Григорий Аркатов - Великий и ужасный

– Но кто такой этот Оливье?

– А разве это так важно?

«Неприятности случаются», – убеждал себя раздосадованный командор Ло, когда заходил в транспортный пассажирский лифт космолайнера «Столкновение», который по совершенно обоснованному предположению должен был переместить его подальше от капитанского мостика и поближе к личной каюте.

Там командор смог бы укрыть свой неоправданный позор бессилия от чужих глаз, только вот это сдержанное бегство никак не помогло бы ему против испепеляющих самоупреков. Но с этим он предпочел разобраться позже. Сейчас же главным было бегство. Остальное же терялось в личном пространстве и времени командора в виду микроскопичности своей значимости.

Впрочем, расчеты Ло были не совсем верны. Ведь он никак не думал, что главные неприятности все еще поджидают его впереди. Конечно, не стоит умалять его сильнейших переживаний по поводу неожиданного фиаско, обретенного по вине строптивого капитана. Однако Микай Ло не собирался на этом зацикливаться и уже понемногу начинал разрабатывать план своей моральной реабилитации и неумолимого исполнения возложенных на него обязательств. И к тому же это не мешало его взбалмошным душевным фибрам единовременно и ежесекундно проклинать имя «Люциус Сфер» и предвкушать сладкие и холодные плоды мести.

Другое дело, что фибрам пришлось скоротечно заткнуться, когда вместо обыденного путешествия в лифте произошло нечто бесспорно странное. При этом мозг командора еще минуту или две пытался поверить в обескураживающую иллюзорность восприятия, которая была присуща некоторым представителям его расы, или же в случайное и непоправимое попадание в глаз огромной сорины. Но убедившись в неэффективности такого подхода в отношении пока что неопознанного явления, он все же был вынужден признать очевидное – ему страшно. И мысль «что-то тут не так» была тому подтверждением.

Мысленно вернувшись в прошлое, Микай Ло попытался воспроизвести цепочку безвозвратно сгинувших событий…

Вот он заходит в лифт, чувствуя за спиной гнетущую тишину негласных усмешек, искусственный интеллект задает ему вопрос о предполагаемом пункте транспортировки, он отвечает, первое ощущение движения под ногами, как результат позно-тонических рефлексов, а потом – темнота…

И совсем не такая, что возникает в результате случайных перегрузок генератора или внезапного выгорания электрических цепей. При подобном раскладе в пространстве все равно продолжают мелькать единичные фотоны и потому натренированный глаз способен различить даже самые размытые силуэты. Но эта темнота была другой, кромешной и непроглядной. И именно поэтому она пугала.

«Что ты такое?» – спрашивал командор беспросветную неизвестность вокруг себя.

Но было тихо. Ни звука, ни шороха и только вся та же тьма. Любой другой на месте Ло уже бился бы в истерике или же забился бы в угол. Только вот нигде не было никакого угла. Да к тому же долгие годы специальной подготовки позволяли командору избегать ненужных затрат времени на бессмысленные инстинкты самосохранения. Перед ним все еще стояла задача, так что он собирался выполнить ее во что бы то ни стало.

«Что ты такое?» – спросил Микай Ло во второй раз, настойчиво предполагая, что в окружающей его тьме обязательно укрыт некий наблюдающий разум.

Ответа, как и прежде, не было. Прошла минута длиною в вечность или же целая вечность промелькнула как минута – определить было невозможно. Однако именно тогда мир вокруг командора стал медленно и неторопливо сереть. Сначала в беспросветности появились крошечные одинокие узуры, потом их стало больше и больше до тех самых пор, пока близлежащие материальные предметы не приобрели естественную яркость и отчетливость.

«Где я???????????»

Это был новый вопрос. И он был крайне необходим в имевшихся обстоятельствах, ведь они были таковы, что после всего произошедшего местонахождение командора отнюдь не осталось прежним. Теперь он находился не в лифте, а в гораздо менее просторной коробке. Нет, это был не гроб или нечто подобное. Мысль об этом никак не могла прийти в голову командора, потому как внутри коробки было слишком много датчиков и проводов, прикрепленных к его коже или внедренных в нее с помощью иголок. Да и сама коробка была сделана из матового стекла, сквозь которое можно было уловить блеклые силуэты. Однако нахождение внутри мало чем отличалось от пребывания в гробу. И в связи с этим Микай Ло попытался закричать и достучаться до кого-нибудь.

– Помогите! – хотел потребовать командор.

Только вот крик застрял где-то ниже уровня бронхов, где собственно и предпочел остаться. Но это не понравилось его хозяину. Внезапно он понял, что не может пошевелить языком или другими конечностями. Хочет, но не может. И тогда пришло время действительно испугаться, ведь командор внезапно оказался в странном и неопознанном плену, где было непонятно, что от него хотят или требуют, так как помимо проводов никто так и не соизволил вступить с ним в контакт. В эти мгновения пугающих размышлений Микай Ло мечтал, чтобы происходящее оказалось всего лишь крайне неприятным сном. Но очередные похожие на вечность минуты утекали, а ничего не менялось. Он по-прежнему находился в тесной стеклянной коробке и предвзято надеялся на некое чудо, которое спасет его или хотя бы объяснит, зачем все это нужно.

«Все напрасно», – подумал командор, готовясь смириться с постигшей его участью.

Однако смириться он так и не успел. Внезапно датчики и механизмы, опутывавшие его, негромко запищали, после чего почувствовалась некая вибрация. Поначалу она вызывала почти что приятные ощущения, но когда ее сила значительно возросла, стало уже не до удовольствия. Скорее наоборот, пришло время снова вспомнить про страх и самосохранение, потому как к определенному моменту вибрация колошматила стеклянную коробку так, что та скрипела и трещала по швам.

«О, Боже!» – подумал Микай Ло.

Чуть погодя окружавшее его стекло взорвалось и разлетелось во все стороны. При этом он не пострадал, а оставшиеся при нем механизмы тихо пожужжали, отсоединились от его кожи, неторопливо сползли на пол и также неторопливо уползли прочь.

– Какого? – в полном негодовании прошептал командор из-за того, что практически не успевал разбираться в никак непрогнозируемых поворотах событий.

– Все в порядке! – раздался как бы в ответ упреждающий голос сверху.

Пытаясь увидеть, от кого исходит только что озвученное утверждение, Микай Ло посмотрел вверх. Увиденное им не принесло особого удовлетворения. И тогда он посмотрел направо, налево, назад и вперед. Нигде из перечисленных направлений не оказалось того, что командор смог бы персонифицировать как дружественно настроенную обстановку. Предпочтительнее было бы сказать, что Микай Ло оказался в очень непростой ситуации. Сверху вниз на него смотрело полтора десятка неопознанных лиц в белых халатах и с некими анализирующими устройствами в руках. Внизу же, со всех сторон от него, ютились пребывавшие в спящем режиме роботы. Их большие красные горящие глаза были меньшей из возможно исходящих от них угроз. Куда к большей осторожности призывали их уродливые металлические руки, обильно снабженные пилящими, режущими, сверлящими и кромсающими агрегатами.