Вернор Виндж - Пламя над бездной

— Я все же говорю: пушки и радио, — заявил Фам.

«Огневая мощь и связь». Равна улыбнулась Фаму. Одних его человеческих воспоминаний хватило бы, чтобы спасти детей в мире Стальных Когтей. Он больше не говорил о планах Старика. Планы Старика… В представлении Равны они были как судьба, хорошая или дурная, но сейчас неизвестная. И даже судьбу можно перехитрить.

— Что ты об этом думаешь. Синяя Раковина? — спросила она. — Радио — это то ли, что они могут сделать быстро, начав с нуля? На Ньоре радио появилось почти одновременно с первыми спутниками — и чуть ли не столетие ушло на его возрождение.

— Разумеется, миледи Равна. Есть простые вещи, которые невозможно заметить, пока не будет достигнут очень высокий уровень технологий. Например, квантово-торзионные антенны можно построить из серебряных и кобальтово-стальных конструкций, если правильно подобрать геометрию. К несчастью, поиск этой геометрии требует больших теоретических знаний и умения решать огромные системы уравнений в частных производных. Очень много цивилизаций в Медленной Зоне так и не открыли этот принцип.

— Все это хорошо, — заметил Фам. — Но остаются проблемы перевода. Джефри, может быть, и слышал слово «кобальт». Но как он опишет его тем, кто не имеет о нем понятия? Без знания их мира мы не сможем даже сказать, как искать кобальтовую руду.

— Да, это сильно нас замедлит, — признал Синяя Раковина, — но программа это учитывает. Кажется, господин Булат имеет понятие об эксперименте. Мы дадим ему набор экспериментов на основе предполагаемых руд и соответствующих химических анализов.

— Это не все так просто, — возразила Зеленый Стебель. — Некоторые из этих химических анализов требуют разветвленного набора тестов. И есть еще эксперименты на испытание токсичности. О биологии этих стайных созданий мы знаем меньше, чем обычно бывает при работе с, этой программой.

Фам улыбнулся:

— Надеюсь, этим существам свойственна благодарность. Я, например, никогда не слыхал о «квантово-торзионных антеннах». У этих Стальных Когтей будет такая аппаратура связи, которой никогда не было у Кенг Хо.

Но такой подарок можно было сделать. Вопрос был в том, успеет ли это спасти Джефри и его корабль от резчиков? Все четверо гоняли программу снова и снова. Но очень уж мало они знали о самих стайных существах. Казалось, что королевство Скрытого Острова отличалось большой гибкостью. Если они проявят добрую волю и настойчивость в выполнении указаний и если им повезет найти в окрестности критически важные материалы, то, кажется, они смогут сделать в ограниченном количестве огнестрельное оружие и устройства радиосвязи в пределах ста дней. С другой стороны, если стаи Скрытого Острова уйдут по неблагоприятным ветвям дерева поиска, это все может растянуться на годы.

Равне трудно было смириться с простым фактом: что бы они четверо ни делали, спасение Джефри от резчиков все равно остается делом случая. Ох-ох-ох. В конце концов она выбрала лучший из планов, который им удалось выработать, перевела его на самнорский и отослала вниз.

Булат всегда восхищался военной архитектурой. Теперь он сам приписал к ней новую главу, построив замок, защищенный не только по периметру, но и с воздуха. Сейчас этот угловатый «корабль на сваях» был известен по всему континенту. Еще не пройдет лето, как появятся армии противника, чтобы отобрать — или хотя бы разрушить — попавший к нему приз. Что гораздо опаснее — появятся Звездные Люди. Он должен быть готов.

