Юлия Жердева - Хранители Эталины. Игра в шахматы Де-Люкс

Они вернулись в пещеру, и Мартис осторожно поинтересовался у Амалина, сколько времени у него заняла вся эта реновация.

– Гораздо меньше, чем ты думаешь. Видишь ли, если камень обработать специальным раствором, на несколько минут он становится мягким, словно сливочное масло, поэтому на создание одного изделия можно потратить максимум полчаса. А вот с фигурками из крыльев лойдов действительно пришлось повозиться.

Заметив скептический взгляд хранителя, Амалин улыбнулся:

– Что сделать?

– В смысле?

– Ну, что ты хочешь?

– Если можно – стол, – пришёл на выручку Латти. – Я знаю, что у Аквамарина недавно был испорчен в результате химического опыта каменный стол с вазочкой.

– Понятно, – усмехнулся Амалин, вооружаясь колбочкой, лазером и обычным ножом.

Содержимое колбочки он растворил в воде и плеснул раствор на стенку, тут же начал что-то вырезать, причём работая одновременно и правой, и левой рукой. Наблюдая за тем, с какой лёгкостью он работает, можно было действительно подумать, что речь идёт о блоке сливочного масла, но никак не о камне. Через пятнадцать минут в стене образовалась приличная ниша, а перед хранителями предстал круглый стол метрового диаметра с изящной ножкой, украшенной цветочными гирляндами и бабочками. Его тоже можно было бы смело отдавать на выставку, но все дифирамбы Амалин сразу пресёк, заявив:

– Отдадите его Аквамарину только после моего ухода, иначе Парнинон вернётся сюда, чтобы заполучить очередную формулу, а я её не выдам, пусть сам проводит опыты. Кстати, вы уверены, что все лицинелы оборвали до последней ягодки?

Мартис уверенно кивнул, а Латти схватился за голову.

– Они отравились.

– Не они, а только Серафим. Вранк имеет голову на плечах, поэтому не станет пробовать первым неизвестные ягоды.

– Он её уже съел.

– Ты основываешь свои выводы на мыслях Серафима?

– Да.

– Всё гораздо проще. Он взял её в рот и выплюнул. Майкл, отвари лицинелы, они ещё понадобятся.

– Амалин, а разве ты тоже можешь читать мысли? – спросил Мартис.

– Нет, я не обладаю такой способностью, но у меня прекрасная память. Видишь ли, в моём времени Вранк пытался получить информацию, включив обменник. В итоге всё, чем я жил до того времени, стало известно ему, а мне открылась вся его жизнь. Честно говоря, ничего хорошего я там не увидел. Его воспитывал Юми, причём довольно своеобразно. Про мать Вранка я вообще умолчу. Она потомственная колдунья, но, к счастью, считала сына бестолковым, поэтому своё ремесло ему не передала.

В этот момент послышались шаги Серафима. Вошедший был бледен и выглядел застывшим, словно айсберг, но всё же приплёлся, надеясь получить помощь. Однако вместо просьбы он сразу перешёл к обвинениям, что его пытались отравить.

– Знаешь, – усмехнулся Майкл, – если бы мы не собрали лицинелы, ты бы вообще с нами не разговаривал, а так съел одну ягоду, а шуму-то, шуму.

– Я умираю, – заявил Серафим, садясь на пол.

– Не умрёшь, – заверил его Амалин, – но, насколько я знаю, сегодня ночью было несколько попыток убить Латти. Не хочешь поговорить на эту тему?

Серафим не хотел. Он сидел, отрешённо глядя на танцующие языки пламени, и молчал.

– Пей. – Амалин протянул ему отвар ягод. – Завтра начнёшь изучать Библию.

Серафим не ответил. Выпив предложенное, он тут же забился в дальний угол пещеры, с удивлением посматривая на появившийся каменный стол. К ужину он не вышел, проспав до утра в согнутом состоянии. На рассвете их ждал ещё один сюрприз: у входа обнаружился Вранк, голодный и недовольный, но он сидел, не порываясь ни на кого нападать. Его приход объяснялся довольно просто: всё более-менее съедобное, с его точки зрения, на острове было съедено, а неизвестные виды типа лицинел таили в себе скрытую угрозу. В итоге он согласился изучать Библию за полноценное питание. Амалин выдал им по книге, велев читать Евангелие. Оставив Серафима и Вранка за этим занятием, он с хранителями отправился на то самое перекопанное поле, прихватив с собой саженцы и подрядив Майкла снабжать их водой.

– А почему ты им не поручил эту работу? – поинтересовался Мартис.

– Вранку и Серафиму? Нет, это нужно делать с молитвой, к тому же саженцы живые, им нужна забота и внимание, – пояснил Амалин.

Вернувшись, он первым делом спросил у Вранка, прочитал ли тот Евангелие от Марка. Получив утвердительный ответ, Амалин попросил пересказать семнадцатую главу. Майкл, скрывая улыбку, пошёл готовить ужин, а Вранк принялся рассказывать. Надо сказать, что хранители в тот вечер узнали много нового. Повествование больше походило на пересказ какого-то боевика, где кто-то кого-то догонял, кого-то предавал и смеялся. Настала очередь Серафима. Он с грехом пополам пересказал Евангелие, но заняло это всего минут пять. Майкл появился с шашлыком на шампурах, однако там явно не хватало одной порции. Еда не досталась Вранку. Тот сразу же начал возмущаться, что, мол, Серафим и он одинаково отвечали, на что Майкл поднял на него смеющиеся глаза и сказал:

– В Евангелии от Марка нет семнадцатой главы. Если ты найдешь её, то получишь свою порцию.

– Это несправедливо! – опять поднял шум Вранк. – Серафим тоже не открывал книгу, а еду получил.

– Да, но он хоть что-то рассказал, – вмешался Амалин. – Он просто припомнил, чему его учили в семье, а тебе и вспоминать-то нечего. Читай. Если выдашь нормальный пересказ, получишь свой ужин.

Вранку пришлось подчиниться, и спустя два часа он уплетал свою порцию, осознавая, что в жизни ничего вкуснее не ел.

Спустя неделю Вранк с Серафимом не только были в состоянии пересказать весь Новый Завет, но и знали наизусть несколько молитв. Однажды вечером Мартис услышал, как Амалин тихо говорил Серафиму:

– Тебе предстоит выбор между светом и тьмой, между жизнью и смертью. Завтра я отпущу вас на свободу, но я бы не хотел, чтобы ты следовал за Вранком. Тебя ждёт брат, а он тебя никогда не предаст, как бы на тебя ни сердился. – Рон молчал, а Амалин продолжал гнуть свою линию: – Пойми, не все люди уходят в монастырь, потому что любят Бога. Многие уходят, потому что им необходимо покаяться, чтобы спасти душу, и в результате не только спасают её, но и помогают другим.

Ответа не последовало, но Амалин и не настаивал. Утром их навестил Гораний и, завязав глаза Серафиму и Вранку, повёз их на материк.

– Здесь плыть от силы пять-десять минут, – заметил Мартис, когда они провели в подводной лодке семь часов.

– Ничего, – усмехнулся Амалин, – чем дольше мы плывём, тем меньше вероятность того, что они захотят искать этот остров.

На берегу Амалин ещё раз поинтересовался у Серафима, с кем тот планирует остаться – с Вранком или с родным братом. Получив тихий ответ, что с Вранком, он ничуть не удивился.