Алма - Обманутая планета

Нервно дернув щекой, Родион ответил:

– Если ноль помножить на три, то будет ноль! Что-то и ты особо не удивил своим остроумием. Молчал, как египетская гробница!

Затем, грустно выдохнув, Родион продолжил:

– А ты бывал хоть раньше в Южной Америке? Собрат по несчастью? – добавил он расстроено и воззрился на Алексея.

В ответ он услышал только смех, постепенно перерастающий в почти хлюпающее рыдание. Наконец, еле успокоившись, Алексей прошипел:

– Вот и побываем! Вылет, как я понимаю, частным бортом через три часа? Давай с собой возьмем твою секретаршу! Будет нашей страховкой. Вдруг аборигены там еще едят человечину?

Получив мощный подзатыльник от Родиона, Алексей вдруг сник. Опять ему на ум пришла Натали.

Откуда он мог знать, что больше никогда он не увидит не только Натали, но и вообще не вернется назад на Европейский материк.

В это же время в одной из питерских квартир сидел в кресле, держа на коленях фотографию любимой девушки, молодой человек. Он, правда, уже и забыл про фотографию, которая, как будто почувствовав наступившее безразличие, медленно слетев с колен Константина, опустилась на пол. Сквозняк, идущий из дверной щели, задул ее прямо под стол. Не заметив, что фотография лежит у него под ногами, Костя, потянувшись руками вверх и устремив ноги вперед, задвинул ее прямо под батарею.

– Не удивительно, что от такого романтичного, но такого увлекающегося работой программиста сбежала девушка, – так почти припечатала его словами мама.

– Ты же начинаешь с девушкой общаться, а потом вдруг срываешься и бежишь к своему компьютеру – ну и кто это выдержит? – печально кивая головой, выговаривала ему мама на кухне, когда он объедался ее блинчиками.

И действительно, уже как месяц он не мог успокоиться от того, что безо всяких, по его мнению, причин, его бросила любимая девушка. Вот только фотографию и оставила, с надписью на обратной стороне: «Моему любимому Костику на память. Помни обо мне всегда».

– И как это понимать? – снова и снова думал он. – Это прощание или нет? Почему тогда он нигде не может ее найти? Исчезла просто. Мистика какая-то. – Грустно вздохнул Костя и, откусив от лежащего уже неделю яблока кусочек, опять стал исправлять код в программе.

–Вот сколько бьюсь с этой программой, а она у меня никак не работает! Баги и баги! Хоть тресни! – подумал он и вздохнул, затем резко вскочил и подбежал к окну.

– И где же ты, любимая? Отзовись! Почему нет ни одной весточки от тебя? Нет тебя рядом, и программа не работает! Эх, – опять грустно вздохнул он и потянулся к кровати. – Все, нет никаких сил, никак не могу исправить этот баг! Голова уже не выдерживает, – подумал он.

Потом, медленно выдохнув, плюхнулся на кровать. Сон одолел его очень быстро.

Резкий звонок телефона вытряхнул Костика из царства Морфея. Протянув руку к столу, он попытался схватить телефон. Однако трубка выскользнула из пока еще не совсем послушных пальцев. Сев на кровать, он опять потянул руку к настойчиво звенящему телефону.

– Алло, я вас слушаю. Кто говорит? – недоуменно смотря на часы, которые показывали без пятнадцати минут девять утра, спросил Костик.

– Как это кто говорит? Это твой будущий начальник. Ты что, совсем, Константин, забыл, что сегодня у тебя отчет по твоей программе. Ты же собирался к нам сегодня на работу подойти. Показать, что получилось сделать с заданием. Ты что, спишь еще? Уже почти все в сборе. А ты вообще хочешь работать у нас в компании или нет?

Нервно сглотнув, Костик проговорил:

– Я буду, минут через двадцать буду.

– У тебя есть полчаса, и помни: мое терпение не безгранично! К нам уже в очереди стоит около пяти юниоров! Не опаздывай.

В трубке раздались гудки.

Костик, быстро вскочив, натянул на себя джинсы, рубашку. Поверх накинул куртку. И, повесив рюкзак на плечи, в котором бережно был положен ноутбук, ринулся в коридор к своему велосипеду.

– Куда? А позавтракать? – Уже захлопывая за собой входную дверь, только и услышал Костик мамин голос.

Спустившись в лифте, поддерживая велосипед, он, едва дождавшись, как двери распахнутся, вылетел на улицу. Сев на велосипед, Костик рванул в сторону офиса, где его ждали.

Развив скорость почти до двадцати километров в час, надежда факультета (как когда-то называл Костика декан) мчалась по шоссе навстречу своему будущему. Однако фортуна в этот раз решила повернуться к нему, если мягко заметить, не лицом. Водитель мусороуборочной машины, ничего не подозревая о планах Костика, имел свои виды на то, чтобы выехать задом со двора. Забрав очередной мусор, водитель, усевшись в кабину, резко сдал назад. Костик же, немного отвлекшись от дороги, решил притормозить и посмотреть время на наручных часах. Как раз этого то делать ему и не стоило. Во всяком случае, в данный момент. Хотя время как раз он и посмотрел, но уже внутри мусороуборочной машины. Велосипед же, жалобно завизжав, соскользнув с борта машины, съехал вниз, прямо под колеса проезжавшей следом легковушки. Задрав ноги, нервно скидывая с себя остатки какой-то еды, кожуру от бананов, кусочки капустных листов и другие не менее ценные остатки от деятельности человека, Костик, весь перемазанный в какие-то липкие вонючие жидкости, наконец выбрался на асфальт. На асфальте на него с ужасом уставился водитель злополучной мусороуборочной машины.

– Ты как, пацан? – только и смог спросить он у надежды факультета.

Промычав что-то невнятное, Костик, глубоко вздохнув, подобрал свой искореженный велосипед и, оставив без ответа водителя, медленно побрел назад домой.

Увидев на пороге измазанного Костика с разломанным велосипедом, мама, со свистом вдохнув воздух, спросила:

– Завтракать будешь, сынок?

– Спасибо, уже сыт, – отплевывая что-то вонючее изо рта, промычал Костик и, прислонив велосипед к стене, ринулся в ванную комнату.

Последующий разговор с уже бывшим возможным работодателем не улучшил Костику настроения. На том конце трубки продолжительно кричали, переходя попеременно с сопрано на бас, потом, не слушая его бормотания в ответ, резко оборвали разговор. Мама, жалея Костика, принесла на подносе завтрак, который, хоть и очень аппетитно выглядел, никак не лез ему в горло. Костик, совсем расстроенный произошедшим, тихо залез в кровать и укрылся по самый нос одеялом.

– Что за жизнь? – думал он, глядя на солнечные блики, метавшиеся по потолку. – На улице так хорошо, лето, а мне хочется взять и умереть…

Постепенно убаюканный теплом одеяла и мягким солнечным светом, проникающим сквозь легкую тюль, Костик уснул. Сколько он дремал, он и не понял, потому что опять из сна его выдернул телефонный звонок.

– Ну уж нет, – подумал Костик, – ни за что не буду отвечать на звонок. Хватит. Дудки, набегался уже сегодня вдоволь.