Диана Дуэйн - Мир Спока

Или я поддельный землянин? Бог ты мой, заприте скорее ваших дочерей.

В зале поднялся смех. Джим с усмешкой покачал головой.

– Если вы думаете именно так, то, должно быть, вы не очень хорошо знакомы с психологией собственного вида, потому, что мои наблюдения говорят о том, что землянин может быть даже больше вулканцем, чем сам вулканец. Ледяная логика, абсолютное совершенство, исполнение всего задуманного, отсутствие эмоций. Возможно, кто-то скажет, что это преувеличение. Очень немногие из вас настолько совершенные и подобающие вулканцы. – Джим гордо вскинул голову и сказал достаточно тихо. – Мой первый офицер имеет полное право на то, чтобы его принимали за того, кто он есть.

Я – живое доказательство того, какую дружбу может найти вулканец среди людей. Я не собираюсь утверждать, что эта дружба совершенна или когда-либо была таковой: было недопонимание и боль, но, к счастью, этого было не так много, Мой опыт общения с вулканцами в лице одного, с которым я работаю, показал мне ваше мужество, смышленость, добродетели потомка всех тех, кто на маленьких космических кораблях вместе с другими представителями Федерации покоряли просторы космоса.

А также мудрость, сострадание, открытость сознания. Я думал, что все это качества вулканцев. Мне будет очень жаль, если я ошибался.

– Ты не ошибся, – сказал кто-то из толпы собравшихся. – Но мы не одинаковы.

– Я знаю, – ответил Джим. – Также, как и мы. Последовало минутное молчание.

– Об этом я тоже хочу сказать, – продолжил Джим. – Для меня невозможно пройти мимо того факта, что если Вулкан отколется от Федерации, люди и вулканцы с крепкими связями на обеих планетах останутся между двух огней и, возможно, пострадают…

– Нужды многих…

– Перевешивают нужды меньшинства или одного, – закончил за слушателя Джим. – Да, я знал, что услышу это. Но у меня есть аргументы против такого заявления. Вы ведь телепаты! Вы можете залезть в мозги других и узнать, каковы их нужды… и насколько важными они кажутся изнутри. Количество – плохой аргумент. Подсчетом тел занимаются те, кто хочет снять с себя ответственность за ситуацию.

Джим покачал головой.

– Я говорю, что многие – это и есть один. Каждый сам по себе один, и без всех этих "одних" множества не будет никогда. Вы должны осознать, каждый в самом себе, что ты можешь стать тем, кто будет причинять боль многим: люди Земли, которые счастливо живут здесь со своими детьми, в мире с вами, и вынуждены будут оставить свои дома; вулканцы, посвятившие себя Звездному Флоту или Земле, которым придется решать – вернуться ли домой и оставить работу или остаться там, но быть изгнанниками, никогда больше не увидеть свою планету, Я надеюсь, что те, кого я так почитаю, внимательно выслушали то, что было сказано. Даже если это было сказано одним.

Сбоку от себя Джим заметил какое-то движение. Он повернулся и удивился тому, что Сарэк спешно поднимался на сцену. Он никогда не видел, чтобы Сарэк двигался настолько быстро.

– Экстренная ситуация, – обратился Сарэк к публике. – Я должен попросить капитана немедленно последовать за мной. Я прошу ассамблею о снисхождении и прошу о том, чтобы ему было разрешено закончить свое выступление завтра.

Сарэк схватил Джима за руку и потянул его к выходу, по дороге ворча что-то себе под нос.

– В чем дело? – спросил его Джим.

– Джим, – сказал Сарэк, не прекращая движения, – нам нужно спешить, Т'Пау умирает.

Он был в лаборатории, когда пришло сообщение, ошеломившее его. Он не привык получать твердые сообщения от кого бы то ни было, большинство из тех, с кем он имел дело, старались связаться с ним через компьютер, который был своеобразным полем его деятельности. Но вот он – тонкий кусочек хорошего пластика, скрепленный восковой печатью. Он встал, потянулся и открыл его. Прекрасным каллиграфическим почерком, который словно струился, пролагая себе путь на бумаге, было написано: "Пожалуйста, зайди в мой кабинет. Т'Пау".

Он чуть было не сел от удивления. "Чего она хочет от меня?" подумал он, тут же задаваясь другим вопросом: какое оскорбление он мог нанести. Она была Старейшей в доме, а он был самым младшим, конечно, за исключением молодого Силека, которому только что исполнилось пятьдесят. Он старательно перебирал в памяти последние события и не нашел, чему он обязан этим приглашением.

И тут до него дошло, что он стоит в лаборатории и задерживается с визитом, в то время как его первой обязанностью было послушание Главе дома. Он осмотрелся вокруг, ища что-нибудь из одежды, чтобы прикрыть свою тунику. Ничего подходящего не было. Он не стирал свою одежду уже два дня. Не простительно, конечно, но когда он работал над программой, то не ожидал никаких визитов, не выполнял ни каких общественных обязанностей…

Наконец он просто почистил одежду на себе, насколько смог и выбежал. Был прекрасный, яркий день, солнце ярко сияло над академией, вулканцы торопились по своим делам, как обычно. Он побежал по одной из дорожек, затем взял себя в руки и пошел более величественной походкой.

Было нелогично спешить: Т'Пау прекрасно знала, сколько времени займет прогулка до ее офиса из лаборатории. Но все же…

Он спешил. Прохожие оглядывались на него, когда он проходил мимо, но он игнорировал взгляды или, по крайней мере, делал вид, что игнорирует.

Ее офис располагался недалеко от объединенных библиотек, в простеньком домике, выглядящем как-то по-сельски, покрытом белой штукатуркой. Он задержался у двери, снова стал чиститься, а затем вошел.

Медленно он двинулся в приемную. Там сидела ассистентка, печатавшая что-то на компьютере.

– Сарэк, – сказал он, когда она подняла глаза.

– Я знаю, – ответила она. – Пожалуйста, входи, она ждет тебя.

Сарэк поклонился и медленно направился к двери в кабинет. Она отворилась.

Комната была простой, белизна стен была нарушена только в одном месте, где на стене висел бросающийся в глаза абстрактный гобелен.

Стол был чистым, на нем ничего не было, кроме компьютерной панели, на которой она работала, и пачки старых, пожелтевших листков, которые, казалось, были очень важны для нее. Она смотрела на листы. Когда он вошел, Т'Пау подняла глаза и встала, чтобы приветствовать его.

Это было очень учтиво с ее стороны, но вряд ли необходимо по отношению к нему, и Сарэк, оценив это, сделал ответный глубокий поклон в ее сторону.

– Мадам, – сказал он.

– Сарэк, – ответила она. – Рада твоему приходу. Я не видела тебя со времени посвящения.

Он кивнул. В свое время его удивило, когда она пришла на его посвящение в мужчины. В то утро он отправился в пески, сразился с лематьей и вернулся, чтобы поведать об этом. Это было много лет назад, но для него она была не менее прекрасна, чем тогда. Под туго сплетенными и перевязанными волосами ее лицо было жестоким, как у летающих хищников с малых гор, вкхенов, но в то же время холодным и мудрым, как и подобает Старейшей. "Сколько же ей лет?" – задался он вопросом, но тут же отбросил прочь эту мысль. Он мог бы узнать, если бы захотел. Но в данный момент ее темные глаза были направлены на него, и внимательность этого взгляда заставила его вздрогнуть. Он попытался обрести спокойствие. Он не сделал ничего плохого, а Т'Пау не лематья, и совершенно не похоже на то, что она может укусить его.