Константин Марков - Возвращаясь к жизни? Том 3

Подивился я совпадению этому, да чего дивится охранять надобно и пошли мы в дорогу дальнюю, повезли товары заморские. 2 2 Из путевых записок Игоря сына Тополя, собраны и описаны дьяком храма спасения Божьего в 2236 году от пришествия пророка Божьего.

Уж два года прошло, как ушел Тём кузнец. Стал я отроком величятися. Батя в кузницу взял меня годом ранее. Начал я делать поделки разные, что еще Тёмом были рисованы. Луки стал делать самострельные. Мужики с теми луками охотились, дичь приносили богатую. Жилось нам мирно да сыто, но было мне тяжело на душе. С Тёмом поступили мы не по-честному. Научил он нас уму-разуму, а мы выгнали его нерадивые, испугавшись его демона. В тот год воевода прискакивал и ругал нас он зло обзываючи матерно, что посмели мы того кузнеца прогнать. Вот судье до зарезу, он нужен был, а мы его прогадали, разобидели.

А как сказ пошел, что судья стал князя нашего наместником, мы и вовсе пригорюнились. Ох, придет к нам беда горькая, вспомнит он обиды нам. Но не вспомнил судья, не наказывал. А позвал он людей к себе разных, что умельцами были в деле своем. И пошел я к судье просить милости, кузнецом к нему в услужение.

Принял наместник Кириян меня ласково, а как увидел новые луки самострельные, что я сделал по другим чертежам Тёмовым, так сразу наградил меня монетою звонкою, домом с кузнею и работников в помощь дал мне, чтоб я ковал, не останавливался, и не думал о хлебе на день божий, каждый.

Стал работать я в кузнеце. Да работники были слабые. Все норовили улизнуть со двора не работавши. Не хотели считать меня за хозяина. Тут кузнец пришел, со двора соседнего, что стена к стене были наши кузницы, предложил он работать нам как товарищи, что прознал он про кузнеца того дивного. Пригласил меня в дом, попотчевал. Хоть и старше был меня он достаточно, но не стеснялся меня спрашивать, как, да что я делаю, как кую, как закаливаю. Подружились мы и снесли стену ту, что подвория разделяла наши. Стали вкупе работать как товарищи и работников быстро направили, стали мы гордыми и богатыми.

Год прошел, стал я молодец. Да жених всем на заглядение. Стали девки на меня заглядывать, да я видел лишь одну, дочь соседскую. Подрастала она как ягодка, еще год и посватаю. Обсказал я это товарищу, кузнецу Мите соседушке. Вот он порадовался, говорит: «Нет зятя краше мне. Люб мне сказ твой Леха товарищ мой, нет мене счастья большего». А Любава про то услышамши, вся зарделася и в горнице спряталась. И смеялись мы с Митей товарищем, на ее смущение.

С того дня угождать стал я ей, то платок новый, то пряничек, то поделку каку сделаю, то куплю у купцов бусинки. Хоть и Митяй обещал мне отдать ее, я хотел полюбовно, чтоб пошла она. И в скорости сообщила она, чтоб сватов засылал, не откажется.

И заслал я сватов к сотоварищу и пришли ко мне они с радостью сообщить, что будет свадьба наша по осени, вместе с праздником урожайным.

Вышли мы на дорогу торную. Караван аж в цельный тор развернулся он, от начала конца не увидеть нам. Да пошли мы другою дорогою, а не той, что пришли сюда. Шли городами диковинными, сплошь все камены. Люди другие там жили и не так они разговаривали. В тех краях, что ходили мы, говорили люди, как песню сказывали. А в городах тех каменных жизнь людей была быстрая. Много дел им сделать надобно, нет им времени заговариваться.

В одном из городов пристали к нам циркачи-затейники. Путь им был в город с чудным названием. Магистрат назывался он. Мне Матвей сказывал, что волшебники живут в том городе. Все у них, в том городе на волшебстве держится, как не станет его, то разсыплется город ихний на камушки.

По пути циркачи нас радовали шутками своими и песнями. Под их песни веселые шли мы ходко без продыху.

Встав рано утром Маша, металась по дому как потерпелая. Нужно было столько сделать, а у нее всего две руки.

Сегодня праздник города. Городской глава, обязал всех жителей их городка, быть праздничными и веселыми. Она достала свое лучшее платье и тщательно отгладила каждую складочку. Это было редкое в их краях платье. Она купила у проходящих на север караванщиков.

Выгладив любимое платье, она повесила его на дверцу шкафа и села разбирать свои украшения. Ее большая шкатулка была полна всяким разным. Там были и кольца заморской работы и с севера серьги, а бусы и браслеты занимали еще пару отделений.

– О боже, нет же самого главного!!! – Воскликнула она.

Там не было амулета с «улыбкой». Были, конечно, но всего пару дешевеньких бесплатных пятиминуток. Они могли сгодиться разве на случай разговора с дворником или похода в управу города. Маша опечалилась.

– Вот незадача, надо срочно бежать на рынок. – Раздосадовалась она.

Быстренько набросав лицо, она побежала на рынок. «Обязательно надо успеть до двух часов дня иначе уже будет неприлично выйти на улицу», на бегу думала она.

На рынке шла бойкая торговля. Многие торговцы эмоциями уже распродали свой товар и собирались идти домой. Остальные бойко продавали свой товар. Маша расстроилась и с усиленной энергией ввинтилась в толпу. Конечно, если ничего не найдется, можно и в магазине купить, но, то будет стандартная улыбка как у всех, а ей хотелось чего-то особенного, улыбки ручной работы. Пронесшись сквозь толпу пару раз, она выскочила в дальний угол рынка. Там оказалось просторнее, и она уж было собиралась нарезать очередную диагональ, как заметила унылого и грустного продавца. Решив немного отдохнуть от толпы, она подошла к его прилавку. Перед торговцем было всего несколько коробок с амулетами. Она присмотрелась к надписям на них. Надписи гласили:

––

«Смех – веселый, звонкий, задорный, радостный – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Улыбка – счастливая и загадочная – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Переживания – сострадание, участие, сопереживание – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Радостное настроение, легкая беззаботность – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Любовь – нежная, романтичная, возвышенная – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества.

Мечты – возможность перенастройки раз в сутки – работа штучная, ручная, 30 дней, гарантия качества».

––

Перечитав все надписи, Маша огорчилась. Она думала тут только «улыбки» и можно будет выбрать. Маша посмотрела на продавца, он был стар, изможден и выглядел страшно уставшим. Создавалось впечатление, что у него не осталось ни одной самой маленькой эмоции. Перед ее взором была просто пустая оболочка человека.

– Это все ручной работы и с эмоциональной подпиткой носящего? – Спросила Маша.