Радомира Берсень - Дороги в темноте

А вот дальше начались сюрпризы. Когда мне показали мою так называемую «личную комнату», я слегка ошалела. Потому что это была крохотная каморка под массивной лестницей, ведущей на второй этаж.

– Это что же, – растерянно оглядываясь сказала я, – это типа я теперь Гарри Поттер в начале карьеры, что ли? Вот эта норка под лестницей, с позволения сказать, и есть мои личные апартаменты? А вы уверены, что эта голубятня не слишком шикарна для меня? Быть может я вообще должна поселиться в будке или на коврике у двери?

Ярсен укоризненно покачал головой.

– Я же тебе все объяснял, – голосом полным праведного долготерпения начал он, – как только ты приносишь что-то из других миров – ты зарабатываешь на этом баллы. Как только количество баллов переходит определенную отметку, тебя переселят в нормальную комнату.

Я вздохнула, стараясь передать все свое возмущение в этом вздохе, поскольку ничего подобного не припоминала. Возможно, что-то подобное было сказано где-нибудь на пятом часу беседы, когда мой горшочек на плечах уже не варил. Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка, как говорится. Комнатушка была не более четырех метров в длину и едва ли полтора в ширину. Все, что здесь уместилось, это узкая медицинская койка и ветхая облезлая тумбочка. И еще – мутное зеркало и пара косых крючков на стенах. Прекрасный образец строгого аскетизма. Думаю, монастырские кельи по сравнению с этим образцом жилплощади были просто шикарными дворцами. Ярсен сунул мне в руку какую-то карточку, затем протянул заламинированную распечатку.

– Не потеряй индивидуальную карточку, – строго сказал он, кивнув на мой кулак, – все, что ты приносишь с той стороны, оценивается в баллах. Соответствующая им сумма в рублях переводится на карточку. Система оценок в распечатке.

Я немедленно заглянула в таблицу, но не успела в ней разобраться – меня уже настойчиво влекли в кабинет медицинского осмотра, к счастью, здесь все прошло довольно быстро. На прощанье мне выдали таблетницу заполненную на неделю, с обратной стороны к ней была прикреплена бумажная гармошка, объясняющая как мне принимать таблетки. А вот за каким хреном мне их нужно принимать – там написано не было. Напоследок я познакомилась со своим личным психологом. Оказывается, все мы – сотрудники на выходе – как казенно нас обозначали, были на контроле у психологов. Якобы потому, что встречаясь со всякой неземной хренью, мы рисковали своим душевным здоровьем. Где ж вы были, ребята, когда я обмирала от ужаса, еженощно попадая в мертвяцкие коридоры? Впрочем, предполагаю это мне еще предстояло обсудить. Хотя я сразу положила за правило никого себе в душу не пускать. Не доверяю я этому месту. И вообще никому не доверяю. Ни здесь, ни в других мирах, ни во всем нашем драгоценном мире, пропади он пропадом.

Я каждый день просыпалась в этом своем микрокурятнике лишь с одной мыслью – поскорей бы на смену. Не то чтоб я горела благородной страстью сделать пятилетку за неделю, вовсе нет! Я лишь надеялась, что именно сегодня найду след Идунна, чтоб ему засунуть пятки за лопатки. Этот негодяй оказался на редкость скользкой птичкой и где, по каким мирам его носило – понять было невозможно. Однако даже по теории вероятности иногда должно повезти – и мне повезло.

Судя по густому рассеянному полумраку и размытым линиям, это был эхо-мир – то есть отражение реального мира, которое постепенно угасало. Не знаю, как вам это объяснить, впрочем, я попробую: вы когда-нибудь видели как летит самолет? Представьте, что самолет – это реальный мир, а тот белый след за ним, который постепенно рассеивается, это его эхо. Иногда я попадаю в эхо-миры знакомых мне мест, иногда – в совершенно новые. Этот был из вторых. Я медленно шла по улице, узкой и плотно обставленной деревенскими домиками. В эхо-мирах люди обычно и сами выглядят как бледные тени, но иногда попадаются самые настоящие реальные люди. Их легко узнать – они не бродят как сомнамбулы, а всегда чем-то заняты и еще они вполне способны поддержать беседу. Поэтому я стала вглядываться в те немногие силуэты, которые мне попадались на пути. Нет, все не то, бесполезные тени, отражения настоящих людей, которые породил эхо-мир. И тут я увидела мужичка, энергично ковыряющего землю за невысоким забором. Окликнув его, я с радостью отметила ту живость с которой он ко мне обернулся.

– Добрый … эээ … день, – начала я, лихорадочно подбирая слова, – я вас ненадолго отвлеку?

Мужик одобрительно кивнул, не выпуская лопаты из рук. Что ж, эхо миры и коридоры мертвых частенько переплетаются между собой. Лично я всегда попадала в «эхо» только мертвяцкими дорожками.

– Я ищу одного человека, – продолжила я, – если честно – я не знаю как он выглядит. Но знаю, что его зовут Айду Идунн и он настолько же реален как вы и я.

Мужик кивнул с еще большей энергией и, воткнув лопату в землю, подошел поближе к забору.

– Видел я его тут, – заявил он, положив на забор локти, – правда, не скажу когда именно – со временем тут все очень странно. Бегал он тут, суетился все, дергал меня, достал просто ужасающе.

– А чего он хотел?

– Да все требовал от меня – где отсюда выход в нормальный мир. Ха-ха, если б я знал – разве бы я остался тут жить? – Мужик негромко посмеялся и продолжил. – Так он себя и назвал – Айду Идунн. Потом начал приставать, чтобы я все бросил и пошел вместе с ним искать выход в реальность. В общем, пригрозил я ему лопатой и он ушел.

Тааак, пазл в моей бедной головушке собирается. О как мне фартануло-то сегодня, прямо по всем направлениям – и попала куда надо, и узнала то, что надо. Пока я размышляла, мужик снова было хотел вернуться к лопате, но я выпалила самый главный вопрос:

– Как он выглядит? Опишите, пожалуйста, как можно подробнее.

Мужик поиграл бровями, помолчал какое-то время и сообщил:

– Да мелкий такой, чуть повыше тебя, наверное.

Я подняла руку над головой:

– Вот так? Или выше? Вот так, да?

Действительно невысокий – примерно сто шестьдесят сантиметров или чуть выше. Я сделала нетерпеливый жест рукой и мужик продолжил:

– Мордочка вся такая … как мышиная … глаза темные вроде, небольшие, да и все у него небольшое какое-то, как кукольное. Тощий, угловатый, вертлявый, лицо будто штрихами набросано. Да! И залысины у него от лба, прямо заметные.

– А волосы какие? – Уточнила я.

– Трудно сказать, – мужик обвел глазами серо-синие сумерки, вечно стоящие здесь, – вроде рыжеватые.

Что ж, я от души поблагодарила своего информатора и попросила указать в каком направлении ушел Идунн. Мужик махнул рукой и вернулся к лопате, кажется, это было единственное, чем он тут себя развлекал. Я долго брела по улице, грязноватая тень сумерек нисколько не изменилась за это время – эхо-миры всегда темные, в большей или меньшей степени. Идунна, разумеется, давно уже след простыл, поэтому на третью удачу за раз я и не надеялась. Так оно и вышло, я шла по бесконечной деревенской улочке, надеясь притащить в свою реальность хоть что-то. Может какую-нибудь надпись с забора скопировать? Вот будет забавно.