Лариса Чистова - Сила жизни

– Ладно, попробую разобраться, что к чему,– я снова подлетела вплотную к оболочке пузыря и присмотрелась к оживающей на моих глазах картинке. – Если я уберу защиту, я не погибну? Здесь есть чем дышать?

– Для тебя сгодится, ты совместима с этой вселенной.

Я сконцентрировала все свое внимание на вертящемся изображении сферы.

Я увидела себя, сидящую за пяльцами, совсем, как Юта. Только я не вышивала нитями, я, если можно так сказать, вышивала камнями. У меня повсюду висели картины из драгоценных камней. И на них везде был мой Рауль. Вот, мы с ним в горах, на реке Тинок. А вот он стоит на лугу, рядом с Сэтом, и, наверное, любуется мною. И еще, вот одна – мы стоим на балконе моего дворца и наблюдаем в небе необыкновенную картину – две луны смотрят на нас. А сейчас я «вышивала» новую картину – мы с Раулем на водопаде, который сделал для меня Горг. Мое полотно было необычным – золотым. Я проделывала в нем специальным инструментом углубления для камешков, и вставляла их в эти пазы.

Сейчас я делала сияющий водопад из маленьких бриллиантов, их крошечки превращались в мелкие брызги и водяную пыль. Это было потрясающе красиво. Я даже не подозревала, что умею делать такие вещи. Мне стало любопытно посмотреть вблизи на эту красоту, и я подлетела совсем вплотную к картине, соприкоснувшись с рукой этой Маши. Внезапно я ощутила сама от себя дикую боль, и резко отпрянула. Вторая я вздрогнула, и отшатнулась от картины. Через открытую в другую комнату дверь, вбежал Горг. Я только сейчас увидела его.

– Маша, милая, что случилось? – неподдельно встревожился он.

Его руки нежно обняли мои плечи, словно защищая от беды. Его глаза по-прежнему сияли небесной синевой, и он был все так же красив.

– Ничего, ничего. Все нормально. Просто я что-то почувствовала,– чуть слышно проговорила я.

Я поразилась своему голосу. Он был безжизнен, лишенный всяких эмоций. Я вновь приблизилась к себе. Теперь я чувствовала острую потерю, боль и безысходность, я была равнодушна абсолютно ко всему, и только моя работа приносила мне облегчение от моего унылого состояния. Меня потянуло к ней, мне захотелось слиться с этой Машей, чтобы понять, что случилось, где Рауль и почему Горг обнимает меня за плечи. Я соединилась с ней, сама с собой. И тут чувства на меня обрушились, я поняла, что произошло.

Рауль, мой Рауль, пропал, а может и погиб. Его не было уже давно, много лет, он спас меня от белой дыры, а сам унесся в нее. Я жила одна уже долгое время, и мою жизнь трудно было назвать жизнью – это было лишь существование. Я занималась только тем, что создавала картины из камней. Горг был рядом все время, он старался утешать и поддерживать меня. Он делал камни для моей работы, и наблюдал, как я «вышиваю». Он кормил меня иногда, когда возникала потребность в питании, потому что сама я не чувствовала голода, и отводил спать, потому что я не ощущала усталости.

Вот и сейчас, когда я вздрогнула, он оказался рядом в сильном волнении. Я чувствовала, что он живет мной. Ему безумно хочется как-то оживить меня, воскресить мои эмоции. Он взглянул на картину, на водопад, который я делала, и вздохнул:

– Маша, как это красиво. Ты все помнишь, твои картины дышат жизнью, в них есть чувство. Маша, Маша, как бы мне хотелось увидеть чуточку жизни и в тебе.

Я ощутила его тоску и любовь ко мне. Впервые, сегодня, я почувствовала его сильную любовь и желание сделать меня счастливой. Это было, как с Раулем. Я посмотрела в его глаза, которые были наполнены болью, как и мои, и он упал передо мной на колени. Я запустила свои пальцы в его светлые волосы, и он коротко вздохнул, уткнувшись в мои колени. Так делал мой Рауль. Слезы заполнили мои глаза, и я ласкала Горга, теребя его волосы.

