Александр Беляков - Зверинец

– Нет, – ответил Кононов. – Это не предусмотрено в инструкции. И учёные этот вопрос не рассматривали.

Виктор позволил себе улыбнуться.

– Так зачем мне тогда биодама? – спросил он.

– Для общения и удовольствия, – ответил Олег Николаевич.

Ему было очень неловко перед Виктором. Общаясь с биороботом, он забывал, что они, хотя и очень похожи на людей, но не люди. Ещё не люди или никогда не станут людьми.

– Мне и так хорошо, – признался Виктор. – Отдых, информационные программы, игры. Я не скучаю и не чувствую одиночество. А жить вдвоём в одном баксе тесно.

– Ну, хорошо, хорошо, – согласился майор, – это просто эксперимент, не более того. Ты не любишь эксперименты, Виктор?

– Я не против экспериментов, – ответил биоробот.

Думал он совсем по-другому. Ему хотелось, чтобы его оставили в покое. У него была работа солдата, а потом – свободное время и отдых. Осложнения в процессе существования не входило в его планы. Что хотел от него человек? Очередная проверка? Возможно. Но Виктор знал, что вёл себя с майором осторожно, осмотрительно и нигде не прокололся. Майор Кононов поднялся из удобного кресла, кисло улыбнулся Виктору и сказал:

– Вот и поговорили. Человек с биороботом.

Виктор кивнул головой. Тёмный его глаза ничего не выражали и были непроницаемы. Биоробот встал, подошел к майору и протянул ему руку. Кононов пожал её. Выходя из бокса, Олег Николаевич подумал: «Нет, биороботы ещё не люди. Холодны, вежливы, предупредительны, а что у них творится в голове никто не знает». Проблема заключалась в том, что во времена технического прогресса многие люди вели себя как биороботы. И очень трудно было отличить одних от других.

Ночью в «Центре по изучению инопланетных форм жизни» было неспокойно. И, хотя, инопланетяне были заключены в надежные кубы из очень прочного композитного материала, сотрудники старались обходить их стороной. Самец наконец приходил в себя. Ограниченное пространство куба ему совсем не нравилось. Ему хотелось выбраться из заточения, и он проверил свою тюрьму на прочность несколькими мощными ударами. Но на поверхности куба даже вмятин не осталось, не говоря уже о трещинах. Это очень разозлило инопланетное существо. Он начал кататься по кубу, нанося по нему беспорядочные удары своими мощными лапами. Но все усилия инопланетянина были тщетны. У него ничего не получалось. И поэтому он лёг на спину и закрыл глаза. Самка вела себя более осмотрительно. Она не стала биться о стенки куба, проверяя его на прочность. Она осторожно сняла с головы защитный шлем и принюхалась, как кошка. Воздух, находящийся в кубе, был не опасным. Самка сначала посмотрела на самца, который лежал на спине и тяжело дышал. Но главным для неё было увидеть детёныша. Он лежал в своём в клубе, свернувшись, словно маленький котёнок в клубок и издавал какие-то тявкающие звуки. Но размерами этот котёнок был с матёрого медведя. Всё равно ему хотелось оказаться рядом с мамой, почувствовать её тепло, ощутить её ласку. Самка не знала, что ей делать. Без помощи извне из куба ей было не выбраться. Это инопланетянка хорошо понимала. Она закрыла свои вытянутые миндалевидные глаза и представила себе родную планету. Разноцветье трав, низвергающиеся с гор водопады, спокойные голубые озёра. Там им всем было хорошо. Зачем они отправились в это путешествие? С самого начала всё пошло не так, как хотелось. Вылетели три экипажа. Но зачем они взяли с собой детёныша, не послушав совета Старейшины? Старейшина был мудрым. А им хотелось развлечений на других планетах! Вот они эти развлечения и получили. Попали в плен к каким-то малорослым обитателям неизвестной планеты. Оставалась надежда, что один корабль, который прорвался, вернется за ними. Но надежда эта было слишком слабой.

Инопланетянка осторожно сняла с себя доспехи. В клубе можно было свободно дышать и не чувствовалось перепадов температуры. В нём было прохладно, но не холодно. Без доспехов инопланетянка ещё больше стала походить на длинную кошку, но без шерсти. Инопланетянка понимала, что нужно было ждать. От неё теперь ничего не зависело, но шанс для освобождения должен был представиться. Инопланетянка легла на живот, наблюдая за своим детёнышем. Он тихо дремало в своём кубе. Но случилось то, что не могла предвидеть инопланетянка. К кубу с детенышем подъехала самодвижущаяся тележка с малорослыми обитателями этой планеты. Каким-то образом они открыли куб. Инопланетянка с большим вниманием наблюдала за их движениями. Это могло бы пригодиться для освобождения. Но самое плохое заключалась в том, что её детёныша забирали в какое-то другое место. Она понимала, что может никогда его больше не увидеть. Инопланетянка вскочила на свои конечности и с рычанием набросилась на куб, нанося удар по нему более мощный, чем это делал самец. Её страшный рык прорывался даже сквозь замкнутое пространство куба, где все звуки гасились. Сотрудники с детенышем покинули бокс. Свет, освещающий пространство бокса, погас. Осталось только аварийное освещение. И инопланетянке казалось, что она умирает. Она лишилась всего, чем так дорожила – свободы и ребёнка. Ей обязательно нужно было вырваться из заточения, а потом начать действовать. Осознав это, она успокоилась. Ярость плохой советчик во всех делах. Всегда оставались шансы, которыми просто нужно было воспользоваться.

Заседание Совета в «Центре изучения инопланетных форм жизни» всегда проходило при закрытых дверях. Генерал Мальцев сидел за столом, у кафедры, и, казалось, дремал. Его веки были опущены, ресницы под тяжелым дыханием подрагивали. Профессор Синявский в своём старомодном клетчатом костюме, который застегивается на матово поблескивающие медные пуговицы, выглядел как постаревший участник неформального объединения. Длинные седые волосы и древние очки на переносице лишь подчеркивали это сходство. Конечно, его можно было ещё принять за безумного и постаревшего писателя-фантаста. Рядом с ним сидел профессор Васильев – само воплощение мужской элегантности и привлекательности. Даже на заседании Совета он не вытащил изо рта свою курительную трубку и не снял очки с темными стеклами. Напротив, него занял место майор Кононов в своей выцветшей полевой форме. Генерал Мальцев что-то бормотал себе под нос. Профессор Васильев посмотрел на свои дорогие наручные часы.

– Господин генерал, – обратился он к Мальцеву, – Чего мы ждём? Пора начинать заседание.

Реакция генерала Мальцева было мгновенной. Он бросил быстрый, оценивающий взгляд на Васильева.

– Вы куда-то торопитесь, профессор? – спросил он.

– Нет, собственно, – смутился Васильев. – Но необходимо обсудить несколько важных вопросов.