Константин Жевнов - Разбитое зеркало

От обдумывания ситуации Глеба отвлек голос в наушнике:

– Доступ к информации разблокирован. Прошу ознакомиться с планом задания.

Глеб бросил взгляд на экран терминала и понял, что задание похоже действительно не рядовое. Монтируемая станция состояла из шести совершенно одинаковых модулей. Его эскадрилье предстояло прикрывать четвертый модуль будущей крепости. Размеры модуля впечатляли. Внутри этого модуля легко и не принужденно смог бы базироваться весь их полк, со всеми службами, складами и обслуживающей техникой. А если потесниться, то и еще один бы влез. Это чего ж в эту хреновину впихнули то? Кроме его эскадрильи этот модуль прикрывали еще шесть. Немереная силища, Грустинин не помнил такого количества сил в одном месте со времен боев за Австралию.

– Кхм! – привлек к себе внимание комполка, – От себя добавлю. Сейчас техники навешивают на ваших птичек дополнительные блоки магнитной защиты. Жрут они немерено, так что их запитают от резервного генератора, внимательно следите за расходом энергии, не увлекайтесь. Кроме того, на ваших машинах будут установлены новые экспериментальные ракеты. На испытаниях они показали себя хорошо, но мало ли… все, разойтись, вылет через два часа.

Пилоты поднялись и нестройной шеренгой потянулись к выходу. Когда Глеб уже готов был пристроиться в хвост группе выходящих офицеров, то услышал:

– Майор Грустинин, останьтесь.

У Глеба, от нехорошего предчувствия, аж во рту пересохло. Он развернулся и подошел к комполка.

– Да, Николай Константинович?

– Тут вот какое дело Глеб Глебович, – провел по волосам полковник, потом рубанул рукой воздух и продолжил: – Накрылось твое увольнение Глеб, медным тазом, накрылось!

– Почему? – прохрипел Грустинин, которому как-то резко перестало хватать воздуха.

– Еще вчера вечером из Омска отказ пришел, – ответил комполка, – А с сегодняшнего дня наш полк на военном положении, даже увольнительные отменили.

– Понятно, – сжав зубы, выдохнул Глеб.

– Ни кипятись. Может это как раз и связано с этой крепостью. Все устаканится и через недельку военное положение снимут, а я твой рапорт еще раз продавлю. Все нормально будет, никуда твой институт не денется, попадешь ты на свои лекции, – он пару секунд помолчал, – В общем, придется Соболеву еще недельку твоим замом полетать. Ладно, иди, вернешься, подумаем, как быть.

– Благодарю, – довольно сухо поблагодарил Грустинин и круто развернувшись, вышел из зала.

***

– Вторая эскадрилья, начать предстартовую проверку, – произнес в наушнике голос выпускающего.

Грустинин коснулся пальцем пары сенсоров и стал наблюдать за телеметрией своей звездочки. Спустя пару минут тест был окончен. Все работало как часы. Глеб произнес в пространство код активации голосового управления и доложил, умная автоматика вычленила текст доклада и направила его на контрольную вышку.

– Два-девять. Телеметрия ОК. Готов к пуску.

Спустя десять секунд вышка дала добро на продолжение запуска:

– Вторая, запустить генераторы, мягкий пуск.

Глеб откинул защитный колпачок и вдавил кнопку запуска. Сегодня они никуда не торопились, поэтому генераторы запускали в режиме плавного набора скорости, в этом варианте выход на рабочий режим достигался минут за пятнадцать. Где-то под корпусом сзади и ниже кабины раздался шелест, плавно перешедший в нарастающий гул, который, впрочем, практически сразу сменился тишиной. Грустинин мельком глянул на показания приборов и сообщил:

– Два-девять. Генераторы запущены. Выход на режим четырнадцать-тридцать семь.

– Принято два-девять. Начинайте герметизацию.

Глеб надел перчатки, шлепнул левой рукой по запястью правой и активировал сращивание. Дождавшись сигнала, что операция закончена, подсоединил к поясу хобот обеспечения, внутри которого прятались трубки подачи кислородной смеси, вентиляции, питания и удаления последствий жизнедеятельности. Хобот намертво присосался к скафандру и вскоре мигнул зеленым огоньком, а на дисплее появились данные о включении пилота в систему жизнеобеспечения корабля. Грустинин закрыл забрало шлема и активировал в системе переход на питание от систем звездочки, дождался сигнала системы и доложил:

– Два-девять. Герметизацию закончил. Перешел на жизнеобеспечение от корабля.

– Принято два-девять. Начинаем заполнение кабины.

Этот момент Глеб не любил больше всего. При полетах на высотах свыше трехсот километров кабина в обязательном порядке заполнялась хитрым коктейлем, который значительно снижал дозу радиации, получаемую пилотом, но сам процесс заполнения, когда жидкость медленно поднималась, затапливая сначала колени, потом грудь, поднималась до рта, брр…

Гравитация вокруг генераторов уже прилично уменьшилась, не невесомость конечно, но желудок к горлу подкрадывается. Грустинин перебросил часть энергии на поддержание в кабине половинки g. Как по нему, это была самая комфортная сила притяжения, уравновешивавшая увеличившуюся на тяжесть скафандра массу тела, но при этом позволявшую уверенно выполнять все маневры без риска резким движением руки вдавить себя в привязные ремни до кругов в глазах.

Жидкость добралась почти до горла. Глеб прикрыл глаза, хотя это было против правил, но на подобное нарушение смотрели сквозь пальцы. Дождавшись зуммера сигнализировавшего об окончании процедуры заполнения, он покрутил головой, осматриваясь, и снова вышел на связь:

– Два-девять. Заполнение закончено. Пузырей не наблюдаю.

– Принято два-девять. Запускайте решетку. Подъем два метра.

– Есть два метра, – ответил Глеб.

Он активировал антигравитационную решетку и медленно поднял звездочку на заданную высоту.

– Два-девять. Зависание два метра. Все штатно.

– Принято два-девять. Убрать опоры, – откликнулся выпускающий офицер.

Грустинин, щелкнул тумблером, дождался пока опоры уйдут в корпус и доложил:

– Два-девять. К маневрированию готов.

– Передаю вас диспетчерской. Ни пуха, ни пера, два-девять!

– К черту! – хмыкнул Глеб.

Через примерно минуту над стартовой площадкой замерли все четырнадцать машин эскадрильи. Глеб переопросил телеметрию остальных машин, и переключившись на групповую связь коротко бросил:

– Вторая, доклад!

– Два-один. Норма. Генераторы девяносто два.

– Два-два. Норма. Генераторы сто.

…

– Два-четырнадцать. Норма. Генераторы сто и девяносто два.

– Приготовиться к маневрированию, – сказал Глеб и вызвал диспетчера, – Вторая готова. Прошу разрешения на подъем до тысячи.

– Вторая. Подъем до тысячи разрешаю. Счастливого пути и доброй охоты! – откликнулась диспетчер.

– Доброй охоты всем нам! – привычно ответил Глеб и улыбнулся, – Вторая, построение восемь, высота тысяча, поехали! – и плавно наращивая скорость, рванул в небеса.