varvar - Восхождение Дэниса

– Капитан, полный назад, синхронизируй положение кораблей. – приказал я.

Разогнался и перепрыгнул на палубу крейсера, впереди в разных местах завязывались короткие схватки, били автоматы, хлопали разные типы гранат, ошеломлённый враг, пытался оказывать сопротивление. Внезапный отказ электроники, и отсутствие внятного командования, позволили нам без потерь захватить палубу, и начать зачистку помещений. Теперь надеемся на отсутствие идейных бойцов у противника, взорвать собственный боевой корабль несложная задача для грамотного офицера.

– Капитан, двух офицеров на мостик крейсера, принимай команду над кораблями. – на бегу скомандовал я.

Пробежали три переборки, и перепрыгивая через трупы направились по центральному коридору. Хлопок слева и восприятие скачком уходит в максимальное ускорение, стальная дверь переборки помечена пунктиром, и расчётная траектория её движения проходит прямо через Михаила, идущего между мной и Али. В развороте бью кулаком Мишу в грудь, выкидывая его с вектора угрозы, дверь сорванная с петель взрывом, врезается мне в вытянутую руку, мгновения боли, темнота.

– Докладывай! – едва придя в себя, и не успев открыть глаза, приказал я Нише, помеченной на тактической карте, так и висящей перед моими глазами.

– Взорвался склад взрывчатки для диверсантов, Али осмотрел место, говорит случайная пуля. У тебя раздроблено плечо, ключица, рука в нескольких местах. Миша отделался ушибами, у нас пять человек не спасли, 15 тяжёлых, Макмаера взяли живым. – рассказала Ниша, и заплакала.

Голова после контузии соображала не очень, главное все живы, остальное не критично.

– Успокойся Ниша, всё хорошо, дай попить. – попросил я.

– Прости, я мигом. – девушка метнулась из спальни.

Мне поставили на палубе глубокое кресло, Али довёл, помог сесть, привели Леона Макмаера. Когда то щёгольски одетый франт, лет 40, был слегка помят и сильно бледен, глазки бегали, не желая смотреть мне в лицо. Засранца поставили на колени, настроили камеру.

– Как ты назвал флаг моей семьи, Макмаер? – задал я, главный вопрос.

– Я дам 100 миллионов, ты взял мой корабль, не доводи до войны Ариас! – ответил франт, и нагло посмотрел мне в глаза, он твёрдо верил в свою неприкасаемость.

– Кем вы себя возомнили? Вершителями судеб мира, богами? – Меня потряхивало от ярости, – Огорчу тебя, границы дозволенного существуют в любом социуме, ты пересёк черту. Твои пренебрежительные слова невозможно трактовать двояко. Война уже началась Макмаер. – я достал колбу с пилюлями, – Это экзотический яд, убивает сильными приступами боли, тебя подвесят на мачту уже моего крейсера, напротив моего флага, между приступами ты поймёшь: он совершенен! Порадуй меня, проживи подольше, запись разговора и твоего взлёта, я пошлю Дэвиду Макмаеру, может сдохнет, посмотрев на внука?

Утром проснулся уже в особняке, снятом для нас заранее. Два дня только ел и спал, на третий ближе к обеду принимали Мишу с отцом. Князь Андрей Васильевич Голицын был остепенившейся копией сына, поговорили о погоде, договорились разговаривать без чинов и на ты. Передал рекомендательное письмо, налили коньяка, и продолжили.

– Я твой должник Дэнис, – произнёс князь, пыхнув сигарой, – ты спас моего наследника и дочь, разреши некорректный вопрос? – дождавшись моего кивка, продолжил, – Ты представляешь мощь Макмаеров?

– МакОйл: нефть в Азербайджане и Эмиратах. МакСтрат: самолёты, вывод спутников на орбиту. МакСистем: компьютеры, операционная система. Это крупнейшие и на виду, по мелочи ещё две сотни фирм. Базы семьи: Англия, США, Австралия, союзники по всему шарику. – я смочил горло, пыхнул ароматным дымом и продолжил, – Но вам интересно, почему я не сгладил углы, а прилюдно возвысил Леона? – Ниша и Михаил прыснули смехом, князь улыбнулся.

– Михаил назвал тебя своим другом, он неопытный, но умный мальчик, на половину моих вопросов отвечал уклончиво и неохотно. Рави верит тебе полностью. Но твои действия после захвата крейсера, похожи на непродуманный поступок импульсивного юнца! Принцесса, я сдаюсь, не надо убивать гостя! – притворно вскинул руки князь, спасаясь от гневного взгляда Ниши.

– Ниша, принеси ПК, – попросил я, и погладил девушку по руке, умница расцвела улыбкой, и упорхнула, – мне потребуется представление Беловым, мой интерес: БеловАвиа, и приём у ЛОЯЛЬНОГО Императора, готового поговорить наедине, – хлопнул я обухом, гости перестали улыбаться, – я, он и сотня гвардейцев! – облегчённо хрюкнули от смеха.

Ниша положила перед князем пластиковый, монолитный прямоугольник 20*30 см., верхняя часть напоминала матовый экран. Нажала пальчиком кнопку сбоку, пошла загрузка системы, экран высветил: Матрёшка. Загрузился рабочий стол, девушка показала рукой на девайс, и села рядом со мной. Потыкав пальцем, князь подобрался, передал ПК Мише, и предложил:

– Если это готовая к серии модель, стабильная операционная система, и просчитана рентабельность: 49% нового предприятия тебе, и с тебя только тех. документация и лицензии, больше не могу, мои заводы, только МОИ!

– 30% акций нового холдинга мне. Я даю: полностью русскую операционку, название как? – князь поднял большой палец, я продолжил, – Чипы процессора и видеокарты, карту тех. процесса производства аккумулятора, карту тех. процесса производства комплектующих. НО, ты обговариваешь с Рави: логистику, ценовую политику, партнёров и привлечённые предприятия, сроки презентации! Да, патентуй всё на холдинг, фамилии изобретателей подбери истинно русские.

– Договор о намерениях подтверждаю! – поднялся князь, пожали руки, сел, и продолжил, – Ты назвал три фирмы своего врага, привлечёшь трёх конкурентов, если условия сходные, мы подумаем о расширении?

– О привлечении компаньонов, на условиях взаимовыгодного партнёрства! Навскидку: Германия, Япония, Бразилия. – скромно уточнил я.

– А почему Белов? И я не лидер нашего рынка, но со мной ясно, связи в Европе, влияние при дворе. – не унимался гость.

– Без комментариев. Твои вопросы отдают любопытством … юнца! – вернул я подачу.

Ниша радостно засмеялась, ей вторил Михаил, мы с князем переглянулись, и поддержали компанию.

Глава 4

Мы заканчивали завтрак, обсуждая европейское восхищение балетом. Ниша, воспитанная на других культурных традициях, не разделяла всеобщее поклонение. Творческая натура отмечала гармонию и красоту постановок, изящество исполнения, волнующее сочетание: музыки, таланта исполнителей и замысла режиссёра, помноженное на игру воображения зрителя. Но, видимая со стороны, и спорная для выросших в атмосфере поклонения этому действу европейцев, искусственность происходящего, не позволяла беззаботно насладиться зрелищем, как ребёнку – новой игрушкой. Я не скрывал своего неприятия балета в целом, и зная мою прямоту в беседах, её ужасала предполагаемая реакция общества.