Дмитрий Гурин - Понедельник – день тяжелый…

– Земля, Земля, что у вас происходит? Почему молчите? – настойчиво пытался выйти на связь с ЦУПом Майкл Торнтон – астронавт Международной космической станции. Паря в невесомости возле иллюминатора служебного модуля Звезда, он наблюдал через толстое, слегка затемненное кварцевое стекло за быстро восходящим над горизонтом Солнцем.

Астронавт уже позавтракал, причем в одиночку, заполнил бортовой журнал, пробежал на беговой дорожке десять километров, полюбовался очередным восходом Солнца, затем, как положено, доложил командиру корабля Александру Громову о своей полной готовности к несению космической вахты.

Ответом от командира было следующее:

– Майки, отдыхай, у тебя же сегодня почти юбилей. Поздравляю! А работа не волк – в лес не убежит, леса тут нет, – Громов засмеялся. – Впрочем, позвони домой – может, они и разрешат тебе что— нибудь сделать.

– Звонил уже.

– И что говорят?

– Отдыхай, говорят…

– Ну, им оттуда иногда виднее. Я скоро буду – уже заканчиваю.

В ЦУП астронавт действительно «дозвонился» с утра уже трижды: и как проснулся, и после завтрака, и отстегнувшись от беговой дорожки. Ответом во всех трех случаях была одна и та же команда – отдыхать.

С тех пор прошел час, затем еще полчаса… Ничего не менялось. Солнце опять вынырнуло из-за горизонта и быстро полетело по черному бархату космоса, в седьмой раз с начала двенадцатой рабочей недели Майкла, и второй раз – с тех пор как он сегодня проснулся.

«Понедельник – прямо— таки пахнущее работой название! Но для меня он явно не собирается становиться рабочим, – с досадой думал американец. – А русские еще говорят: «Понедельник – день тяжелый». Не так я себе представлял этот день – семьдесят восьмой день на орбите и одновременно тридцать пятый день моего рождения! Не так…»

Надо было срочно себя чем-нибудь занять. И Майкл начал вычислять, сколько километров он «накопил» за время его космической одиссеи. В уме считать не хотелось. Астронавт подлетел к закрепленному на стене айпаду, нашел калькулятор и ввел друг за другом, цифры: первая – четыре пятерки – среднее время в секундах, уходящее на один виток станции вокруг планеты, вторая – семь целых и шесть десятых – обозначала скорость движения МКС по орбите Земли в километрах в секунду, третья – пятнадцать с половиной – количество витков за одни земные сутки, и последняя – семьдесят семь – количество суток, проведенных Майклом на МКС. Он поднес палец к знаку «равно», и на экране планшета появилась очень интригующая цифра… Чуть более пятидесяти миллионов километров!

– Во как! – торжествующе улыбнулся он. – Вчера вечером ровно полтинник был! Здорово! – Затем прикинул что— то в уме и гордо произнес:

– Командир, я пролетел пятьдесят миллионов километров с начала экспедиции!

– Ну вот, – бодро отозвался Громов, – А ты говоришь, что без работы сидишь. Ан нет, весь-то ты в трудах и заботах!

– А ты, Саша, по моим подсчетам, в этот раз сделал чуть больше ста пятидесяти миллионов километров. А ведь это расстояние от Земли до Солнца!

– Вот видишь, ты и меня посчитал.

– Ну, это не сложно.

– Ясно, Майки. Мне теперь обратно с Солнца домой надо возвращаться. На звезде оставаться опасно, сгореть не мудрено.

– Это точно, – заметил Майкл, – но это только теория…

– Знаешь, Майки, – подумав, продолжил Громов, – многие думают, что подготовка к полетам в космос – это в основном изнурительные физические тренировки… На самом деле, это не совсем так. Большая часть подготовки – это теория, братец мой, теория, когда ты сидишь над схемами битый час, ходишь туда-сюда ночью дома по кухне и мысленно представляешь, как должна работать та или иная система на самом деле, а не так, как думают в теории. И она, эта система, начинает работать сначала на кухне – в твоей голове, а уж потом здесь, в космосе. Ты меня слышишь? Или заснул там?

– Слушаю, слушаю, продолжай, Командир.

– Так вот, мой дорогой Майки, – Громов, произнося это, крякнул, видимо, что— то с усилием прикручивая, – штатная программа, по крайней мере, у нас в России, берет процентов пятнадцать— двадцать от всей подготовки, а остальные добрые восемьдесят процентов занимает подготовка к ситуациям далеко не штатным. Въезжаешь, к чему клоню, куда направляю?

– Так точно, сэр! Въезжаю, – отрапортовал астронавт.

– Сэр.., блин, – напряженно усмехнулся Громов, – Ну ты, Майки, скажешь тоже.

– Согласен, командир, – быстро исправившись, продолжал Майкл, – знания крайне необходимы, ведь здесь, в космосе, можно действительно столкнуться с чем угодно. Но ведь невозможно заранее быть готовым ко всему?

– Невозможно, – согласился Громов с явным облегчением в голосе и еле слышно прошептал себе под нос: вот и тренируй свои мозги, парень, пока нет основной работы. Слава Богу, у тебя в твоей американской голове есть что тренировать…

– Что, командир? Не расслышал.

– Отдыхай, говорю, пока, Майки, еще будет время потрудиться.

… И с этого разговора прошло уже минут десять. Наконец Земля вышла на связь, Майкл принял всю информацию и заскучал еще больше. Запланированная коррекция станции была перенесена на более позднее время, и проводить ее собирались с Земли.

Теперь молчали все: Майкл, Громов и Земля. Сегодня, 3 июля по земному календарю, станция находилась на своей самой низкой орбите. Сейчас, облетая Землю, МКС пролетала над восточным побережьем Южной Америки и двигалась в сторону Южно–Атлантической аномалии – зоны с особой концентрацией прилетающих от Солнца высокоэнергетических частиц.

Груз, доставленный европейским транспортным кораблем АТВ— 5, удобнее было принять именно в этом месте. Но перед расстыковкой и возвращением «европеец» должен был откорректировать своими движками орбиту МКС, подняв её на более высокую.

Майкл сообщил на Землю о необходимости начала коррекции, но теперь Земля почему— то не реагировала на его сообщения… Какая— то необъяснимая внутренняя тревога вновь отправила его к иллюминатору и заставила посмотреть прямо на Солнце. И не зря! Майкл увидел колоссальную разницу во внешнем облике Светила… То будто подменили.

«Кто— нибудь из тех, кому положено смотреть за Солнцем, уже сделали это сегодня, интересно мне знать?– искренне заволновался Майкл. – Или вы там все спите?!»

Он все чаще и настойчивей пытался связаться с Землей. Но та молчала…

Служебный модуль «Звезда» – один из модулей Российского сегмента Международной космической станции. На ранних этапах строительства МКС двадцати тонная «Звезда» выполняла функции жизнеобеспечения всего, что вокруг нее собиралось, осуществляла контроль высоты комплекса над Землей, его энергоснабжения, а также служила вычислительным центром, центром связии основным портом для грузовых кораблей «Прогресс». Со временем многие функции были переданы другим модулям. Однако «Звезда», что называется, сохранила за собой все свои привилегии и возможности управления до сегодняшнего дня. И здесь по— прежнему находился центральный пост управления МКС с необходимой аппаратурой контроля за всей деятельностью станции.