Илья Шумей - Чертежи волшебства

Едва не вывихнув челюсть богатырским зевком, Шимаэл спустился в грузовой отсек и остановился, растирая руку, затекшую после сна в пилотском кресле.

– О как! – он даже присвистнул, увидев Найду, балансирующую на шаткой стремянке и натягивающую перед погрузочным люком большое белое полотнище. Такое зрелище никого бы не оставило равнодушным. – Тебе что, белье больше сушить негде?

– Я не собираюсь выступать на фоне груд вашего барахла! Богам не пристало появляться перед своими подданными в окружении рваных мешков и ржавых ведер. Так что заткнись и лучше помоги, – она спустилась вниз и переставила стремянку, – тебе сейчас все равно делать нечего.

– А ночью я что, по-твоему, груши околачивал? И вы мне, между прочим, помогать как-то не торопились, – парировал Шимаэл и, поднырнув под простыни, спустился по трапу, – да я и сейчас занят по горло.

– Это чем же?

– Честно заслуженным отдыхом! – зная порывистый характер толстушки, пилот на всякий случай торопливо юркнул за край люка.

Лес окатил его душной волной полуденного зноя, звенящего от стрекота кузнечиков, к которому примешивалось ровное гудение охранного периметра. Окружавшие поляну стройные сосны словно мерцали в жарком мареве, танцующем над раскалившимися на солнцепеке камнями. На голубом небосводе уже показались первые невинные комочки белых облаков, которые вполне могли к вечеру перерасти в черные грозовые тучи.

Услышав непонятные шипящие звуки, пилот заглянул под крыло. Здесь его ожидало другое, не менее занятное зрелище – вооруженный баллончиком с черной краской Чак в респираторе и резиновых перчатках закрашивал рыжие проплешины на корпусе корабля, образовавшиеся после торможения в атмосфере.

– Думаешь, он после этого лучше летать будет? – поинтересовался Шимаэл.

– Скорее наоборот, – проворчал техник, – но вот если бы кое-кто летал чуть поаккуратней, то мне не пришлось бы заниматься такой ерундой.

– Ты свои претензии высказывай не мне, а законам физики.

– Но можно же тормозить не брюхом, а двигателями!

– Тогда после каждой посадки тебе придется их перебирать и чистить, – Шимаэл кивнул на черный зев турбины, – а потом еще босс спустит с нас шкуру за перерасход горючки. По-твоему так будет лучше?

– Вечно ты оказываешься ни при чем. Все время мне отдуваться приходится, – Чак запустил в кусты опустевший баллончик, вынул из коробки следующий и хитро прищурившись посмотрел на коллегу. – Хочешь попробовать?

– Спасибо, как-нибудь переживу, – замахал руками тот, – и «Тома Сойера» я, кстати, читал.

– Ну, дело твое, – очередная проплешина с негромким шипением начала потихоньку сокращаться в размерах.

– А на кой ляд такой тщательный марафет наводить? Раньше как-то без этого обходились.

– Риккардо хочет, чтобы все выглядело идеально. Богине следует предстать перед подданными ослепительно белой, а ее небесной колеснице – бездонно черной. Для контраста. Говорит, что мы не должны дать аборигенам ни единого повода заподозрить нас в жульничестве.

– В чем-то он, конечно, прав, – Шимаэл осторожно потрогал пальцем борт корабля и, убедившись, что он не пачкается, прислонился к теплой обшивке спиной, – ведь по одежке встречают.

– Слушай, не напоминай мне, а?

– Про что?

– Про одежку, – даже за респиратором было видно, как Чак сморщился.

– Ты слышал, как Ванька меня теперь величает?

– «Храбрый Портняжка», да?

– Он мое настоящее имя скоро вообще забудет! То я у него Самоделкин, то Шестеренкин, теперь вот это…

– Есть такое дело, – согласился Шимаэл, – реальными именам Ваня пользоваться почему-то крайне не любит.

– И ведь беда не приходит одна! – продолжал сокрушаться техник. – Думаешь, на этом все мои проблемы заканчиваются? – он помахал в воздухе баллончиком, – как будто мне мало возни со светом, звуком, спецэффектами всякими!

– А что еще тебе придумали?

– Где Найда?

– Простыни в грузовом отсеке развешивает, – Шимаэл озадаченно нахмурился, – а при чем здесь она?

– Вот, смотри, – Чак вынул из кармана сложенный листок бумаги, – она пожелала, чтобы я нарисовал это серебристой краской на морде нашего челнока.

– Паутина какая-то…

– Это икона Сиарны, – шепотом разъяснил Чак, пряча бумажку обратно, – но я очень надеюсь, что Найда забудет про свою идею. Я же не художник, в конце концов! Айван потом меня за это еще каким-нибудь Рафаэлем обзовет.

– Ну, на Рафаэля ты, положим, не тянешь, – скептически заметил Шимаэл, – а учитывая то количество черной краски, что ты извел, он, скорее, наречет тебя Малевичем.

Ближе к вечеру действительно зарядил крупный дождь, и стук тысяч капель по обшивке слился в одно непрерывное шипение. Тонкий зеленый луч охранной системы, описывающий бесконечные круги по периметру поляны, вычертил на пелене ливня бледный мерцающий купол, накрывший собой челнок и всю опекаемую территорию. Пробивающие его капли на мгновение вспыхивали ослепительным изумрудным светом и снова исчезали в ночной темноте.

Четверо путешественников собрались в кабине управления, молча сидя в своих креслах. Из-за отсутствия говорливого Айвана, казалось, что в отлучке находится не два человека, а большая часть экипажа.

Риккардо выволок на середину кабины один из медицинских контейнеров и разложил на его крышке материалы, присланные разведывательной командой.

– Как они там, бедолаги? – Найда покосилась на окно, по которому сбегали ручейки воды, – все промокли и продрогли, небось?

– Этим вечером они сняли номер в местной гостинице, прямо через площадь от Храма, – успокоил ее капитан, роясь в бумагах, – и, по словам Айвана, весьма недурно поужинали.

– Вот черт!

– Откуда у них местные деньги? – нахмурился Чак.

– Ты же знаешь, – Найда снисходительно похлопала его по плечу, – у Сейры золотые руки! Ты бы ничего и не заметил, а кошелечек – тю-тю.

– Все с вами ясно, – техник недовольно насупился, – выходит, они сегодня будут спать на нормальных кроватях.

– Действительно, – на Найду эта мысль также подействовала угнетающе, – я их тут жалею, а они, оказывается…

– Ты-то хоть и с минимальным комфортом, но все же на койке дрыхнуть будешь, а нам, мужикам, всю ночь в креслах корчиться.

– Зато у нас есть нормальный туалет, – Риккардо протянул первую пачку листов Шимаэлу. – вот, это тебе подробный план площади перед Храмом с указанием высот всех прилегающих зданий.

– Опять бумага! – скривился тот, – они же тебе не с почтовым голубем это прислали! Где исходные данные?

– В бортовой базе. Можешь взять там, – Риккардо кивнул в сторону приборной панели, – а я вот привык работать с информацией, которую можно потрогать руками.