Маир Арлатов - Воскрешающая 5. В объятиях Хаоса. Книга первая

− Отчего же? Я пойду! Кстати, мы давно не виделись.

Я встала и смело направилась к дверям.

− Лануф, постой, − забеспокоился султан, преграждая мне путь. – Он там… не один.

− С подружкой?

− С друзьями… В общем, их там тысячи.

− Что? – входить мне сразу расхотелось и я стала медленно отходить назад, оправдываясь: − Я, конечно, понимаю, что он не позволит им меня укусить, но это ваш Паур-Пау мог бы явиться один. Не из-за страха же передо мной он притащил с собой компанию?

− Лануф, мы уговорили его ожидать тебя в молельне, а не ходить по дворцу, − пояснила Ирлиса, поднимаясь с кресла. Ее встревожило мое поведение.

− Это нам далось с большим трудом, − заверил Татхенган, − и он не захочет долго ждать.

− Это ужасно! Мне надо подумать… А если я не пойду, что будет?

− Твое желание он поймет, − уверенно сказала Ирлиса.

− И ночью проберется ко мне в спальню?

− Что будет, мы не знаем.

− Я… я… я не могу! − отчаянно всплеснув руками, воскликнула я. – Разве он не может передать свои слова через вас? Татхенган, Ирлиса… Вы же меня понимаете…

− Мы все отлично понимаем, − тихо произнес султан. – Нам очень жаль.

− Ну, да я трусиха. Я ненавижу этих… мерзких тварей! – и спохватилась: − Извините… Боже…

От волнения я не могла найти себе места. Даже спокойно стоять была не в состоянии. Сердце трусливо трепыхалось в груди, а в горле начало першить. В голове гудел рой из мыслей, каким образом избежать встречи с Паур-Пау. И среди всех особенно выделялась одна: бежать отсюда, куда глаза глядят!

− Лануф, успокойся. Вот отпей воды, − предложил Татхенган. − Паур-Пау не позволит им приблизиться к тебе.

− Чего ему вообще от меня надо? Может все же кто-то из вас пойдет со мной?

Ирлиса отрицательно покачала головой, а Татхенган опустил виновато глаза.

− Понятно… − вздохнула я и сделала решительный шаг к дверям молельни. Но никто из свидетелей моего позора не догадывался, что это был всего лишь обманный ход. Несмотря на то, что я понимала, что Татхенган не станет силой запихивать меня в комнату, кишащую пауками, инстинкт самосохранения вынуждал держаться от него подальше. Татхенган застыл со стаканом холодной воды в руке. По выражению его лица было ясно, что он одобряет мою решимость. Но он не знал, какое его ожидает разочарование… − О, я вспомнила! – с этими словами я резко рванулась в обратную сторону к выходу. – Мне нужен посох и скафандр! Я сейчас вернусь.

Дальше помню, как яростно схватилась правой рукой за ручку двери, собираясь ее открыть, и тут жгучая боль заставила меня вскрикнуть и разжать дрожащие пальцы. Пальцы были покрыты черными жесткими волосками, а на ручке двери в расплющенном виде в состоянии агонии дергал ножками большой черный паук. Едва увидев это чудовище, я резко отвела взгляд в сторону, потом посмотрела на султана. Мне казалось, еще секунда и я тоже, как паук, задергаюсь в смертельной агонии.

Ирлиса подбежала ко мне и обняла, зашептав:

− Все будет хорошо… все будет хорошо, поверь мне.

− Что? – недоумевала я. – Что будет хорошо? Он меня укусил… Я умру, да?

От мысли, что моя смерть почему-то желательна султанской чете, напугала меня больше, нежели предстоящие мучения. Ноги подкосились, и я ощутила, как в горле встал ком обиды, а перед глазами все поплыло.

Ирлиса внимательно посмотрела в мои глаза, затем осторожно коснулась моей щеки, вытирая набежавшую слезу.

− Лануф, не бойся, ты не умрешь.

− Мне плохо…

И тут мне вдруг ужасно захотелось опуститься на пол и уснуть. Красивый красный ковер под ногами, показался таким желанным, что я потянулась к нему, но мне не дали упасть. Татхенган и Ирлиса подхватили меня и довели до дивана.

Потом душу мою наполнила всепоглощающая жалость ко всему миру, что, уже не сдерживаясь, я расплакалась.

− Все хорошо, все хорошо, − ласково говорила Ирлиса, гладя меня по укушенной ладони. Она осторожно убрала с пальцев паучьи волоски. – Этот паук пожертвовал своей жизнью ради тебя.

Но ее слова не утешили, даже наоборот, я разрыдалась не на шутку.

− Это пройдет, − обещал султан, протягивая мне стакан с водой.

Я попыталась отпить глоток, но получилось это неловко. Кроме того, что я несколько раз клацнула зубами по стеклянной стенке стакана, я умудрилась поперхнуться и, кашляя, расплескать половину, находящейся в нем воды.

− З-за-чем он ра-ди-и ме-ня… − с трудом проговорила я.

− Он особенный, − присаживаясь рядом, ответил султан, − укус такого паука убивает всякий страх. Поверь мне, − Татхенган попытался поймать мой взгляд. – Ты не будешь их бояться.

− Никогда?

− Хотелось бы, но эффект временный. Недели две.

Я с трудом подавила очередную надвигающуюся волну жалости, вызванную его словами. Мне не нравилось свое состояние. Просто необходимо было взять себя в руки. Сделав глубокий вдох, я закрыла глаза и стала мысленно считать до десяти. По щекам продолжали течь слезы, очень хотелось вытереть их и почесать нос, но я заставила себя сидеть спокойно.

− Лануф, ты как? – беспокойно спросила Ирлиса.

− Все нормально, − уже без истерики ответила я.

Затем открыв глаза, я заметила, что оба невольных свидетеля моей анормальной реакции на укус паука, выглядят крайне обеспокоено и, улыбнувшись, наконец, почесала кончик носа, который беспощадно требовал к себе внимания.

− Рука не болит? – участливо поинтересовался Татхенган.

Я пошевелила пальцами, ощущая в них некоторое онемение и покалывание.

− Немного, но я переживу, − я встала. – Ну, все хватит хныкать! Мне очень хочется набить морду этому Паур-Пау! Как он посмел отправить своего друга на смерть? Это чудовищно! Возмутительно!

Но прежде чем войти в молельню, где ожидал меня детеныш Зайрай, я решительно направилась к двери, на ручке которой висел раздавленный паук. Стараясь не смотреть на него, я ловко подцепила пальцами паучью лапу и, отодрав труп от ручки, обернулась к султанской чете.

Татхенган, облегченно вздохнув, проговорил:

− Мне кажется, я окончательно потерял способность предугадывать твои действия. Зачем он тебе?

− Пока не знаю…

− Прошу, Лануф, не серди Паур-Пау, − взмолилась Ирлиса, − он хороший.

− Не могу этого обещать, − ответила я и краем глаза взглянула на мертвое создание. – Уу… чудовище… но я, кажется, уже начинаю испытывать к нему симпатию. Мне пора торопиться, а то вместо грубостей я начну признаваться вашему любимцу в любви. Вот смеху-то будет…

Решимость пообщаться с Паур-Пау по душам крепла с каждым шагом. Я даже испытывала некоторое нетерпение, когда бралась за ручку двери, ведущей в молельню. Уж сейчас я скажу детенышу Зайрай все, что думаю о нем и его мамаше! Уж такое скажу! С такими мыслями я решительно открыла двери…