Николай Захаров - Смутные времена. Книга 4

А в "мазаришарифке" Вениамин метался в панике от Михаила к Сергею, не зная, что предпринять. Оба находились без сознания, а необходимо было прежде всего освободить их от "Завесы", но без их помощи сделать это было невозможно. От осознания собственного бессилия Вениамин пнул подвернувшегося под ноги "прапора", заорав на него

будто это был не робот, а живое существо:

– Пшел на хрен. Чтобы я тебя здесь не видел, сучий потрох,– и тут же опомнившись, извинился опять же так будто обидел ни за что разумную тварь.– Извини, Кондраха, погорячился. Сам видишь, какая хрень. Делать что? Как их вынуть из этих "Завес"?– вопросы Вениамин задал, не ожидая ответа и схватившись за голову, упал в кресло.

– Нужно вернуть сознание объектов,– проворчал "прапор" голосом Силиверстовича.

– Ка-а-а-к!?

– Дать что-нибудь понюхать остро пахнущее. Гидрат аммония имеется в аптечке. Контейнер желтого цвета.

– Ох, я дура-а-а-к. Кондратий, извини еще раз. С меня пол-литра,– заорал Вениамин, потроша аптечку. Найдя ампулу желтого цвета, он вскрыл ее и вылив содержимое на клок ваты, сунул ее по очереди к лицам Сергея и Михаила.

Сергей при этом сразу открыл глаза и принялся чихать, а Михаил начал стонать и задышал с хрипом.

– Серега, ты меня слышишь?– заорал радостно Вениамин, воодушевленный первым успехом.

– Оглушил,– улыбнулся Сергей, с трудом шевеля губами.– Орешь, как потерпевший прямо в ухо.

– Ты руками можешь пошевелить? Нужно "Завесу" снять.

– А где мы?– напрягся Сергей.

– Дома уже.

– Дома?– лицо Сергея напряглось еще больше.– Аннушка где?

– Мы дома в "мазаришарифке",– уточнил Вениамин.

– Напугал,– лицо Сергея успокоилось и он попробовал шевельнуть руками, но получилось у него это никак и он виновато взглянул на Вениамина.– Не могу.

– Давай вместе. Я тебе помогу. Нам нужно всего лишь десять раз хлопнуть в ладоши и все. Я сейчас пару браслетов нацеплю и Кондратий еще поможет. Ты только мысленно хотя бы помогай, чтобы все получилось,– Вениамин торопливо принялся фиксировать на руках браслеты и коротко скомандовав "прапору": – Помогай!– присел рядом с Сергеем. Десять хлопков получилось сделать с невероятным трудом в течение минуты и на их счастье система посчитала, что эта интенсивность достаточна для ее дезактивации.

– Кондраша, быстро противопролежневые матрацы, мазь и прочее в соседнее помещение,– скомандовал Вениамин, поднимая Сергея щелчком в воздух.– Лазарет будем полевой обустраивать в темпе вальса,– уложив Сергея на приготовленное ложе и дав команду "прапору" Кондрату осмотреть пациента, обработав предварительно тело мазью. С Михаилом все оказалось сложнее, нашатырный спирт вызывал у него уже рвотные спазмы, но в сознание приходить он не желал. Привлеченный в качестве помощника второй "прапор" Егор, метался вокруг и кудахтал голосом Федора Леонидовича: – Что делать, что делать?

– Заткнись, Егорка, и берись за левую руку, попробуем согнуть и похлопать без его помощи,– руки Михаила, скованные "Завесой" согнуть не удалось. И Вениамин чуть сам не закудахтал вслед за Егоркой, но вовремя взял себя в руки и подумав о том, что травм у Михаила быть не должно, так как он подвергся скорее всего воздействию магическому, привлек еще двух прапоров и перенес тело Михаила в помещение лазарета. Уложив его на приготовленное ложе, занялся Сергеем, который уже без одежды лежал весь синий и отблескивал мазью.

Был он в сознании и даже улыбался, скашивая глаза на суетящегося рядом Кондрашу.

– Закурить дай, Вень,– прошипел он.– Жить-то буду?

– Курение – медленная смерть. Будешь,– Вениамин достал сигарету, прикурил и сунул ее в рот Сергея. Хватило тому всего одной затяжки, после которой он заперхал и Вениамин поспешно выдернул дымящуюся сигарету из его рта.

– О как! Накурился с одного разу,– простонал Сергей.– Как там Миха?

– В коме,– не стал скрывать Вениамин.– Не могу снять "Завесу".

– И не снимай. Ладонь под забрало можешь просунуть?

– Да, к лицу можно прикоснуться, щель позволяет.

– Тогда засунь ему в рот энергетик, чтобы "Завеса" силы не вытянула и через каждые четыре часа повторяй, пока в себя не придет. Иначе загнется от истощения,– Сергей закрыл устало глаза, Эти несколько фраз дались ему с огромным трудом.

– Понял,– обрадовался Вениамин и кинулся к Михаилу.– Кондратий, энергетик, живо.

Драже Михаил проглотил рефлексорно и Вениамин от радости перекрестился и оставив его на попечение "прапора" Егора, занялся опять Сергеем. Находящимся то ли без памяти, то ли уснувшим. Обследовавший его Кондратий, совершенно деревянным голосом доложил, что имеют место множественные переломы и вывихи суставов, а также гематомы и кровоподтеки. Он сыпал медицинскими терминами, проходясь по организму пациента от макушки до пяток и Вениамин понял, что количество травм уже давно перекрыло количество органов и количество костей в скелете. Похоже, что не пострадали только глаза.

– Как будем лечить, профессор?– схватился он опять в отчаянии за голову,– Кондратий опять принялся сыпать терминами, в числе которых прозвучала и ландышевая мазь.

– Где это все взять? У нас только мазь.

– У нас есть все,– невозмутимо возразил "прапор".

– Где?

– В экспозиции медикаментов,– ответил Кондратий.

– Бли-и-и-и-н. Какие же мы самоуверенные идиоты. Где это?

– Контейнер номер 418, на втором уровне.

– Там и ландышевая в запасе имеется?

– Есть и она. В количестве двухсот килограммов, расфасована компактно по сто грамм,– подтвердил его догадку «прапор».

– А я идиот на Амазонке гадюке задницу подставил. Ну мы деби-и-илы. Почему раньше не доложил, Кондрат?

– Конкретного запроса не получал,– опять деревянным голосом ответил "прапор".

– Волоки все, что необходимо, сюда и приступай к лечению,– скомандовал Вениамин и присев рядом с Сергеем, прошептал.– Все будет в порядке, Серега. Сейчас Кондрашка прибежит с лекарствами и в две секунды поставит тебя на ноги.

– Так уж и в две секунды?– откликнулся Сергей, скосив на него глаза.

– Что б я сдох,– обрадовался звукам его голоса Вениамин.– Ну, не в две секунды, конечно – это я образно выразился, но очень быстро. Пару дней, я думаю, поваляться в постели придется.

– Пару я потерплю,– прошептал Сергей, опять отключаясь. А через полчаса он уже лежал подключенный к различной аппаратуре, которую приперли "прапора", буквально опутавшие его всякими трубками и шлангами.

– Это что, а это?– Вениамин расспрашивал Кондратия и удивлялся допотопной медтехнике, которая предусмотрела при лечении практически все, даже калоприемники, заменяющие "утки" и работающие так, что эти функции организма совершались совершенно естественно. А "прапора" тащили все новые и новые устройства и приборы, превращая лазарет, в нечто среднее между рубкой космического корабля и складом.