Кармен Картер - Дети Хэмлина

Несмотря на то, что Патриция разговаривала дружелюбно, Трой чувствовала, что остальные фермеры по-прежнему настроены враждебно. Диана поняла, что ей здесь делать больше нечего и поспешила попрощаться.

– Нам не нужно было улетать из Грздика! – заявил Томас, как только чужая женщина покинула каюту. Он сердито теребил короткую жиденькую бородку.

– Но мы не могли оставаться, – напомнила Патриция. Она понимала, что Томасу не захочется обсуждать, почему они решили переселиться на другую планету. Слишком многие из присутствующих в ее каюте хорошо знают, что причиной послужили его постоянные разногласия с правительством Грздика. А жизнь фермеров на той земле и без того была сложной и трудной.

– Кто-то должен переговорить с капитаном об этом возмутительном происшествии. Он должен знать о нашем положении.

Заявление Томаса было встречено возгласами одобрения. Стороннему наблюдателю могло показаться, что Томас желает сам побеседовать с капитаном корабля. Но Патриция знала мужчину слишком хорошо. К тому времени, когда переселенцы придут к общему решению, делегатом выберут ее. Конечно, она могла бы и отказаться, но лучше, действительно, пойти именно ей. Томас не может разговаривать спокойно. Он всегда горячится и своей несдержанностью сразу же настраивает собеседника против себя. Патриция понимала, что ответственность за переговоры ей снова придется взять на себя.

Эндрю Дилор лежал на спине и, не мигая, смотрел вверх. Кажется, прошло сто лет, прежде чем ему удалось собраться с силами и повернуть голову.

– Оказывается, надо мной не небо, а потолок каюты корабля, – слабым голосом сказал он. – Как чудно.

– Говори громче, я тебя не слышу.

Превозмогая боль и слабость, Эндрю повернул голову в другую сторону и увидел Рут, которая сидела напротив него, скрестив ноги. Он попытался представить, что она делает в его новом мире.

– Наверное, ты теперь ангел.

Из нее получился красивый ангел, хоть и сердитый. Высокие скулы, худенькое лицо, большие темные глаза.

– О чем ты говоришь? – недовольно спросила Рут.

– Я, должно быть, умер. Хотя это место больше напоминает каюту.

Правда, ему казалось, что каюта качается из стороны в сторону. Однако Эндрю подозревал, что у него просто-напросто кружится голова. Дилор закрыл глаза и отчетливо почувствовал, как нервно вздрагивает палуба.

– Я слышала, что мы на борту какого-то "Энтерпрайза".

– А-а. Тогда все понятно.

Должно быть, он на какое-то время потерял сознание. А когда снова открыл глаза, то окружающая обстановка обрела более четкие очертания. Неподалеку кто-то двигался. К кровати подошел офицер, остановился рядом с доктором Льюином и сказал:

– Мне необходимо поговорить с капитаном или первым офицером "Феррела", – помолчав немного, незнакомец добавил:

– А также с тем, кто вел последние записи.

Доктор махнул рукой в сторону и мужчины удалились.

– А разве записи вел не ты? – спросила Рут Дилора. К счастью, женщина всегда говорила очень тихо, офицер не слышал ее слов. – Разве не ты вел запись? – повторила Рут.

– Сейчас не время упоминать об этом, – прошептал Дилор, изо всех сил боровшийся с приступом тошноты. – Я им скажу позже, когда мне станет лучше.

Дилор считал, у него должна быть ясная голова, чтобы суметь объяснить свое присутствие на "Ферреле" и установить власть на "Энтерпрайзе".

– Капитан Манин находится в изоляторе. – Пикар слушал доклад Райкера с огромным облегчением.

– После того, как переговорите с ним, свяжитесь со мной.

Жан-Люк Пикар хотел лично расспросить капитана обо всем. Но пока что он обязан находиться на мостике. Он с нетерпением ожидал возвращения первого офицера, старательно скрывая волнение под обычной маской спокойствия и сосредоточенности.

Спустя десять минут Райкер вышел из турболифта. Офицер повернулся и помог выйти еще одному человеку в запыленной форме офицера Звездного Флота. Незнакомец был высоким и крепким. У него были темно-русые волосы.

– Капитан Манин в операционной, – объяснил Райкер, – а это – первый офицер Д'Амелио.

– Добро пожаловать на борт "Энтерпрайза", – сказал Пикар и поднялся.

Д'Амелио неуверенно улыбнулся, но протянутую руку заметил не сразу. Потом медленно подошел к Жан-Люку. Мужчины обменялись рукопожатием. Райкер бережно взял Д'Амелио под руку и провел к свободному креслу. Капитан неспешно шагал за ними.

– Первый, этот человек находится в состоянии шока. Ему необходимо оставаться в изоляторе, – тихо сказал Пикар.

– Его уже лечили, – также тихо сообщил Райкер, взглянув на капитана. – Я уверен, что стоило попросить, и доктор Крашер отпустила бы его. Но я не стал отвлекать доктора.

– Другими словами, нам лучше поговорить с ним, пока Крашер не обнаружила, что пострадавшего нет на месте, – сказал капитан и сел напротив Д'Амелио.

Разговор никак не складывался. Д'Амелио временами просто-напросто не хотел отвечать на вопросы, не собирался объяснять, почему и каким образом на "Феррел" напали. Его скупые ответы раздражали Пикара, вызывая еще большее недоумение.

Пикар глубоко вздохнул. Он старался говорить с первым офицером "Феррела" мягко и доброжелательно.

– Д'Амелио, вы сообщили, что вашим кораблем управляли сорок шесть человек. Я очень удивлен. Экипаж чересчур мал для такого огромного аппарата.

– Такого количество людей было достаточно.

– Достаточно для чего? – спросил Пикар.

Как и раньше, Д'Амелио не ответил на конкретный вопрос. Он с рассеянным видом осматривался. Пикар и Райкер разочарованно переглянулись. Общая картина стала ясна. Любой вопрос, имеющий хоть какое-то отношение к миссии "Феррела", приводил первого офицера в состояние рассеянности и нарочитой невнимательности.

Не нужно обладать дипломатическими способностями Дианы Трой, чтобы понять ситуацию. Сидящий перед Пикаром человек скрывает какую-то информацию. Но если так пойдет и дальше, Пикару придется обратиться за помощью к советнику.

– Капитан, с вами желает поговорить Крашер, – послышался вызов по системе внутренней связи.

– Не беспокойтесь, доктор Крашер, мы очень бережно относимся к мистеру Д'Амелио, – ответил капитан, внимательно изучая лицо офицера "Феррела". – Но нам необходимо задать ему еще несколько вопросов...

– Капитан, один из членов экипажа "Феррела" ранен выстрелом из ручного фазера, – перебила доктор.

Пикар и Райкер удивленно переглянулись.

– Вы уверены? – спросил Райкер. – Возможно, прямой контакт с силовым полем корабля противника.

– Нет. На коже видны совершенно типичные ожоги. С таким ранением только один человек. Остальные находятся в состоянии шока. Кое-кто ранен обломками – царапины, переломы, ссадины. Но в этого человека стреляли.