Мария Лунёва - По дороге на Оюту. Наперегонки со временем

– Её мама сегодня умерла, – шёпотом выдохнула я.

Мир покачнулся и в глазах потемнело.

– Тихо, тихо, – меня мягко усадили на низкую детскую лавочку у стены. – Как умерла? Криста, что у вас случилось? Да у тебя глаза красные.

Сжав голову в ладонях, я вдруг поняла, что проблемы только начинаются.

– Криста, что случилось с твоей сестрой? Не молчи же ты, девочка моя.

– Убили, – тихо шепнула я одними губами. – Возле дома законники. Не с кем мне больше говорить. Не будет у Юлианны документов.

– Да, как так, – женщина присела рядом. – А отец Юлы, он…

– Он и убил, – резко перебила я её. – Эта скотина у оперов.

– Нужно на него надавить, чтобы он признал ребёнка.

– Нет, – я знала, что к нему соваться бесполезно. Он был законченным детоненавистником. За четыре года ни разу не видел дочери. – Что делать? Вот что мне сейчас делать?

Этот вопрос вырвался сам собой.

– Увозить ребёнка, – ответ показался мне таким поверхностным. – Но погоди. Значит, отцу Юлы нашей грозит срок. Так. Нельзя ему о ребёнке напоминать. Это я погорячилась с предложением с ним поговорить, – я обернулась к женщине, прекрасно понимая, о чём она. – Тут понимаешь, наличие дочери срок ему скостит. Но никто не будет её оформлять. Просто сдадут в закрытый детский дом и всё. Там такая брешь в законе. Это плохо, Криста. Увозить малышку нашу нужно.

– Но куда? – у меня голова ничего не соображала. Столько всего навалилось и разом.

– Иди в соцзащиту. Поговори с ними. Они могут дать хороший совет. Но не рассказывай, что случилось с твоей сестрой. И, вообще, везде теперь говори, что Юла тебе родная. Ты её мать. И девочке это внуши, – мисс Вонг тяжело вздохнула. – Знаешь, Криста, после войны между колониями Марса и Земли у нас массовый отток населения. Есть много систем, где можно получить гражданство. Но, девочка моя, торопись. Я вижу Юлу каждый день, ей становится хуже. Тут и врач не нужен.

Я закивала. Надо было уже давно укатить. Все мне об этом твердили, а их не слушала. Сама виновата, клуша. Не нужны мы были Анике, что я за неё хваталась. Дура.

Тяжело выдохнув, поняла, что нужно действовать быстро.

Но я всё ещё не знала, как быть и куда стремиться.

– Мама, – все плохие мысли мгновенно выпорхнули из головы, стоило услышать голосок моей девочки. Она выглядывала из-за прикрытой двери. В глаза резко бросилась её болезненная бледность. Да и дыхание было тяжёлым. – Ты за мной?

Воспитатель тихонько тронула меня за руку, обращая на себя внимание.

– Ты работаешь сегодня, Криста? – я кивнула, не понимая, о чём она. – Может быть, будет лучше, чтобы Юла осталась под моим присмотром. Случись что, а она дома одна.

Я замерла. В какой-то апатический ступор впала.

– Она не любит здесь ночевать, – мой голос звучал омерзительно жалко. Признаться, я сама не желала её оставлять в этих стенах. Ещё помнила себя маленькой. Тогда всё время казалось, что меня тут бросят, и никто не вернётся утром.

– Сейчас важнее не то, что любит Юла, а её безопасность. Оставляй нашу девочку здесь. А сама решай все проблемы.

Моя малышка слышала наш разговор. В чистых голубых глазах появились слёзы.

– Я домой хочу, – заканючила она. Поджав губы, я ощутила резкий укол в сердце. Я разрывалась между доводами здравого смысла и любовью к своему ребёнку. – Я хочу с тобой быть.

