Лали Та - Право первого

Юта, чернокожая девушка с огромными печальными глазами, приставленная ко мне в услужение, понемногу раскрывала мне обычаи Харвады. Она носила тюрбаны, скрывая волосы, и имела худощавое телосложение.

Именно она убила во мне надежду на спасение, сказав, что женщина становится собственностью мужчины, как только ступает на его порог.

– Скорее Тамага спустится на Харваду, чем Диаго тебя отпустит, – сказал она, и я кисло улыбнулась.

Тамага был местным божеством, покровителем воинов. И его нисхождение не предвиделось в ближайшие пару тысяч лет. Я не могла ждать так долго.

Тем временем, слух о том, что генерал Диаго привез на планету иномирянку, просочился по всему городу. Мне ежедневно приходило несколько приглашений в разные именитые дома, но без сопровождения Диаго я не могла ими воспользоваться.

– Здесь мужчина бог и король, – сообщила Юта. – Без его сопровождения ты можешь выходить лишь на прогулку или к модистке. Но для женщины это же высшая награда, – пропела она, видя мои округлившиеся глаза. – Тебе не нужно ничего решать, за тебя это сделает муж. Я слышала, что на своих планетах вы работаете, – усмехнулась она, – этого не требуется.

– Но ты ведь и сама, – напомнила я, сидя напротив нее, – не сидишь без дела.

– Это другое, – покачала головой Юта. – Это моя обязанность по рождению – прислуживать более высокой касте. Это не работа, а благость. Деньги может получать только мужчина.

– Но если ты не выходишь замуж? – удивляюсь я.

– Этого не может быть, – хмурится Юта. – Ты можешь стать второй женой, но никогда не останешься без покровительства мужчины.

– А если он умирает? – не могла угомониться я.

– Тогда забота о тебе ложится на плечи мужчины, стоящего ближе всего по родовой линии.

Меня все это ужасало до глубины души, но в голосе Юты не было ни толики роптания на свою судьбу. Более того, она выглядела чрезвычайно счастливой, когда ее муж приходил в дом Диаго, чтобы передать ей деньги на содержание.

Хасан жил в другом городе с первой женой, но никогда не бросал Юту, принятую на службу в доме Диаго.

Эта их система не укладывалась в моей голове, и была больше похожа на рабовладение, чем на приличное общество.

Чем больше я узнавала, тем яснее становилось, что меня никто отсюда не вызволит.

Семья Мора была самой знатной на Харваде. И к моему прискорбию, оставался только один человек, стоящий выше Диаго по званию. Это был его старший брат Зейн.

Он не покидал Харваду, так как являлся маршалом и главным человеком здесь, вот только я не могла попросить его о приеме без присутствия Диаго.

От Юты я знала, что брак не может быть заключен без его благословения, а потому ждала приезда генерала и встречи с Зейном.

Единственная надежда на спасение заключалась в нем. Если мне удастся найти нужные слова и убедить маршала в том, что меня забрали силой с Земли, и это сулит им проблемы, то возможно старший брат Диаго разрешит мне покинуть Харваду, решив, что я слишком большая плата за нарушение мира в Альянсе пяти планет.

После оформления этого плана в голове, я уже с нетерпением ждала возвращения генерала.

А потому, когда я спустя два месяца после прибытия, услышала его голос в прихожей, едва ли не на шею ему бросилась.

– Вижу, чувства переменились, – усмехнулся Диаго, изучая улыбку на моем лице.

Я тут же попыталась ее спрятать, но было поздно.

Этот мужчина не хотел и не желал нужным читать мои эмоции.

Улыбается – значит, довольна судьбой. Дальше анализировать не нужно.

В первую нашу встречу я не желала оценивать его внешность, да и вообще просто смотреть на варвара, но сейчас меня неприятно кольнуло то, какой он на самом деле…

Я могла бы с легкостью в него влюбиться.

Мужественный, с короткой стрижкой и бархатным теплым взглядом, он возвышался надо мной даже сейчас, когда я стояла на первой ступеньке лестницы.

И зачем ему только нужно было так начинать наши историю? Я бы поехала с ним сама, сделай он все по-другому.

Но было уже поздно.

– Я кое-что привез тебе, – улыбнулся он.

Тут я, судя по всему, должна была выгнуться кошечкой и потереться об хозяина, выражая свою признательность. Так как я продолжала стоять, скрестив руки, Диаго нахмурился, но все равно приказал слуге внести подарки.

Восторг за меня выражала Юта, раскрывая цветные коробки с роскошными тканями, а потом бархатные, с изящными украшениями. Она протягивала их мне, но я скрестила руки на груди, и лишь изредка бросала взгляд на то, что она мне показывала.

– Все для моей невесты, – произнес Диаго с видом победителя, но я и глазом не моргнула.

– Самсаре нездоровиться, – пробормотала напряженная Юта, – не вините ее, господин. Воздух Харвады все еще вызывает у нее головные боли.

– Да все со мной в порядке! – нахмурилась я. – Дело в том, что я вообще не хочу вдыхать этот воздух!

Лицо Диаго потемнело, и он произнес:

– Значит, мы все еще играем в эту игру.

– Игру? – нахмурилась я. – О чем ты вообще?

Он прошел мимо, больше не смотря на меня.

– Ответь мне немедленно! – я бросилась следом, делая пару шагов за его один.

Ну что за громадина!

– Диаго!

Он резко остановился, и я едва не влетела в его огромную спину.

– Юта, – холодно произнес он, – проследи, чтобы Самсара была готова к ужину. А сейчас мне нужно помыться и отдохнуть с дороги.

Что-то в его голосе было такое, что я примолкла и позволила Юте себя увести.

– Будь с ним поласковее, – хмуро проговорила служанка, когда позже терла мою кожу жесткой мочалкой в ванне, – Диаго очень славный и честный воин. Он добрый господин и…

– … Мой похититель, – хмуро добавила я.

– Что ты заладила? – нахмурилась она, впервые глядя на меня с укором. – Меня продали за пару байгаков моему мужу. Он даже до свадьбы лица моего не видел. А Диаго тебя выбрал осознанно.

– Осознанней некуда, – буркнула я и поняла, что нужно остановиться. Юта ни в чем не виновата. Она просто пытается облегчить мою участь. – Прости, – добавила я, кладя руку на ее запястье, – это просто для меня немного слишком.

– Ты привыкнешь, – мягко улыбнулась Юта. – Диаго хороший человек. Тебе повезло.

Спорить больше не было желания.

Я позволила Юте отереть себя полотенцем и нарядить в белое платье в пол, расшитое красной вышивкой, с рукавами-фонариками.

– Красавица, – восхищенно произнесла женщина, оглядывая меня в зеркале. Она оставила мои волнистые волосы распущенными, лишь слегка уложив их в кудри.

Подобная забота, включая мытье собственного тела чужими руками, была для меня в новинку, но Юта смертельно обижалась, если я запрещала ей это делать. Она говорила, что так выполняет свой долг перед Харвадой.