– Маша, Маша, любимая,– зашептал он. – Я так люблю тебя.

Он стал целовать мое платье и мои руки, а мне слышался голос Рауля, который говорил мне те же самые слова.

– Я тоже,– ответила я.

Горг поднялся с колен и притянул меня к себе. Он смотрел в мои глаза, а мне сквозь слезы виделась лишь чернота глаз Рауля. Он поцеловал меня, и я растаяла в его руках.

– Маша, Маша…

– Рауль…

– Нет, Маша, Ра-Ойла нет,– надтреснуто произнес Горг. – Я люблю тебя,– с нажимом на слово «Я» сказал он.

– Да, да, ты любишь,– чуть слышно откликнулась я. И мне хотелось лишь одного, видеть глаза Рауля, чувствовать его сильные, нежные руки, слышать его голос. – Где Рауль?

– Его нет,– голос Горга был отчаянный. – Я здесь, Маша,– опять сказал он, нажимая на «Я». – Я здесь,– повторил он.

Мне слышалось только, «я здесь». И это был ответ на мой вопрос. Горг снова поцеловал меня, и я ответила на этот поцелуй, потому что жаждала почувствовать губы Рауля. Он целовал меня долго и страстно, и, закрыв глаза, я получала необъяснимое облегчение от всех страданий и долгого ожидания. Он отнес меня в мою комнату, и мы любили друг друга пылко и нежно. Он шептал мое имя, а я – Рауля, он каждый раз поправлял меня, мягко напоминая, что Рауля уже нет, а что есть он, Горг, и он любит меня также сильно, как и Рауль. И теперь он больше не позволит мне грустить, я всегда буду с ним, и он не отдаст меня никому, и теперь никакая беда не коснется меня. Он был так счастлив и так рад, что мне не хотелось возражать ему и ничего менять. Единственное, что я захотела вдруг – это умереть, прямо сейчас. И никогда, ничего больше не чувствовать. Почему эта проклятая белая дыра не засосала и меня тоже?

После этого события время странным образом перескочило. Я увидела себя в объятьях Горга, и мы сидели на диване. Он держал мою голову у своей груди, теребя мои волосы, вдыхая их аромат. Я тихонько позволяла ему это делать, не получая от этого никакой радости. Но я опять чувствовала, как счастлив Горг. Он еще надеялся на то, что все изменится. Он любил меня.

Время снова сделало скачок, и я увидела, что больна. Я была бледной и похудевшей, мои губы высохли и потрескались, меня мутило, и я сразу вспомнила, что видела подобное лицо в своем мире. Маранта. Я была беременна, как и Маранта. Горг не догадывался, что со мной. Мне нужна была вода и еда, а он сходил с ума от непонимания данной ситуации.

– Маша, что с тобой? – чуть не плакал Горг. – Скажи, что тебе надо, я все сделаю.

В ответ меня мутило и рвало желчью. У меня было обезвоживание, я прошептала:

– Пить, я хочу пить.

Он мгновенно принес мне воды, сока, чая. Я выпила это все, и с облегчением уснула. На следующее утро я увидела рядом с собой кучу различных напитков. Я обрадовалась, заметив молоко. Горг был рядом и сразу же протянул мне стакан с молоком. Я выпила его, и он налил мне еще. Ну, точь-в-точь, как Маранта с Егором. Мне стало немного лучше, и Горг радовался. Он заметил, что мне понадобилась еда и жидкость. Он стал приносить мне самое разнообразное питание и напитки. Одна еда мне очень нравилась, от другой меня тошнило, и я бежала в туалет, чтобы освободить желудок. Ни Горг, ни я не понимали, что со мной. Только я, я настоящая, была в курсе.