– А Криста не уходит. Она поиграет с нами. А когда настанет время идти на работу, то она уложит тебя в вашу кроватку. А ночью я буду охранять твой сон. Утром мама вернётся, и ты пойдёшь домой, – мисс Вонг, прищурившись, одарила меня строгим взглядом. – Ты ведь завтра не работаешь?

– Нет, мисс, – я покачала головой. – Юлианна спит в моей кроватке?

– Да, – воспитательница кивнула, – с нарисованной птичкой на подголовнике.

Это показалось мне забавным. Когда-то и я обитала в этом приюте, но мисс Вонг была нянечкой. Это удивительно, как эта женщина успевает следить за сотней детишек, да ещё и помнит, где спали уже выросшие её подопечные.

– Ты поиграешь с нами, мама? – Юла дёрнула меня за руку, привлекая внимание.

– Конечно, милая, я очень по тебе соскучилась.

Сидя на коврике в игровой, поражалась тому, что за столько лет тут ничего не изменилось. Даже игрушки те же. Подняв пластиковую куклу, я повертела её в руках.

– Ты была такой милой и доброй девочкой, Криста, – тихонько шепнула сидящая рядом воспитательница. – Что с тобой произошло?

– Я всё ещё тот ребёнок, но где-то в глубине души, – я пожала плечами. – Вы же видите, мисс Вонг, тут с каждой минутой всё страшнее и страшнее.

– Вижу и поражаюсь твоей силе. Одна беда – нет рядом с тобой надёжного плеча. Нет того, кто поддержал и подсказал вовремя, как быть. Может, стоит отцу позвонить?

– Звонила уже сегодня. Что он может?!

– Да, беда прямо.

– Что мне делать, мисс Вонг?

– Успокоиться, в первую очередь. Сходить в службы, конечно, толку от них мало, но совет подбросить могут. И ещё, не пожалей денег – изучи обжитые звёздные системы.

– Нет у меня их, денег этих. Оплачу врачу осмотр, и есть будет нечего. Сегодня, может, клиент в баре подвернётся, но простым танцовщицам немного отстёгивают, а чаевые и вовсе слёзы. Хоть в бордель подавайся!

– Нет! Это не дело. Даже не думай об этом. В тот мир легко войти, да не вырвешься потом. К тому же на всю жизнь эта грязь к тебе прилипнет. Не отмоешься. Что танцуешь в таком месте, уже не есть хорошо.

– Платили бы за что другое, – прошептала я.

– Это понятно, но не ломай дров, Криста. Успокойся.

– Мама надень, – перед моим лицом возникла довольно страшненькая кукла и кусок какой-то тряпки с двумя прорезями для рук. Приподняв бровь, я посмотрела на мисс Вонг.

– Не умею я шить, – она махнула рукой, – они и этому рады. Вся прелесть детства в том, что в простом клябздике грубой ткани видится шикарное вечернее платье.

Я, наконец, улыбнулась и кивнула.

– Ну вот, тебе уже и легче. Крепись, девочка, тяжёлая у тебя судьба, но тебе по плечу. А сейчас говори Юле спокойной ночи и иди на работу. Пора уже.

Я подняла взгляд на широкое информационное табло на стене. Восемь вечера. Это меня слегка удивило. Я и не заметила.

– С детьми оно всегда так, – услышала я от мисс Вонг, – и не углядишь, как день прошёл.

– Уложите её?

– Конечно, и следить буду. Если что сразу врачу напишу.

– Счёт же ещё, – выдохнула я.

– Оплатила я его уже, пока ты тут играла.

– Вы что? – у меня, наверное, глаза вдвое больше стали.

– Да не переживай, есть у нас спонсорский резерв. Оформила как несчастный случай. Проверять не будут. Да и врач подтвердит. Доктору Эндро всё рано, ему абы счёт закрыли.

– Омх, – усмехнулась я, – для них деньги превыше всего.

– У каждой расы свои традиции. Омхи вот такие, и нужно воспринимать их правильно. Не с позиции человека. А ты поспеши. Ещё, поди, домой забежать нужно?