Амальтея Нова - Альтавион

Отец продолжил выговаривать сыну:

– Я тебя за это не ругаю, а ведь должен, заметь. То, что ты можешь настоять на своём, обращаясь к с адмиралу, доказывает, что капитана для тебя мало. Хоть на стену лезь, а до контра ты дослужиться обязан.

– Мы друг друга не слышим, – заключил юноша, напоминая о своём желании самолично пилотировать сверхзвуковые космические корабли, а не командовать ими.

– Неважно, зато видим хорошо, – уголки губ приподнялись в подобии улыбки, так её и не показывая. Положив руку на плечо сына, он прижал его в скудном мужском объятии.

– Рад видеть, Риандол, – похлопав по спине, отстранился.

Взгляд адмирала переключился на шествующую к нему дочь, и мужчина своеобразно поздоровался:

– Торната, система не доложила, что ты дома. – отсылка шла к той же персональной информационно-диспетчерской системе управления, в закрытых для доступа апартаментах Авангорай.

– Она барахлит, – отозвалась девушка, подходя к отцу. – Прибыла в четыре шестнадцать, расквартирована и готова к выполнению поставленных задач.

– Отлично, – отец сжал плечо дочери, позволив себе явить едва различимую улыбку. – Слышал про Мси-124. Мы гордимся тобой.

Речь, конечно же, шла не о похвале к получению диплома, а касалась проведённой операции, о её участии в которой никто никогда не узнает. Как не последует записи в личное дело, так и не будет присуждения наград за заслугу перед системой. Отцу, как адмиралу, доложили о произошедшем, и с вынесенным приказом о засекречивании операции, он тоже ознакомился в срок.

Нелёгкая доля военных, особенно высших чинов, что из политических соображений, занижали свои заслуги, не попадая на страницы истории. Торнаты прошла несколько подготовок в составе засекреченных подразделений быстрого реагирования, члены которой не могли выдавать свои принадлежности к происходящим событиям на галактической арене, работая скрытно. Будучи дочерью адмирала, она в достаточной мере привлекала внимания, и одновременно с тем маскируясь в постоянной смене обстановок и получении наград за отличную учёбу. Ни у кого другого не хватило бы времени выполнять всё одновременно, в этом и заключалась её маскировка.

Отец сказал, что гордиться. Для лейтенанта это было больше, чем похвала— признание заслуг самим адмиралом флота. Высшие офицеры позволяли себе такие слова только при вручениях высоких наград или посмертно, поминая о подвиге героев. Он не стал дополнять свои слова в присутствии Риандола и Юлиана, оба были не в том статусе, что позволял бы ему свободно раскрывать детали дела. Но братья приняли слова похвалы предписанными к получению диплома, первым голос подал Юлиан, развернувшись к сестре:

– Ты закончила? Поздравляю!

Высокий юноша был одет в чёрный пиджак с брюками от знаменитого бренда, на ногах были лакированные туфли, необычная обувь для Альтавиона. Все предпочитали берцы разных моделей, никак не туфли.

Парень закончил свое поздравление с выдвижением выгодного предложения:

– Могу взять к себе в штат. Работа интересная и безопасная.

Ёе брат улыбнулся. Выглядело так, словно шутил, но на деле, говорил серьёзно. Одна из его особенностей, он чаще был хмур, чем весел, и отдавал большое значение безопасности каждого в семье.

Торната развернулась к собеседнику, заложив руки за спиной в привычном жесте при построении войск.

– Учту, мне это нужно было для понимания строения кораблей. В случае поломки, когда вся ответственность за починку ляжет на инженера, я смогу быть полезна, содействуя в том, направлении, которое он изберёт приоритетным, – отрапортовала девушка, на что оба брата, ухмыльнувшись, кивнули. Её амбиции были знакомы каждому с детства, оба не сомневались, что она будет тем, кто дослужится до адмирала, иного и быть не могло.

Только Олкандор Авангорай видел в подборе новой специальности дочери нечто большее, чем просто забаву, это было неосознанное желание сравняться с младшим братом, что превзошёл в своё время всех. Амбиции, стойкость и смекалка— те стержни, что адмирал воспитывал в своих детях, но в полной мере видел только в дочери. Старший сын, во многом походивший на него, был всё же мягок и часто переступал через себя, принимая сложные решения. Он легко ладил с людьми, были ли это его соперники, враги отца или подчинённые. Как и Риандол, он умел расположить к себе. Торната же заточила себя справляться со всем одна, спокойно перенося одиночество и непопулярность после принятий непростых решений.

– Доктарион придёт позже с матерью и Критосом, – предупредил отец, направляясь в комнаты, чтобы снять форму и одеть домашний пиджак. – Ужин будет в шесть, не опаздывайте, – сказал это, и скрылся в коридоре, оставляя детей пообщаться.

Приобняв Юлиана и, тут же отстранившись, прежде, чем он успел что-то сказать, Торната переключилась на другого брата, чувства к кому выражала чуть более ярко, не смущаясь:

– Риандол, а что произошло у тебя с отцом?

Юлиан привычно ухмыльнулся, но ничего не сказал, пожалев гордую сестрёнку. Ответил за провинившегося:

– Он прокатился по городу на сверхскорости в компании пьяных моделей. Избежал задержания и впустил золотую молодёжь в охраняемый корпус. А ещё меня называют бесячим золотым идолом, – подначил парень, отходя обратно к панорамному виду на столицу.

– И что тебе за это будет? – спросила лейтенант, прикидывая последствия такой выходки.

Ответ ошарашил:

– Высадка на Турум.

Она спросила скорее в шутку, ожидая услышать про общественные работы и принесении публичных извинений. Но его фраза издёвкой не была, уж очень он был серьёзен, для него непривычно. Даже Юлиан, стоящий у окна, напрягся.

—Слишком серьёзное наказание за превышение скорости не находишь,– отозвалась Торната, про себя догадываясь, что за ссылкой должен был стоять какой-нибудь более весомый проступок. Оба брата молчали.

Вскидывая руки, первым признался Риандол:

– Я ударил старшего по званию.

– Всё равно слишком жёсткое наказание, – нашлась Торната.

Прямое неподчинение и оскорбление офицера довольно весомый проступок. Но Риандол был одним из наследников Авангорай, а значит дело могли замять. Так в чём же причина?

– Это был Пелагерион Руткит, капитан третьего ранга, – Риандол откинулся на диваны небольшого амфитеатра, закидывая ногу на ногу.

На немой вопрос от сестры и он добавил:

– В присутствии офицеров флота.

– Что ты сделал?! – осипшим голосом риторически вопросила девушка, пребывая в крайнем шоке от услышанного. – Катастрофа, Риандол! – и тут же взяла себя в руки, сразу выдавая в себе будущего командующего. – На сколько высылка?

– Учитывая, что на подходе к планете действует естественный взлёт и посадка, года на три, не меньше.