Денис Латышев - Хроники Восстания. Книга 2

***

Пожилой мужчина, завернувшись в дорожный плащ, носивший следы долгого путешествия, дремал, прислонившись к стволу скрюченного от времени дерева.

Бывшие до этого неподвижные веки, дернулись и плавно раскрылись, открывая миру карие бездонные глаза.

Пожилой мужчина, еще какое-то время сидел неподвижно, погруженный в мягкие сумерки, царившие вокруг одинокого дерева и дороги уходящей из ниоткуда в никуда. Затем поднялся и потянулся, разминая затекшие после сна конечности.

Постояв немного, как будто собираясь с мыслями, вяло текущими после сна, он протянул руку за посохом, прислоненным к стволу дерева, после чего снял с низко растущей ветки свою котомку и единым движением закинул её на плечо.

Его по-прежнему окружала тишина, которая почему-то, в последнее время, казалась зловещей.

Постаравшись выбросить посторонние мысли из головы, путник вышел на дорогу и вновь двинулся к своей цели.

Ноги делали привычные шаги, посох в ответ цокал, дополняя к звуку шагов свою нехитрую песню. Захваченный этим, путник вновь погрузился в свои мысли. Это всё, что мог он сделать сейчас.

Он думал о своих снах и о последнем сне в частности.

«Какая удивительная способность – видеть сны» – в который раз удивлялся он про себя. Для него это было в новинку. Хотя он уже мог по праву считать себя знатоком в этом деле, ведь уже много дней и ночей прошло с тех пор, как у него возникла необходимость в таком виде отдыха как сон. И если сначала он воспринял это как нечто весьма неудобное и крайне ненужное, лишь отнимающее драгоценное время, то потом осознал для себя ценность этих ночных видений. Будучи тем, кем он является, он не нуждался в тех процессах, что проходят во сне, ибо его память была абсолютной. Но как оказалось, сон дает взгляд со стороны, с иной перспективы. Или это всего лишь взгляд с высоты его нынешнего положения? Не имеет значение. Сон предоставлял ему новую пищу для размышления, а что еще нужно уставшему путнику в поношенном плаще, в долгой дороге?

Но самое главное было даже не это. Самое главное было в странной последовательности снов. Впервые, он не выбирал. Вернее, не выбирал сознательно, хотя и это выражение не точно отражает действительность.

И вот, как и множество, раз до этого, путник вспоминал свой недавний сон. Сон, подернутый легкой дымкой, заставлял сосредоточиться не на визуальной составляющей, а на эмоциональной. А ведь чувства испытываемый в той или иной ситуации говорят зачастую больше, чем четкие образы и даже слова.

Ему снились его творения, в момент большой радости и великой грусти. Ему снился он сам, хотя он себя не узнал, но чётко осознавал в незнакомце, увиденном во сне, себя. Быть может, это всё последствия персонификации? Кто знает.

Ему было грустно и больно во сне. Это он помнил чётко. А влага на щеках при пробуждении, свидетельствовала о том, что он плакал, хотя он точно знал, что в те моменты своей жизни он не показал своих эмоций так остро. А ведь, наверное, стоило бы.

Еще его удивляла некая неопределенность, царившая в его душе. И если раньше его дорога в будущее казалось предначертанной, с заранее выверенными поворотами, созданными им самим, то теперь, он думал об этом с некой долей неуверенности, задавая вопросы:

«А что если? А вдруг?».

Так думая, размышляя, а, иногда вступая в спор со своим внутренним голосом, Создатель двигался по изнанке Вселенной, по «рабочему коридору», скрытому от глаз посторонних. Изредка, его глаз скользил по его работе, проделанной с таким трудом и с такой затратой сил.

«Немыслимое и невозможное», – иногда думалось ему, когда его, сейчас, такому слабому взору, открывалась тень поистине исполинской цепи, спаянной, единой, безграничной, глубокой и в то же время, всего лишь маленькой точкой на лике бытия.

«Великое малое» – так тогда ему подумалось, когда он только взглянул на результат своей работы, чуть не ставшей для него последней.

А время шло, расстояние сокращалось, цель приближалась, посох стучал.

Сектор: Гамма. Система: Афилор. Планета: Афилор.

Лорд-фабрикатор Афилора, оказался высоким, худощавым ангелом, с пронзительным взглядом, и с легкой хрипотцой в голосе.

– Приветствую вас, генералы, – слегка поклонился он, удостоив их быстрым взглядом.

– И мы приветствуем тебя, лорд-фабрикатор, – в унисон ответили генералы, а Маркус склонил голову в приветственном поклоне.

Маркус и архангелы застали управляющего за разговором с одним из сотен его помощников и, как и ожидалось от ангела его положения и взглядов, он сначала договорил со своим помощником – низким трутом с подпаленной бородой, и лишь потом, переключил своё внимание на прибывших легионеров.

– Извините за небольшую задержку, возникли трудности с реакторами, – сказал Базилиус Каст, подойдя к вновь прибывшим. – Давайте пройдем ко мне в кабинет, где сможем спокойно обсудить наши дела. Благодарю вас, Маркус, – обратился он к штабс-полковнику. – Не смею вас более задерживать. Вы можете быть свободны.

С чувством выполненного долга трут поклонился лорд-фабрикатору, отдал честь генералам и, развернувшись, отправился по своим делам, которых у него было предостаточно в это время.

– Следуйте за мной, – без промедления, ангел направился к широкой двери элеватора в дальнем конце приёмной.

Генералы, мельком переглянувшись, двинулись следом за Кастом.

– Прошу тебя, только не читай ему свои стихи, – шёпотом сказал Лютер, обращаясь к Омегону.

– Ты меня что, за дурака принимаешь, брат? – искренне удивился Омегон. – В подобном случае подойдет только песня, – вполне серьезно закончил генерал.

От заявления друга, у Лютера заломило в висках, и он внутренне взмолился, чтобы у Омегона не было и малейшей возможности начать свою песню.

Спустя несколько минут быстрого подъёма, на самый верх шпиля, ангелы вошли в круглый кабинет лорда-фабрикатора.

Кабинет Каста казался пустым, из-за своих размеров и отсутствия мебели, если не считать причудливого стола и трех кресел.

К радости Лютера, Омегон не предпринял попыток спеть песню, несмотря на тишину сопровождавшую их. Видимо, излучаемая Кастом аура серьезности, действовала даже на генерала.

– Чего ни будь, выпьете? – спросил Каст у архангелов, садясь за свой стол в виде полумесяца, изготовленного им из редкого сплава металлов.

– Благодарю вас, но думаю это, может подождать. Лучше сразу перейдем к делу, – сказал Лютер, присаживаясь в удивительно удобное кресло.

– Попустить стаканчик можно и потом, – с легкой улыбкой сказал Омегон, не заметив хмурого взгляда, со стороны управляющего.

Кивнув, Каст прикоснулся своими пальцами, облаченными в тонкую золотистую сетку, к гладкой поверхности стола, по которому, тут же прошла лёгкая рябь. Через мгновение, будто странные цветы, из стола стали вырастать миниатюрные здания, склады, монорельсовые дороги и железнодорожные пути, а в центре всего этого, высилась уменьшенная копия шпиля. Сходство было невероятным.