Тимоти Зан - Звёздные войны. Траун. Доминация. Высшее благо

– Только она, – повторила магис.

Помедлив, Траун повернулся к своим спутникам.

– Талиас? – спросил он.

Она глубоко вдохнула, ощущая, как на плечи снова опустился груз забот, от которого, как ей казалось, она избавилась. Она была не готова.

Но все же.

В Боропакке, когда Уингали впервые выдвинул эту идею, ее разум от неожиданности словно заиндевел. Но за прошедшие четыре часа ей удалось справиться с шоком и парализующим страхом.

Она по-прежнему чувствовала, что не подходит для этой задачи. Но теперь готова была попытать в ней счастья.

Талиас набрала побольше воздуха.

– Хорошо. – Она шагнула вперед. – Я пойду.

Траун не сдвинулся с места, ожидая, когда она приблизится.

– Вы не обязаны этого делать, – тихо напомнил капитан, когда она поравнялась с ним. – Это не ваша зона ответственности. И по большому счету не наша тоже.

– Я знаю. – Талиас попробовала ободряюще улыбнуться и тут же поняла, что лишь выдала свой страх. – Но я должна попытаться.

– Понимаю, – сказал он. Ей показалось, что она увидела в его глазах тень одобрения. – Я буду здесь, если вам вдруг понадобится помощь.

– Спасибо. – Она шагнула к инородцам. Предложение капитана ее воодушевило, в его искренности она не сомневалась.

Но Траун останется здесь, а она пойдет в самую гущу, и у него просто не будет возможности помочь или хотя бы поддержать советом. В данный момент все зависело только от нее самой. Ей предстояло говорить, слушать и наблюдать.

Достигнув начала прохода, Талиас мысленно собралась с духом и шагнула в глубь рядов.

Проход был настолько узким, что Талиас задевала плечами расступившихся инородцев. Она вздрагивала от каждого контакта, мечтая, чтобы они вняли молчаливому намеку и отступили подальше. Может, ей следовало повернуться боком и просто просочиться между ними?

Однако инородцы и не думали посторониться, и у нее сложилось стойкое впечатление, что попытка отстраниться будет расценена как слабость или оскорбление, либо и то, и другое одновременно. Заставив себя идти прямо и внутренне ежась от каждого тычка, Талиас дошла до центра. Магис опустила взгляд на пустое место перед собой, где до этого сидели дети.

Шагнув туда, Талиас села на пол.

– Доброго вам дня, – начала она на таардже, постаравшись скрестить ноги в той же манере, что и ее собеседница. Это оказалось не так-то просто: чисские колени так свободно не гнулись, но у нее получилось. – Меня зовут Талиас. А вас?

– Я магис. – Женщина подняла на нее взгляд. Талиас отметила ее сильный акцент и точно такие же проблемы с произношением и построением фраз, с которыми столкнулась сама, когда только начала учить таарджу. Может, это означало, что окружающим ее инородцам нечасто приходится прибегать к торговым языкам?

– Я поняла, – ответила Талиас. Значит, имени у правительницы не было, только титул? Или у них просто не принято называть имена чужакам? – Я из народа чиссов. Позвольте спросить, как называется ваш народ?

– Я магис. Мы народ.

Итак, даже самоназвания этой расы ей не скажут. Зря только Талиас надеялась наладить контакт с инородцами на личном уровне.

– Нам сказали, что ваша планета сильно пострадала от разрушений. Мы приехали, чтобы помочь по возможности.

– Как? – требовательно спросила магис. – Вы что, вернете нам города? Или погибших? Вернете наших детей?

Талиас вздрогнула.

– Есть вещи, которые никому не под силу изменить, – признала она.

– Тогда не говорите про помощь. – Магис широко открыла рот, и Талиас увидела, что в каждой из двух выступающих челюстей было по языку. – Города разрушены. Жители погибли. Наше время подошло к концу. – Закрыв рот, она снова опустила голову. – Для меня и всех, кто остался, есть лишь одна надежда: отправиться вслед за нашими матерями, отцами и детьми.

Талиас посмотрела на собственные сложенные руки, с удивлением отметив, что пальцы сжались в кулаки. Она не ожидала от себя такой бурной реакции на упреки магис.

– Я понимаю ваш гнев и ужас, – сказала она, с усилием разжав кулаки. – Но вы не вправе отнимать надежду у остальных.

– Ты теряла детей? – рявкнула в ответ правительница. – Твои мать и отец мертвы? Не надо читать нам нотации о надеждах.

– У меня никогда не было детей, – пробормотала Талиас, невольно вспомнив подначки синдика Турфиана о ее родной семье, когда он пытался вынудить ее предать Трауна. – И я никогда не знала родителей. Но зато я знаю, что с нашей планетой тоже случилась непоправимая беда.

Магис что-то буркнула, на мгновение высунув оба языка.

– Ты лжешь, – припечатала она. – Непоправимая беда на то и непоправимая. Если бы планета и вправду была уничтожена, не осталось бы никого, чтобы рассказать об этом. Тебя бы не было.

– Я же не сказала, что жители тоже погибли, – огрызнулась Талиас, чувствуя, как к ощущению собственной беспомощности примешивается раздражение. Ее всегда выводили из себя зануды, которые придирались к словам. – Я сказала, что с планетой случилась беда. Излучение нашего солнца неожиданно изменилось, и температура упала до такой отметки, что выжить на поверхности стало невозможно.

Магис подняла глаза – как показалось Талиас, через силу.

– И что же вы сделали?

– Что до́лжно. Несколько крупных городов остались нетронутыми, здания и транспорт были обшиты плотным изоляционным материалом, чтобы защитить тех, кто остался. Многие все еще живут там. Остальные переселились под землю, там их защищает от холода жар планетарного ядра.

– Вы что, норные копатели, что поселились под землей?

– Как видите, наши руки не годятся для того, чтобы рыть норы, – возразила Талиас, воздев ладони. – Некоторые приспособили под обиталище уже существующие пещеры. Но большинство поселилось в специально созданных убежищах: просторных выемках, вырытых в скальной породе, в которых расположены дома, энергогенераторы, системы по производству продовольствия и очистке воздуха.

– Столь малая отдача при грандиозных затратах. – Снова мелькнули оба языка. – И сколько вас теснится в этом убожестве? Тысяча? Десять тысяч?

Талиас горделиво выпрямилась:

– Там вовсе не убого. И живут там не тысяча и не десять тысяч жителей. Нас восемь миллиардов.

До этих ее слов никто из сидящих поблизости инородцев не шевелился и не издавал ни звука. Но сейчас по рядам прошлась рябь то ли изумления, то ли неверия.

– Ты лжешь, – обвиняюще произнесла магис. – Или перепутала слова.

– Ничего я не перепутала, – отрезала Талиас. – И зачем мне врать? Хоть восемь миллиардов выживших, хоть восемь тысяч – все равно это больше, чем ноль. Раз мы смогли восстановить свою планету из этих крох, то и для вас не все потеряно.

– Да, это вселяет надежду, – сказала правительница. – Значит, мы и впрямь должны умереть.