Юлия Жердева - Хранители Эталины. Игра в шахматы Де-Люкс

Между тем в игровом зале шли жаркие дебаты о будущей партии.

– Итак, я уточняю, – говорил Амалин, сидя на теннисном столе и покачивая ногами. – Ты отказываешься от игры, то есть, попросту говоря, боишься проиграть.

– Я не отказываюсь, – выпячивая грудь колесом, гордо заявил Гораний, – просто у меня вопросы по поводу ставки.

– Меня другая ставка не интересует. Играем партию. Только одну. Мне нужен тролепан, тебе – кристаллит. Всё просто. Обмениваться ты не хочешь. Решай: играешь или сразу сдаёшься.

По многочисленным ухмылкам собравшихся хранителей воды Гораний понял, что отказываться нельзя: позора не оберёшься.

– Хорошо, – согласился он, – играем. Разминка?

– Разминайся, но без меня. – Амалин спрыгнул со стола. – Будешь готов – скажешь.

– Я готов, – с притворным спокойствием сказал Гораний, судорожно сжимая ракетку в руке. – На подачу?

– Можешь подавать, я уступаю, – усмехнулся Амалин, извлекая из кармана крупный кристаллит невиданной красоты.

Первая подача была отбита так стремительно и с такой силой, что никто и охнуть не успел.

– А разве Амалин левша? – удивлённо подняла брови Алоя.

– Выходит, что да, – пожал плечами Мартис.

– Да, – подтвердил Латти, – но он и правой рукой прекрасно владеет.

Тем временем партия продолжалась. Гораний проигрывал всухую. Он славился своим умением навешивать «сопли» на самом кончике теннисного стола. Такие мячи редко кто мог брать, но Амалин брал и по-прежнему не допускал ни одной ошибки. Зрители молчали, заворожённые игрой. Счёт стремительно увеличивался, только не в пользу хранителя воды.

– Партия, – спокойно констатировал Майкл, пытаясь скрыть улыбку.

– Пошли за тролепаном, – предложил Амалин, но Гораний замялся.

– Я тебе его завтра утром отдам. Уже поздно, да и замки заедают постоянно.

– Нет, я ухожу и хочу получить свой выигрыш немедленно.

– Тогда сам и забирай! – вскинулся Гораний, с трудом переживавший своё полное поражение. – Я только завтра смогу шлюз открыть.

– Договорились, – ухмыльнулся Амалин, направляясь к бассейнам.

Хранители воды, обуреваемые любопытством, пошли за ними. Открыть шлюз было действительно непросто, и пароль знали только Гораний и Аквамарин. Поэтому теннисист так спокойно и направился к себе, зная, что без него никто ничего не откроет. Амалин придерживался другой точки зрения. Он не пытался подбирать ключи и пароль к шлюзовому замку, а просто вынул из куртки две пробирки, одновременно капнув на замок. Раздавшееся шипение подтвердило, что замка больше нет. Амалин отложил пробирки в сторону и нырнул в бассейн. Такого стремительного развития событий никто явно не ожидал. Некоторые хранители поспешили с докладом к Аквамарину, другие нажали кнопки, отвечающие за подъём разделительных перегородок. Перегородки со дна бассейна поднимались быстро, но ещё быстрей Амалин двигался в сторону шлюзовой камеры, ведущей к выходу в открытое море.

– Он погибнет, – всплеснула руками Алоя, – умрёт от перепада давления.

– Выживет, – махнул рукой Аквамарин. – Сейчас и тролепанов всех заодно уведёт. Не переживай, его защита не даст сбоя.

Слова главного хранителя воды оказались пророческими. Действительно, через несколько минут Амалин покидал шлюз в своём защитном силовом шаре, а один из тролепанов его подталкивал, словно надувной мячик. Остальные животные плыли следом стайкой, радуясь нежданной свободе. Должно быть, Амалин действительно с ними о чём-то договорился, поскольку его высадили на одном из островов, находящихся под контролем этих животных.

– Горания ко мне. Срочно, – спокойно произнёс Аквамарин.

Вызванный хранитель воды шёл с отрешённым видом и опущенной головой, даже не представляя, что его может ожидать.

– Папа, полегче, пожалуйста, – попросила Алоя, мягко коснувшись руки Аквамарина.

Тот подмигнул ей и кивнул. Несмотря на потерю всех тролепанов, он явно пребывал в хорошем настроении.

– Итак, Гораний, – сразу перешёл он к делу, – я не буду сейчас обсуждать твоё недопустимое поведение. Амалин оказался на одном из островов, находящихся под контролем тролепанов. Найди его, и пусть он научит тебя, как приручить этих животных. Не сможешь – тогда отправляйся на сушу и ищи себе пристанище там.

Задание, с одной стороны, было невыполнимым, но, с другой стороны, Амалин ведь ладил с этими животными, чем-то напоминающими дельфинов. Только улеглись споры и разговоры про бассейн, Аквамарин попробовал отправить всех спать, но в этот момент примчался ещё один хранитель воды с чёрными взъерошенными волосами и наспех накинутой куртке. Конечно, о Парниноне, а это был именно он, слышали все. Уникальный учёный, сделавший немало полезных открытий в целом ряде наук, по-прежнему отдавал предпочтение химии. Именно в его лаборатории и химичил в тот вечер Амалин со своими змеями. Правда, этих дивных пресмыкающихся Парнинон уже не застал. Всё было убрано под строгим контролем Майкла. Правда, отсутствовали некоторые химические реактивы и пробирки, а в святая святых знаменитого химика – его тетрадях с формулами и записями – были красной ручкой сделаны пометки и исправления.

Вот этими самыми тетрадями и двумя пробирками потрясал он перед лицом главного хранителя воды, судорожно глотая воздух.

– Да, Парни, извини. Не успел тебя предупредить. У нас были гости, им нужна была лаборатория, и я не смог отказать, – сдерживая улыбку, говорил Аквамарин. – Ты не переживай. Реагенты доставим, порядок восстановим. Если хочешь, и твои тетрадки перепишем.

– При чём здесь тетради? – наконец обрёл способность говорить Парнинон, швыряя рукописи на стол и размахивая пробирками, оставленными Амалином. – Вы знаете, что это такое?

Хранители пожали плечами. Пробирки как пробирки, наполненные прозрачной жидкостью, ничего особенного.

Осознав, что никто не оценил ценности этих проб, учёный выдержал паузу и, чеканя каждое слово, произнёс:

– Это уникальный растворитель. Я мечтал о его создании всю жизнь, да и не только я. Каждый учёный мечтает об этом с пелёнок. Так кто же сотворил это чудо?

– Амалин, – ответил Аквамарин. – Только если это универсальный растворитель, почему не растворяются пробирки?

– Это же элементарно, – нетерпеливо пояснил Парни, окидывая взглядом комнату, чтобы понять, что в ней можно растворить.

Его взгляд упал на небольшую каменную вазочку с искусственными цветами. Голубые незабудки были тотчас из неё вынуты, сам предмет ручной работы помещён на мраморный стол. Никто не успел опомниться, как Парнинон плеснул на вазочку раствор одновременно из двух пробирок. Первые секунды ничего не происходило, а потом раздалось тихое шипение и негромкий стук ободка вазочки, упавшего на белоснежный стол. Остальная её часть растворилась, словно её никогда не существовало, а в столе появилась небольшая ровная выемка, равная по размеру маленькой кофейной чашечке.