Андрей Красников - Федерация. Меньшее зло

Помимо холода, у меня хватало и других проблем – спустя тридцать или сорок минут, когда небо начало светлеть, а ветер неожиданно усилился, до моих ушей долетел тихий, но отчетливый собачий лай. В зону инцидента явился поисковый отряд.

Следующие несколько часов оказались самыми напряженными за все время рейда – солнце неспешно ползло по небосклону, скрывавшая меня тьма окончательно рассеялась, где-то рядом бродили враги, но сам я мог лишь неподвижно ждать их появления и надеяться, что этого не случится.

В какой-то момент произошло неизбежное – группа зачистки вышла к тому месту, где погиб Скотт. Лай приобрел откровенно восторженные нотки, а потом оборвался.

Я сдвинул лежавшую на груди винтовку, достал пистолет и опять замер, стараясь дышать как можно реже.

Несколько минут вокруг царила тишина, затем лай возобновился и начал быстро удаляться. Собака явно взяла след, но это был след, ведущий в противоположную сторону – туда, откуда взлетел передатчик и где еще не до конца остыли выжженные плазмой скалы.

На всякий случай выждав еще минут тридцать и убедившись, что непосредственная угроза действительно исчезла, я успокоился, закрыл глаза, после чего наконец-то провалился в сон.

К реальности меня вернул начавшийся вечером дождь. Стекавшие по камням струйки быстро намочили одежду, добрались до кожи, заставили очнуться, вырваться из блаженной дремоты…

Замерзшее и скрюченное тело весьма негативно отреагировало на попытку движения – по ногам пробежали стайки противных мурашек, из груди вырвался тихий хрип, а в горле проснулась давящая боль. Я совершенно точно отморозил себе все подряд и радовало в этой ситуации только то, что температура до сих пор держалась в пределах нормы – несмотря на пережитые испытания, организм рапортовал о готовности продолжать работу.

Когда вокруг окончательно стемнело, а дождь перешел в ливень, я выполз из-под защиты камней, тщательно закутался в плащ и двинулся в обратный путь. Спустился с возвышенности, взял курс на Греческий лес…

Идти без напарника было достаточно сложно – больше никто не отвлекал меня от дороги, глупые вопросы закончились, но следить за окружающей местностью стало гораздо труднее. А из-за разыгравшейся непогоды и начавшейся простуды это очень быстро превратилось в реальную проблему – уже через два часа я окончательно вымотался, махнул на все рукой и свернул к развалинам Афин.

Город, некогда стоявший на границе между двумя странами и являвшийся весьма успешным торгово-промышленным центром, не смог пережить войну – на его окраинах взорвались два ядерных снаряда, заводские комплексы были уничтожены ракетами с антиматерией, а деловые кварталы серьезно пострадали от плазмы и гравитации. Как итог, некогда цветущее поселение превратилось в жалкий призрак, навевающий безотчетную тревогу своими выжженными улицами, оплавленными зданиями, а также фонящими радиацией камнями.

За прошедшие с моего последнего визита месяцы тут мало что изменилось – пустые дома выглядели мрачно и тоскливо, струящаяся по бетону вода настойчиво лезла в ботинки, а видимость оставляла желать лучшего. Впрочем, все это уже не имело особого значения. Свернув в первый попавшийся тупичок, я забрался внутрь более-менее сохранившегося магазина, прошел его насквозь, потом оставил за спиной маленькую площадь, увидел длинный бетонный забор…

Впереди находился промышленный комплекс, уже не раз служивший мне убежищем – радиационный фон здесь был чуть выше, чем в окружающих районах и это являлось очень мощным аргументом, исправно отпугивавшим всевозможных посетителей. Конечно, в случае реальной необходимости поисковая группа забралась бы даже сюда, но обнаружившие Скотта враги явно решили, что он гулял в одиночестве и отказались от погони, а каких-либо еще угроз в округе не наблюдалось.

Проигнорировав мерцание браслета, я пересек двор, по широкой дуге обошел скопление тяжелой техники, а затем нырнул в первую попавшуюся дверь.

Темнота стала абсолютной и мне пришлось достать фонарик. Неровный круг света обрисовал светло-серый пол, точно такие же стены, уходящую на второй этаж лестницу…

Я аккуратно поднялся по металлическим ступенькам, миновал несколько узких коридоров и зашел в просторный кабинет, до войны принадлежавший одному из директоров учреждения. Со вздохом облегчения сбросил с плеч надоевший плащ, освободился от ботинок, после чего рухнул на диван и бездумно уставился в пустоту.

Хотелось есть. Горло продолжало саднить. Мысли путались из-за поднявшейся температуры.

По коже гулял неприятный озноб.

– Нужно встать, – вслух произнес я. – Встать, выпить стимулятор, укрыться и заснуть. Вперед.

Одеял в кабинете не было, но бросивший свою вотчину управленец оставил после себя кое-какую одежду, а год назад мне удалось принести сюда десяток питательных батончиков и походную аптечку. Сейчас все это оказалось весьма кстати – проглотив несколько таблеток и съев засохшую плитку синтетического шоколада, я переоделся в чересчур мешковатый, но довольно теплый костюм, бросил на диван охапку пиджаков, закопался в них…

Новое пробуждение оказалось гораздо более приятным – антибиотики, тепло и мягкое ложе буквально вернули меня к жизни, а заглядывавшее в окна солнце довершило картину, привнеся в нее что-то очень мирное и домашнее.

Вставать с дивана не хотелось. Думать о новом рейде через Полосу – тоже. Наверное, водись в этих местах хоть какая-нибудь живность, у меня возникло бы искреннее желание немедленно дезертировать со службы и заняться отшельничеством. Охотиться на диких коров, ловить рыбу…

Сонные думы прервал отголосок раздавшегося неподалеку взрыва. Я мгновенно сбросил остатки дремоты, взялся за винтовку, но тревога оказалась ложной – спустя две или три секунды шум повторился и стало ясно, что цель неизвестного артиллериста находится где-то в стороне от города. Следовательно, у меня все еще было время для того, чтобы спокойно и без суеты привести себя в порядок.

– Ладно, приступим…

Пока разложенная на полу одежда сохла под солнечными лучами, сам я забрался на крышу здания, нашел там лужу относительно чистой воды и старательно вымылся. После чего спустился в кабинет, съел еще два батончика и опять развалился на диване.

Готовиться к возвращению в родную часть было тяжело. Монотонный переход через Полосу, визит к полковнику, бесконечные отчеты, стандартные объяснительные – все это вызывало в моей душе исключительно негативные чувства. Но другие варианты попросту отсутствовали.

Начавшаяся ближе к вечеру морось не шла ни в какое сравнение с бушевавшим день назад ливнем, однако такое изменение было мне на руку – тихий шелест капель все еще маскировал звуки, влажная пелена укрывала меня от врагов, но двигаться стало заметно легче и километры пути исправно ложились под ноги.