Баир Жамбалов - Миры над бездной

И тогда Алина ощутила, увидела, что лежит в этом подобии ЯМР-аппарата совсем нагой, что какое там спокойствие, опять всколыхнулось волнение, что моментально она вспрыгнула с саркофага, нашла стул м стала быстро одеваться.

Прошло примерно полминуты, как она опять услышала голос Бираланта:

– А теперь выходите на берег моря – виртуальной телепортации на основе клэйтроники.

Оглянулась стремительно. Да вот он же выход, никакой двери. И вот она вышла на свет, на берег моря – одного из множества ландшафтов посредством подвижного дизайна, как догадывалась она во время обеда.

По прежнему отливалось синевой глади море, уходя вдаль, смыкаясь к горизонту с ясно лазурным небом. А на востоке уже встало не ярко багровое солнце, какое бывает во время раннего рассвета, а уже жгуче жёлтое солнце, что также отчётливо сформировало впечатление реальности посредством высочайшей безочковой технологии, придавая зрению эффект созерцания панорамного парио.

Алина стояла босиком на ворсисто мягком белом песке пляжного берега. Она предстала перед этим суперменом, что ждал её здесь и был серьёзен, и указывал пальцем куда-то в сторону. Она обернулась туда в ту сторону указующей руки и увидела просто плоское прямоугольное нечто на берегу.

– Алина, пожалуйста, встаньте перед этим плоским прямоугольником, перед этим предметом высотой, примерно, с Ваш рост.

Конечно, Алина не могла ослушаться его и потому, как-то настороженно подходила к этому плоскому предмету, что походил на матовое стекло, что просто находился, стоял на берегу ничем не подпираемый. По ходу она успела заметить, что на ней не её платье, чужое платье. Но в эти секунды было не до размышлений, когда она исполняла то ли просьбу, то ли волю хозяина дома, этого молодого человека, о котором она думала все эти дни с того самого момента, когда во время той первой встречи обернулся к ней, говоря: «Я старался ради Вас».

И вот она подошла, встала перед этим, похожим то ли на матовое стекло, то просто на грязное стекло. Прошли секунды, как это матовое иль грязное стекло начинало рябить волнами, трансформироваться, и вот превратилось в чистое зеркало. Она никогда не любила зеркало. Когда ж последний раз она видела себя в зеркале?

Алина всмотрелась в зеркало и вздрогнула от неожиданности…

Она увидела, перед ней предстал незнакомый человек, то была перед ней в зеркале девушка, которую никогда не видела, не знает…

То в зеркале полыхала торжественно сама ль идеальность геометрической симметрии, что всегда выразит красоту, истинно красоту! То с зеркала смотрела на неё девушка ох, каким искренне нежным очертанием прекрасного лика, обдавая светом свежести здоровой кожи от самой виртуозной искусницы-природы, как непременному атрибуту красы девичьей! И глаза, какие красивые глаза, преисполненные огнём изумления! То была красавица, ох какая девушка излучением красы неписаной…, как одна из красавиц тех изысканных фильмов, которыми так восхищается двоюродный брат Роллан, да хотя бы та же великолепная индийская актриса по имени Айшвария Рай!

Да, она увидела в зеркале истинно красавицу…

– Алина, Вы не узнали себя в зеркале. Это же Вы, – услышала она голос хозяина дома, в тоне голоса которого выразилась торжественность.

Этого не могло быть! Это не может быть! Потому решила проверить, проделывая некоторые движения перед зеркалом. И эта незнакомка, эта красавица повторила за ней движения по самой точной траектории, удостоверяя её в том, что в зеркале образом несравненной красавицы она, именно она. Тогда стоило обратить на свои ноги, на их несоразмерность, непропорциональность. Но такового не увидела, когда в зеркале ох какие красивые стройные ноги одинаковой, именно одинаковой длины, величины, во всём соблюдая строгую пропорциональность идеальной симметрии. Но как?!

Она проделала некоторые движения ногами, и красавица в зеркале точно повторила все её движения, ещё раз удостоверяя её в том, что в зеркале она, именно она. Но как?! Как такое возможно?!

И вот только сейчас она обратила внимание на платье, в том, что это не её платье, она поняла раньше, но в сутолоке мыслей, в такой чувственной сумятице как-то было не до платья. Да, на ней было бирюзовое платье, аккуратно облегающее ох какую стройную фигуру, как понимала она, отныне принадлежащую ей, ибо её фигура, как и лик красавицы и есть она сама. Но как?! Как такое возможно?!

Она всегда боялась думать об этом, боялась мечтать об этом. Но ведь это не сон? Она может отличить явь от сна, сон от яви. Но, неужели это она?!

Алина смеялась внутреннее, боясь выказать внешне, потому, что этот молодой человек – хозяин дома, этот супермен – феноменальный мастер единоборств смотрел на неё, смотрел, ничуть не скрывая восхищения. А душа её и кричала, и плакала, и опять смеялась, и напрашивалась на танец, танец радости и счастья вулкана клокотанием взорванной чувственности. Но сдержалась, сдерживалась, держа эмоции, вот так уподобляясь спокойно ровно упокоенной глади тихо тихой речной заводи в самую, самую безветренность ясно ясного дня.

И запершило в носу, глаза её становились влажны, по щекам катились слёзы…

7

Для великих целителей, врачей в истории медицины, для Гиппократа, Галена, Авиценны, Парацельса, Паре, Бургаве, Пирогова, Боткина, Склифосовского, Бурденко и многих, многих других высокоталантливых врачей медицина современности покажется настоящим воплощением мечты, прекрасным чудом. Но и в веке двадцать первом медицина ограничена, а, то и бессильна, всё-таки, перед болезнями во множественном числе: рак, СПИД, шизофрения, вирусы, фобии, природная инвалидность, случаи инсульта, случаи инфаркта, абсолютно все случаи травм, несовместимых с жизнью…

Медицина современности ограничена, никогда ни за что не сможет превратить урода в статного принца, уродину в прекрасную принцессу, так образно говоря. Да, ни за что! Естественно обделённый, естественно обделённая с рождения и носи, носи, пронеси клеймо это от природы тяжёлой ношей по гладкому, не гладкому пути жизни всегда, навсегда, ибо здесь медицина современности бессильна, и далеко, далеко за горизонтом сияние света, надежды луч…

По щекам её катились слёзы, глаза и так обильно влажны, першило в носу…

Но неужели это она?!

Алина боялась выказать внешне, и потому ль смеялась внутренне, потому, что этот хозяин дома – этот человек высокого достоинства с полным шлейфом ореола таинственности, этот феноменальный мастер единоборств – истинный супермен смотрел на неё, смотрел, и восхищение озаряло его благородный лик воина, хотя и молод, и девушки заглядятся. А душа её и плакала, и кричала, и опять смеялась, просясь на танец танцем счастья и радости, клокоча и клокоча вулканом чувственности взорванной…