Андрей Ершов - Приключения Никиты и Льва. Часть 4. Ветер перемен

Этот праздничный завтрак Орловы запомнят надолго.

Папа повез младших детей и жену домой. Надежде Владимировне до сих пор удавалось скрывать боль в животе, разыгравшуюся совсем некстати с самого утра. Женщина не хотела портить пасынкам праздник, поэтому она старалась до последнего удерживать на лице маску радости и физического благополучия. Страх за сына обнажил ее истинное состояние. Еще у ручья женщину скрючило так, что она еле-еле дошла до машины. Ее сопровождал муж, одной рукой поддерживая жену, а во второй держа младшего сына. Никита шлепал вслед за родителями с бабушкой за ручку: у него промокли ноги. Процессию замыкали двойняшки, нагруженные второпях собранными вещями. Орловы шли к машине под куполом молчаливого напряжения, такого сильного, что можно было из воздуха заряжать телефоны.

Подростки слушали музыку и потихоньку возвращались в душевное равновесие. Когда они проводили папу с Надей и братьями до машины, закинули мешки и корзины в багажник, то отправились до дома с бабушкой. Пешком.

– Сашенька, езжай аккуратно, а за нас не переживай. У меня, если что есть зонт.

Замигал поворотник, машина Орловых отъехала от тротуара.

– Ребят, вы столько времени в телефонах проводите. У вас головы не разбухнут? – Вера Дмитриевна потрепала внука за волосы. – Гляди, какой высокий, прям не достать.

– И не надо. Тебе бы было приятно, если бы я так сделал?

Во время прогулки Вера Дмитриевна рассказывала старшим внукам свои воспоминания из молодости, когда в студенчестве одним летом они с одногруппниками отправились в турпоход со сплавом по быстротечной реке с порогами; как один ее однокашник вывалился из каяка в холодную воду; как все дружно доставали его на берег и оказывали первую помощь, и многое другое.

За все время, пока троица шла домой, ни Лиза, ни Денис, ни разу не достали телефоны из карманов, а с интересом слушали бабушку и забрасывали ее уточняющими вопросами и шутками.

Александр Олегович старался везти жену и детей аккуратно, но при этом быстро. Если впереди горел красный свет светофора, он высчитывал скорость своего движения так, чтоб проехать через очередной перекресток ровно в тот момент, когда загорится зеленый.

Уже ближе к дому пришлось включить дворники; за мелкими единичными выстрелами дождя последовала тяжелая артиллерия. Пока Орловы ехали до дома, облака почернели, перегруппировались, затянув небо почти до горизонта, и атаковали уже целыми очередями капель.

От избытка и тяжести мысли из папиной головы морщинами полезли ему на лоб, отчего Александру Олеговичу пришлось нахмурить брови, чтобы мысли не вывалились в таком беспорядке на родных через его рот. Иногда он озвучивал одну из них в краткой форме, и тут же замолкал, чтоб не спровоцировать мыслепад. Тогда бы не поздоровилось никому. Заваленный мыслями лоб надо разбирать методично, аккуратно и последовательно, как археолог с кисточкой в руках выкапывает руины древних цивилизаций из-под каменных вековых пластов.

– Лев, приходим домой, ты идешь сразу в душ. Понял, сынок?

– Да.

– Зай, как животик? – на вопрос мужа Надежда Владимировна положила свою руку на его, что означало: «спасибо, что спросил, ничего, держусь». Второй рукой она поддерживала живот.

В зеркале заднего вида Александр Олегович посмотрел на своего младшенького.

– Лев, не облизывай стекло.

И сын, и папа тяжело вздохнули.

– Никита, подъедем к дому, ты берешь из багажника один пакет с едой, любой, я – все остальное. Договорились? Без тебя мне не справиться.

– Угу.

– Левка, ты идешь от машины до дома своими ножками, я тебя не потащу, у меня будет много вещей и мама.

– Я не хочу ножками! – теперь углы Левиного рта поползли вниз, глаза вновь наполнились слезами, голос срывался.

– Сынок, не разводи болото в машине, пожалуйста, и без того сыро. Приедем домой, поможем маме, а потом ты мне расскажешь все, что считаешь по этому поводу. Окей?

– Ладно, – проглотил обиду Лев.

Через десять минут как родители с младшими детьми зашли в парадную, мимо их машины, припаркованной рядом с домом, прошли подростки Орловы со своей бабушкой. Денис шел в центре и нес большой черный зонт; с двух сторон к нему прижимались Лиза и Вера Дмитриевна. Дождь заканчивался, так что их волосы можно было считать спасенными от намокания, чего нельзя было сказать об их ногах.

– Па, а где сушилка для обуви, ну, которая с ультрафиолетом? – зайдя в квартиру, сразу крикнул Денис отцу. Из детской торчала Никитина голова. Мальчик хлопал глазами.

– Как обычно – в зеркальном шкафу, где-то на уровне груди, – Александр Олегович перекричал шум воды и вой Левы, который мылся второй раз за неполный день.

– Мне тоже надо, – спохватилась Лиза.

– Я спросил, значит, я первый сушу.

– С твоими кроссовками ничего не случится, – Лиза опередила брата, достала из шкафа сушилку и воткнула штепсель от прибора в розетку.

– Слышь! Дай сюда! Я высушу свою обувь и тебе дам, не наглей! Ты, если что, у Нади можешь кроссы взять, как тогда.

– Ребят, сосчитайте до десяти, это поможет вам успокоиться.

Оба подростка исподлобья зыркнули на бабушку.

– Ладно, не вмешиваюсь.

Тогда Лиза стрельнула глазами в брата и прошипела:

– Ну и подавись ты своей сушилкой! – покраснев, девочка швырнула набалдашники, соединенные проводом на ковер в прихожей, развернулась и ушла в детскую. Никита пропустил сестру и снова появился в дверном проеме. Денис замахнулся на него сушилкой для обуви. Никита тут же захлопнул за собой дверь в детскую комнату. Подросток цыкнул языком и с силой запихал в обувь набалдашники сушилки. Он как никто понимал, что расслабляться раньше времени нельзя: да, этот бой он выиграл, но война еще не окончена. За Лизой не заржавеет…

Как только папа унес в детскую орущего Льва, под предлогом мытья рук Денис зашел в ванную и засел за смартфон. Бабушка до сих пор была в прихожей. Отвыкшая от таких сильных эмоций, свидетелем которых она поневоле стала, Вера Дмитриевна обескуражено таращилась по сторонам. Ее глаза, и без того увеличенные линзами круглых очков, стали вдвое больше.

– Так, если что, я в гостиной, – дама говорила это родственникам, но все уже разбежались по разным комнатам. Получается, что она поставила в известность о своих планах лишь стены и мокрую обувь. Вера Дмитриевна закинула свою большую сумку на плечо и тихонько прикрыла за собой дверь гостиной.

…В детской снова запахло шампунем. Александр Олегович шмякнул завернутого в полотенце Льва на кровать и начал его обтирать.

– Пап, а почему Денис с Лизой стали такие злые? – опасливо озираясь на сестру, которая спрятала свое внимание в экране смартфона, шепотом спросил у папы Никита.