Теперь Булат инспектировал работы каждый день. Каменная кладка, сменяющая ограду, с южной стороны была уже готова. Со стороны утеса, откуда открывался вид на весь Скрытый Остров, его новое логово было почти готово… «Уже давно готово», — пробурчала какая-то его часть. Да, надо перебираться туда, его безопасность на Скрытом Острове быстро становится иллюзорной. Холм Звездолета уже стал центром Движения — и это не было голой пропагандой. То, что посольства Свежевателя за границей называли «оракул Холма Звездолета», — это было больше, чем мог выдумать самый разнузданный лжец. Кто стоит возле этого оракула, тот и будет в конце концов править, каким бы умным ни был Булат во всем остальном. Он уже перевел или казнил нескольких служителей — те стаи, которые, казалось, чуть больше, чем нужно, подружились с Амдиджефри.

Холм Звездолета! Когда чужаки здесь сели, тут был только вереск и скалы. После зимы остались ограда и деревянный навес. Теперь же конструкция превращалась в замок, в корону, жемчужиной в которой был звездолет. Скоро этот холм будет столицей острова и мира. А потом… Булат поглядел в глубокую голубизну неба. Ключ к расширению его владычества — в нужных словах, которые придется сказать пришельцам, в очень специальной архитектуре замка. Хватит мечтать!

Властитель Булат собрался и спустился с новой стены по свежевырезанным каменным ступеням. Двадцать акров двора были в основном покрыты грязью. Она холодила лапы, но с дорожек, по которым ходили рабочие, снег сгребли. Весна наступала стремительно, и солнце ощутимо грело, несмотря на холодный воздух. Видно было на много миль вокруг, через весь Скрытый Остров и далеко в океан и вдоль изрезанного фиордами берега. Булат поднялся последние сто ярдов по холму и подошел к кораблю. Охранники шли с обеих сторон от него, а Теневик прикрывал тыл. Места хватало, и рабочим не приходилось пятиться в сторону, так что Булат отдал приказ: пусть никто не останавливается из-за его присутствия. Частично это было нужно для поддержания своего образа в глазах Амдиджефри, а частично потому, что крепость скоро понадобится Движению. Вот насколько скоро — этот вопрос его и грыз.

Булат смотрел во все стороны, но внимание его было сосредоточено там, где и должно было быть — на работах. Двор был усыпан кучами тесаного камня и штабелями бревен. Земля уже оттаивала, и потому рылись фундаменты под внутренние стены. Туда, где земля была еще твердая, саперы Булата заливали кипяток. Из скважин шел пар, закрывая лебедки и землекопов. На стройке было шумно, как на поле битвы: скрипели лебедки, стучали по грязи лопаты, десятники командовали рабочими. И тесно было так же, как в ближнем бою, хотя и далеко не столь хаотично.

Булат наблюдал за стаей-землекопом на дне одной из траншей. В ней было тридцать элементов, сдвинувшихся так плотно, что они касались плечами. Это была огромная свора, но ничего похожего на оргию не наблюдалось. Еще до работ Резчика гильдии фабричных и строительных рабочих проделывали подобное, и тридцатка внизу вряд ли была умнее средней тройки. Передний ряд из десяти элементов взмахивал в унисон кирками, постепенно вгрызаясь в стену грязи. Когда головы и кирки задирались до самого верха, следующие десять кидались вперед и отгребали только что выкинутую землю и камни. Третий ряд выкидывал грязь из ямы. Организация такой работы требовала четкого согласования по времени, поскольку грязь и камни не были однородны, но это вполне было в пределах умственных способностей стаи. Они могут работать так часами, каждые несколько минут меняя порядок рядов. В прошлые годы гильдий ревностно оберегали секрет каждой такой слиянной стаи. После работы команда распадалась на обычные разумные стаи, и каждая шла домой с приличной платой в карманах. Резчик улучшил эти старые приемы гильдий, но существенное усовершенствование внес Свежеватель (фактически одолжил у тропического коллектива). Зачем давать стае распадаться после смены? И рабочие команды Свежевателя оставались вместе неопределенно долго, втиснутые в столь малые бараки, что отдельные стаи не могли восстановить свой разум. Это работало отлично. После года или двух и соответствующей отбраковки такие команды превращались в тупые создания, которые вряд ли уже хотели бы разделиться.