Йольз Джангерс - Крылья древнего ящера

Вреж и Сандро направились трубить зарю для остальных, начиная с командира, а экипаж 0-21 размечтался в ожидании появления на экране теперь и Моники Виерры, которую они мельком видели перед стартом. По мнению обоих, ещё раз посмотреть на неё стоило, а если бы не один раз-то и ещё лучше…

Проснулись все. Корабль наполнился энергией людей, готовых хоть завтра взглянуть на "шестёрку". Варёной, к сожалению, оставалась та же Дорис и решением командира она была передана под надзор медика-биолога с вольным распорядком дня. А Файр уже сколотил команду и прилип к внутренней стороне "ржавых пятен". Пятен этих уже почти не боялись, так как ни явных, ни предполагаемых козней от них не исходило уже почти месяц.

Потоптавшись понемногу рядом со всеми, командир скрыто, но торжественно обвёл взглядом тех, кого было возможно, и незаметно удалился в тесноватый отсек с излучателем. Пришла пора готовиться к так называемому гамма-поиску. Ведь точного то их расположения в пространстве ни одна душа не знала. Ещё надо было искать и саму систему, открытую "Зевсом – 226": она уже где-то близко, но пока лишь только "где-то"…

Практически всякая, вновь посещаемая планетная система регистрируется в Астрослужбе по получаемому гамма-коду её светила, который является более подробным паспортом, чем спектр, сугубо индивидуален, и, если применить более досадное сравнение, равен по значению отпечаткам пальцев человека с нечистой совестью. Естественно, что гамма-код "шестёрки" на корабле имелся – надо было просто включить поисковый излучатель. Может быть, стоит, и поторопиться, так как через три дня плановая связь с Землёй и надо бы передать свои пока неведомые координаты.

Включена подготовка, затем нуклонный аккумулятор… ну вот… вибрация… Ну, да ничего… Запуск… Теперь вмешиваться уже не надо только следи за дисплеем, который здесь самый красочный: рассчитан на электронный "глаз". Стереомультик, правда, немножко замысловатый.

– Майкл хочет ещё раз открыть "шестёрку". Но на сей раз лично! Представляете: "Звезда Уэддоу"! – таким свободным с командиром мог быть только Ренальдини. Он-то и втиснулся к излучателю, вовсе не ожидая ответа на свои реплики. – Перед стартом был разговор, что питание на излучатель не очень чистое: по второй шкале идёт, кажется… Так что придётся тебе через каждые десять минут делать переключение.

Он потянулся к пульту, но командир выставил локоть так, что тот не смог дотянуться.

– Ну и копайся сам!

– Понадобишься – позову.

– А между прочим Чаван уже раскусил нашу "ржавчину". Это – след излучения, только не ясно какого… Но как бы там не было, а антилучевой слой, значит, всё же пробит и поиск твой точным не будет.

– Когда же он успел? Я ведь только оттуда.

– Что, Мандру не знаешь? Он на ногу быстрый…

– Ладно, постой здесь. Посмотрю, что у них.

Мандра и Файр вертели в руках выданную диаграмму, неуверенно, что-то предлагали друг другу. Рядом были активные советчики. Но, что весомого можно было сказать, если даже память анализатора не "вспомнила" подобного излучения? И эта, видимо не слабая радиация, разгуливала без всякого источника в межгалактическом пространстве!

– Одинокие звёзды, вообще, часто встречаются? Вне галактик, я имею в виду…

– Да понял… Бывают. Лёгкие, распадающиеся… Ты это про ту звезду?

– Про ту, Чаван, про ту… А, может, мимо нас какой корабль пролетал, а мы его не заметили? Не из наших, так сказать… У них энергоисточник такой же, только посовершенней, конечно. – Мандра скосился на отсек, так и именуемый, по старинке, топливным. – Мы же его от них и получили…

– Да знаю… Ну что, Майкл, скажешь?

– Что я – анализатор? Ты, Тим, может и прав. Не со всеми же гуманоидами мы перезнакомились. И у кого мы в гостях – никто не знает.

Уэддоу, как и положено командиру корабля, был, прежде всего, энергомехаником. Их отряд в Астрослужбе так и называли шофёрским. Его и беспокоило, в первую очередь, состояние корабля, тогда, как другие таких симпатий к самому "Арамису" не испытывали.

– Что бы там ни было, – продолжал он, – а главное, сейчас, закрасить все пятна антилучевым слоем, а то, если, выйдет из строя излучатель, то и совсем одни останемся…

– Кто про что… – недовольно проронила Моника, которая сразу после долгого сна попала в аварийную обстановку и явно побаивалась.

– А провожатые-то наши целёхоньки? – Зимогляд склонился к иллюминатору и посмотрел на яркую точку.

– А они, Эдик, вооружены, с ними никто не хочет связываться, – нравоучительно похлопал его по плечу Вреж, и другой рукой всунул ему в рот таблетку, принимаемую перед выходом в космос.

Уэддоу и Зимогляд уже несколько часов замазывали пятна на обшивке. Но получалось что-то не очень. Заступила вторая смена, затем третья, в которую напросилась Моника, причём в пару к антифеминисту Уэддоу, который уже отдохнул. Им в след захихикали, предвидя будущие сцены. Но сцен не было, вернее они просто не успели произойти, так как неожиданно диаграммы анализатора показала норму, слой восстановился, а в удовлетворённом состоянии конфликты, обычно не происходят. С "0-21" Майкл и Моника были сфотографированы. Снимок вышел очень романтичный, и если бы его увидел командир, спасибо бы не сказал.

Ну, теперь ничто не мешало проводить гамма-поиск, смущало, правда, одно но. Цвет и форма пятен по-прежнему просматривались сквозь закрасившую их эмаль. Микроволновый лазер быстро делал эмаль и корпус корабля единым целым, но заколдованные пятна проявлялись, тем не менее, с завидным упорством. Но, всё же, говорившей своё веское "да" аппаратуре поверили и поиск "шестёрки" был продолжен.

Ренальдини оказался прав: идеально излучатель не работал. Но делать, что-либо уже поздно; координаты вырисовывались очень медленно. Когда подошёл сеанс связи, пришлось ограничиться стандартным сообщением о состоянии экипажа и степени трудности полёта. И всё же, теперь, Астрослужба могла передать всем близким, что в столь далёком космосе всё нормально, а, порой, и это не мало.

Пока большинство на "Арамисе" поочерёдно дежурило у излучателя, Вреж с Файром начали перетряску той рентгеносистемы, с которой начались текущие наваждения.

Кто ищет – тот найдёт: почти на всех пластинах были следы того же непонятного излучения. Значит, началось всё ещё тогда… Может это излучение – разновидность неведомой информации; может – кто-то нас звал, пролетавших мимо… Рассмотрим эту радиацию поближе, только уже не в космосе; может и разберемся…

– Помнишь, Вреж, ту звёздочку, на которую ты любил смотреть? – это к Врежу подошёл Ван Шао.

– Когда? Месяц назад? Помню. А почему ты спросил?

– Почему та звёздочка совсем одна?

– Я не астрофизик, по-моему, тебе об этом – лучше знать.