Майкл Фридман - Энтерпрайз

Потеря их единственного сына могла сделать это с ними , подумал он. Это она могла источить их, слишком сильно натянуть кожу вокруг костей и сделать ваши глаза слишком большими для их углублений.

– Джим, – сказала миссис Митчелл. Она втащила его и искренне обняла, словно он был ее сыном. – Рада тебя видеть.

– Я хотел прибыть скорее, – сказал Кирк женщине, когда она ослабила свои объятия, – но сначала меня вызвали на звездную базу…

– Не извиняйся, – перебил его отец Гэри. – Мы понимаем. Ты капитан звездолета. Твоя жизнь не принадлежит тебе, не так ли? – Он похлопал капитана по плечу и протянул ему руку, пока не увидел повязку на запястье Кирка. – Маленькая спортивная травма?

Капитан не стал говорить ему, что больше не занимается гимнастикой, потому что это могло перевести ворос к тому, откуда у него взялась эта рана.

– Что-то вроде того, – вместо этого ответил он.

– Давай свое пальто, – сказала миссис Митчелл, дергая его за влажный рукав еще до того, как капитан смог избавиться от одежды. – Ты можешь поверить в такую погоду? Там похоже муссон.

Отец Гэри фыркнул.

– Дана, уверен этот мальчик видел и похуже. Может быть он бывал на планетах, где никогда не перестает идти дождь.

Всучив свое пальто матери Гэри, Кирк кивнул.

– Это верно, – вежливо ответил он. – На самом деле довольно часто.

Мистер Митчелл проводил его в гостиную, где лицом друг к другу возле прозрачного свободной формы стола стояли две удобных черных кушетки. Стены были украшены красочными видами Парижа, Лондона и Рима.

Когда капитан примерно четырнадцать лет назад впервые оказался в квартире родителей Гэри, он не узнал эти места. Но тогда он мало что видел на Земле, и мог отличить Бостон от Барселоны не лучше, чем одну планету от другой.

Именно Гэри просветил его относительно предмета каждой картины. В отличие от своего друга, Гэри исходил все кварталы города. Как он однажды шутил, он был городской мышью, в то время как Кирк был деревенской.

И теперь он мертв. В этом месте больше чем в других в это было трудно поверить. Капитан почти ожидал, что Гэри вот-вот войдет в комнату, как и много раз до этого с холодным пивом в руках и шуткой на губах.

Дождь хлестал по единственному большому прямоугольному окну в комнате, которое располагалось перпендикулярно обоим креслам. Сквозь тьму и ливень Кирк мог видеть далекие искаженные огни пентхаусов в соседних домах.

– Рад что мы смогли встретиться перед панихидой, – сказал мистер Митчелл. Он наклонил голову и кивнул в сторону кухни. – Могу я что-нибудь тебе принести? Может быть вина?

Капитан покачал головой.

– Спасибо, но нет. Я просто хотел поговорить с вами.

Отец Гэри повернулся к своей жене, которая уже повесила пальто Кирка и присоединилась к ним в гостиной.

– Что-нибудь для тебя, дорогая?

Миссис Митчелл на мгновение задумалась.

– Может быть немного чая. Но я сделаю его сама, – она посмотрела на капитана. – Том делает его таким крепким, что я не могу его пить. Подумай за все эти годы он мог бы и научиться.

Когда его жена покинула комнату, отец Гэри пожал плечами.

– Она права. Простая вещь вроде чая… – Его голос затих, словно он задумался над этим феноменом, возможно не в первый раз. Потом он будто вспомнил, что в комнате он не один, поднял глаза и покраснел. – Я делал это слишком много последние несколько дней, – сказал он.

– Делал что? – спросил Кирк.

Мужчина застенчиво улыбнулся.

– Погружался во все эти мелкие дела. Забывая где я и с кем я…

Сердце капитана екнуло.

– Это нетрудно понять, – сказал он.

– Ты хочешь сказать при данных обстоятельствах, – сказал мистер Митчелл.

Кирк кивнул.

– Верно.

Отец Гэри фыркнул.

– Ты бы удивился, как часто я сталкивался с этой фразой с тех пор, как мы узнали о смерти Гэри. ?При сложившихся обстоятельствах, мистер Митчелл?. – Он беспомощно покачал головой. – Честно говоря, я был бы рад больше этого не слышать.

Капитан не знал что и сказать. К счастью мать Гэри выбрала именно этот момент, чтобы вернуться. Она держала поднос с серым керамическим заварочным чайником и тремя такими же стаканами.

– Знаю, ты сказал что ничего не хочешь, – сказала она Кирку, – но… я все равно принесла для тебя стакан. Я знаю, каким застенчевым ты можешь быть, принимая еду от людей, даже если эти люди для тебя почти как семья.

Как семья. Эти слова эхом отозвались в уме капитана, пока он наверное уже в двадцатый раз за день поправлял повязку. Ему очень хотелось, чтобы мать Гэри не использовала их. Черт, он многого бы хотел.

– Теперь когда вы сказали об этом, – произнес Кирк, – возможно я не откажусь от чашечки.

В конце концов он не хотел разочаровывать женщину. Миссис Митчелл через силу улыбнулась и налила чаю. Она отдала капитану первый стакан, второй мужу. Только обслужив их, она налила чашку для себя.

– Итак, – сказала она наконец, садясь рядом с мистером Митчеллом, – ты сказал что хочешь поговорить о чем-то.

Сердце Кирка с глухим стуком упало в его груди.

– Верно, – сказал он матери Гэри.

Митчеллы сидели на противоположном конце прорачного стола и с надеждой смотрели на него. Дождь барабанил по стеклам намного сильнее, но казалось только капитан замечал это.

– Это нелегко сказать, – начал он.

Его голос должно быть прозвучал очень серьезно, потому что мать Гэри поставила свою чашку.

– Что это, Джим? – спросил мистер Митчелл.

А в самом деле, что? подумал Кирк.

Он попытался дать мужчине ответ, но его язык внезапно стал бесчувственным, неуклюжим куском плоти, не желающим действовать. Отказываясь останавливаться теперь, он заставил его работать.

– Я… – начал он.

Родители Гэри продолжали смотреть на него. Беспокойство на их лицах было очевидно, хотя они еще не знали, о чем же они беспокоятся. Капитан попробовал снова.

– Я…

Я убил вашего сына , подумал он. Но он не мог заставить себя произнести это вслух. Может быть , сказал он себе, потому что произнеся эти слова он изменит весь мир – и как только слова совутся, вернуть их назад будет невозможно.

Митчеллы наклонились вперед, и беспокойство на их лицах стало еще сильнее.

– Продолжай и не торопись, – посоветовал ему отец Гэри, выдавливая улыбку. – Мы никуда не торопимся.

Кирку было знакомо и это выражение и этот тон голоса. Именно ими часто пользовался Гэри, когда был ранен или чем-то напуган. И с их помощью навигатор дурачил людей. Он заставлял их думать, что все прекрасно, когда ничего прекрасного не было.

Капитан вспомнил последний раз, когда Гэри сделал это. И как только он это сделал, в его мозгу возикло воспоминание. Внезапно он не смог думать ни о чем другом – включая и этих двух людей, сидящих напротив него и ждущих продолжения его признания.