Майя Максимова - Первая леди

– А если война? – я невольно вернулась к сновидению Жанны и поняла, что оно вполне может оказаться вещим.

– Заблокируем активацию лазерного щита Земли и воспользуемся преимуществом «Эдельвейса».

– А как же пришельцы? – искренне возмутился Фомин. – Вы предлагаете добровольно подарить им планету?

– Ну, почему же, – спокойно ответил Марк Андреевич. – Дадим им бой в районе лунной орбиты. Пусть все видят, что несмотря ни на что мы выполняем свои обязательства перед союзниками.

– О-о-о! Это будет эпическое поражение, – в моём сознании промелькнули кадры марсианской трагедии. – Он сотрёт в пыль нашу систему внешней обороны, и Земля разом станет его лёгкой добычей.

– По известным причинам мы всё равно не можем рассчитывать на лазеры, – вполне резонно заметил Кручинин.

– Мы – нет, но США и Китай… – я осеклась, поняв ход его мыслей.

– А что нам до них, если они развяжут войну? Пусть сами расхлёбывают последствия своей глупости.

– Звучит убедительно, – у меня кончились контраргументы, зато на сердце стало намного спокойнее. – И всё-таки, Марк Андреевич, что бы вы делали без «Эдельвейса»?

Он улыбнулся, хитро прищурил глаза и произнёс с какой-то детской непосредственностью:

– В таком случае, Юлия Александровна, у вас был бы другой начальник генштаба, и мне не пришлось бы решать наши сегодняшние проблемы.

Я сделала вид, что полностью удовлетворена таким ответом, и уступила его невысказанному вслух желанию:

– Хорошо. Приведите войска в полную боевую готовность с учётом всех вариантов из красного списка. Посмотрим, как поведёт себя Китай и на реакцию мирового сообщества в целом.

Однако в отличие от Рика Стивенса Земин Чэнь предпочёл занять выжидательную позицию – его, как и нас, возмутила недальновидность американского правительства. Об этом он рассказал мне в приватном разговоре, в ходе которого мы попытались выработать стратегию совместных действий. Теперь, когда мир грозился ополчиться против трёх великих держав, это имело едва ли не первостепенное значение. К счастью, провокационное поведение Белого дома весьма неожиданно принесло и свои преференции. Как только я заикнулась о грядущей обороне Земли, Земин Чэнь сразу отреагировал в категоричной форме:

– Госпожа президент, можете считать нас предателями человечества, но Китай не поддержит активацию лазерного щита планеты. Мы лучше очно сразимся с инопланетным врагом, чем позволим Америке распоряжаться её спутниками.

– Понимаю, – я умело скрыла восторг за маской глубокого разочарования. – Это ваш выбор. И хочется верить в то, что в масштабах войны он не будет иметь значения.

Председатель ответил парой обтекаемых фраз, после чего мы сочли программу переговоров выполненной. Дело оставалось за малым – подождать несколько дней и как следует угостить чужака ракетами. Вот только Кручинин, которому я поведала о диалоге с Земин Чэнем, весьма скептически отнёсся к его решению.

– Он что-то задумал, – заверил меня генерал. – И вряд ли причина – поведение Рика Стивенса.

– По-вашему, Китай просто воспользовался моментом, а американцы дали хороший повод?

– Чтобы не сесть в лужу, лучше исходить из этого. Понимаю, нам всем хочется какой-то ясности, но, Юлия Александровна, сейчас не время упрощать ситуацию.

В ту же секунду пирамида моего предубеждения к Марку Андреевичу в последний раз вздрогнула и обрушилась на дно сознания. На мгновенье я даже закрыла глаза, чтобы, открыв их, увидеть другого человека. Не упёртого солдафона, истосковавшегося по кровавой войне, а вдумчивого стратега, просчитывающего каждый ход неприятеля.

– Товарищ генерал, – я намеренно вернула разговор в официальное русло. – У вас есть хоть какие-то догадки по Пекину? Понимаю, у китайцев достаточно своеобразное мышление, но нам же нужно отталкиваться хоть от чего-то.

Кручинин ответил спустя продолжительную паузу, словно боялся наговорить мне лишнего.

– На самом деле, их мотивы стары как мир, а обстоятельства не делят людей по цвету кожи. И чтобы вот так отвергнуть единственную действенную защиту, необходимо иметь хороший козырь за пазухой.

– То есть, вы хотите сказать, что Поднебесная имеет оружие, способное противостоять пришельцу?

– Браво! – без капли иронии воскликнул Марк Андреевич. – Только прошу, не спрашивайте меня о подробностях. Разведка работает 25 часов в сутки, но на руках нет даже непроверенных слухов.

– Такое возможно? – искренне удивилась я, вспомнив историю об испытаниях «Эдельвейса».

– Выходит, что да, – печально вздохнул Кручинин. – Если, конечно, мы говорим о Китае. И дело тут не в особенностях национального мышления. Просто они умеют хранить секреты.

Я собиралась что-то сказать в ответ, но не успела, встретившись с генералом взглядом. И тут же отпрянула, ибо его глаза были наполнены страхом пред неизвестностью.

К нашему удивлению, безрассудное заявление Рика Стивенса несколько снизило общую напряжённость в мире. По крайней мере, лидеры большинства азиатских стран в своих обращениях поддержали Соединённые Штаты. А кое-кто заодно ополчился на Ватикан, припомнив тому все грехи многовековой истории. Чуть менее сдержанно повели себя африканские государства, особенно те, где главенствовала католическая религия. Но даже они не осмелились отрицать тот факт, что версия Папы подразумевает слишком много допущений. Европа со свойственной ей высокомерностью вообще абстрагировалась от этой темы. И только Центральная и Южная Америки в мгновенье ока погрузились в хаос. Особенно жарко было на границе США и Мексики. Там произошло несколько вооружённых конфликтов, прогремели взрывы и появились первые пострадавшие. Так война, ещё не дошедшая до границ Земли, с циничной издёвкой начала пожинать человечество.

В России же это было самое обыкновенное воскресенье. Сбежавшие из городов люди отдыхали от трудовых будней, и даже известие о приближающемся конце света вряд ли заставило бы их прервать свои заслуженные выходные. Тем не менее, я не рискнула пустить дело на самотёк и, связавшись с премьер-министром, поручила ему прокомментировать выступление Папы. Кирилл Степанович внимательно изучил предложенный для обращения текст, заметно нахмурился, но не задал ни одного вопроса. Он, знавший меня без малого пятнадцать лет, прекрасно понял: всё, что сообщил миру Иннокентий XIV, так же верно, как и тот факт, что Земля вращается вокруг Солнца. Впрочем, Россия не собиралась скрещивать шпаги с Ватиканом – для многомиллионной православной страны это стало бы неоспоримым проявлением трусости. Речь премьера носила исключительно профилактический характер и имела одну-единственную задачу: убедить всех, что что бы ни произошло на Марсе, мы не выпустим ситуацию из-под контроля.