

Оборотень зарычал, а бывший отдёрнул пальцы от острых зубов показавшихся из под губы пушистика.

– Бешеный поди. Вечно ты больных, да заморышей в дом тащишь!

– Да, вот притащила тебя на свою голову, и выгнать рука не поднимается!

– А что, – шумя водой в ванной, продолжил рассуждения бывший, – может пошалим, как раньше, раз детей ещё нет? У нас с тобой десять дней на передумать есть. Может, я потом прощения попрошу, и мы весь развод отменим. А?

Выглянул из ванной, удивлённо разглядывая кучу мокрых полотенец, вытер руки тем, которое я для лица держу.

– Восемь дней осталось, и прощение не поможет! Вот раздашь свои полтора миллиона долгов, тогда я ещё подумаю, буду с тобой без адвоката разговаривать или нет. – Я закрыла дверь в детскую комнату, куда уже скрылся пушистик.

– А если я тебя даже спрашивать не буду? – раздалось за дверью.

В ответ ему пушистик громко и даже как-то радостно зарычал.

Бывший тут же сбежал на кухню разогревать свои полуфабрикаты.

– Вот зачем ты меня выбрал? На кой я тебе сдалась, а? Я от этого придурка устала, а тут ещё ты на мою голову!

Я стала переодеваться – детей забрать из школы надо, а то темно.

Близняшки учились во вторую смену.

Мальчик и девочка, смешные и такие похожие, что я не путала их просто потому что знала всегда, кто и где, хотя и меня они пытались обмануть.

Тима и Тома.

Шалун-проказник Тима и скромница-тихоня Тома.

Моя мечта и моё наказание.

– Ты сейчас думаешь о хорошем, у тебя такая улыбка милая и добрая. Я к тебе и пошёл только из-за того, что ты добрая… – Голос за спиной, который вот прямо сейчас я совсем не хотела услышать!

– Спятил? – прошептала я.

– Он не услышит, он ест. Можно, я его укушу?

– Не бери бяку в зубы, и живот не заболит. Я о детях думала. Сейчас схожу, приведу их домой.

– С тобой можно? – Он даже хвостом завилял.

– Можно, тебя же вроде как выгуливать надо. А ты случайно унитазом пользоваться не умеешь?

– С тобой наедине или один вообще – запросто, но во всех остальных случаях, как с собака.

– Угу, и бегать за каждым хвостом тоже будешь… – пробормотала я себе под нос, натягивая свитер.

– Могу не бегать, если тебе так будет лучше.

Ткнулся мне под коленку влажным носом и затих.

Голос бывшего из-за двери:

– Ты за детьми когда идёшь?

– Уже одеваюсь.

– Одеваешься? Я захожу.

– Нелогичный ты идиот, заходить надо, когда раздеваются! – приложила я его дверью в лоб и вышла следом за пушистиком!

– Родная жена приставать не разрешает, – тёр припухший лоб бывший…

– Бывшая жена! – счастливо запахнула я дублёнку и выскочила с пушистиком за дверь!

Школьный двор.

Самый обычный.

А вот бегающий сугроб с пушистым хвостом – необычно!

– Какая милая собачка!

– А можно погладить?

– А она не кусается?

Со всех сторон нас обступили дети разных возрастов.

– Ты кусаешься?

Оборотень чихнул и помотал головой.

Потом честно подставил голову и спину под детские ладошки.

Вот из толпы детей его достать оказалось сложнее – он сам выскочил, когда я позвала:

– Мы уходим, догоняй!

Догнал, заглянул каждому в лицо, потряс головой и побежал впереди.

Вопросы посыпались наперебой с обоих сторон:

– Мам, у нас будет жить собака?

– А папа разрешит?

– Как его зовут?

– Он ручной или дикий?

– Это собака или лиса?