Михаил Михеев - Время молодых

Теоретически атаковать пусть устаревшую, но полноценную систему планетарной обороны без мониторов, с единственным, далеко не первоклассным линкором – изощренный способ самоубийства. Но Ирина, когда планировала операцию, учитывала простой момент – такая станция у противника одна, на остальных хватит и крейсеров. Даже без поддержки линкора, только возиться придется дольше.

Единственная крепость первого класса, как бы она ни была хороша (а это отнюдь не факт), не способна перекрыть все направления. Ну а дальше… В детстве Ирина видела драку трех лаек и бультерьера. Лайки были опытные, обученные, в седой древности с такими ходили на медведей. На Урале медведей не водилось, зато имелся зверь, схожий с ними и размерами, и повадками. Его, не мудрствуя лукаво, так и обозвали уральский медведь, и принялись охотиться с первобытным азартом, благо природа планеты, в отличие от земной, подвергалась очень маленькому давлению со стороны людей. Зверья хватало, и неудивительно, что охотничьи собаки оказались востребованы.

Так вот, три лайки, натасканные на медведя, атаковали бультерьера так же, как и лесного хищника. Бойцовский пес легко порвал бы любую из них, однако лайки не лезли в драку. Охотничьи собаки крутились вокруг грозного противника, не лезли под челюсти. Они грозно лаяли, отвлекая внимание и заставляя бультерьера крутиться, чтобы парировать угрозу. Но скорости на все ему просто не хватало, и хоть одна из собак периодически оказывалась сзади. Дальше следовал молниеносный выпад – и спина и бока бультерьера украшались очередной раной. К тому моменту, как прибежал хозяин, пес уже изнемог от потери крови и еле двигался, исполосованный с ног до головы. На лайках не было ни единой царапины…

Вот та история и легла в основу плана Ирины. Одновременной атакой, чтоб не успели помочь друг другу, подавить устаревшие крепости, благо кораблей хватает. Затем раздергать оставшиеся силы непрерывными атаками с разных сторон и накидать единственной современной крепости столько плюх, чтобы хватило для лишения ее боеспособности. И пускай каждый отдельный удар будет не смертельным и даже не слишком опасным, рано или поздно количество перейдет в качество. Вопрос в потребном времени, и только.

Линкор весьма облегчал задачу, отвлекая внимание современной крепости. Пока два гиганта с невеликим успехом перестреливались, сияя на весь космос, когда снаряд противника попадал в защитное поле, легкие корабли уральцев атаковали со всех сторон одновременно. И сразу же Ирина поняла, что если бы все шло по ее первоначальному плану, на том бой бы и закончился.

Теоретически крепости должны были рассыпаться после первой же атаки. На практике все обернулось иначе. Крепости – устаревшие, да еще и эксплуатируемые криворукими гарнизонами – оказались на удивление крепко сколоченными. И огрызнулись огнем, да так, что пара эсминцев уползла с сорванными защитными полями и распоротой броней.

Однако сейчас бой был еще далеко не закончен. Не зря адмирал Александров, назначая Ирину командовать рейдом и выделяя ей корабли, в приказном порядке настоял на увеличении концентрации сил. В результате второй эшелон атакующих, которого по первоначальному замыслу вообще не требовалось, оказался даже сильнее первого. А вот крепости, напротив, были уже потрепаны первой атакой, с ослабленными защитными полями, да и часть орудий главного калибра попросту не успела перезарядиться. Старые системы требовали слишком много времени на энергетическую накачку, а повторную атаку провели почти без паузы. В результате огневая завеса крепостей зияла дырами, к тому же легкие орудия были не в состоянии нанести серьезный урон современным крейсерам.

Первая крепость погибла, можно сказать, классически. Ирине уже приходилось видеть подобное. В учебных фильмах, конечно, не наяву. Там просто обожали демонстрировать различные варианты – и когда крепость получает свою порцию плюх от монструозных орудий мониторов, и когда сходит с орбиты и вбивается в плотные слои атмосферы… Очень плохой вариант для, победителей, кстати, ущерб экологии жуткий, вполне сравнимый с ударом небольшого астероида. Был в этих фильмах и нынешний расклад, когда крепость получает много-много попаданий из сравнительно маломощного оружия. Но впервые в жизни капитан-лейтенант Николаева наблюдала подобное вживую.

Вначале силовое поле крепости заполыхало вспышками от попаданий. В первые минуты отдельными кляксами, потом все чаще и чаще, до тех пор, пока мерцание не стало резать глаза. Затем вспышки слились в одно сплошное сияние – генераторы защиты уже не успевали отрабатывать каждое по отдельности и перешли в режим общего реагирования. Страница учебника будто встала перед глазами. Плюс режима – гарантированное парирование любого попадания, минусы – резко возрастающая нагрузка на реакторы и сами генераторы и утрата возможности ответного огня, в таком режиме «окно» в поле не откроешь. А вот и первый пробой. Конечно, он тут же затянулся, один выгоревший генератор вопроса не решает, но напряженность поля снизилась.

Ну а дальше все просто. Второй пробой, третий… Вот уже сгустки плазмы, хотя и ослабленные, проникают через защиту и начинают вырывать куски из внешнего броневого пояса. Из пробоин выплескивают огненные фонтаны – эти разгильдяи даже не озаботились сбросить воздух из отсеков.

А вот и первый глубокий пробой. Так любезно объяснил ей «квадратный» штурман, находящийся здесь согласно штатному расписанию, но непосредственно в бою не задействованный. Внутреннее ядро станции, конечно, не разрушено и, скорее всего, даже не повреждено, но это сейчас уже и неважно. Когда воздух не стравлен, в буйстве энергий и танце давлений он сам превращается в плазму. Ударная волна и высокая температура катятся по отсекам, разрушая на своем пути и переборки, и нежную аппаратуру, и, главное, путаницу кабелей, связывающих операторов с исполнительными механизмами. И целые сектора батарей и локаторов, возможно, даже еще неповрежденные, оказываются наглухо отрезанными от систем управления, замирая мертвыми, бесполезными грудами металла.

Через пять минут после первого глубокого пробоя, словив еще несколько соответствующих ударов, пылала уже вся крепость. Еще через минуту, выжрав весь кислород, пламя угасло. Станция плыла по космосу грудой мертвого металла. Возможно, на ней еще были уцелевшие люди, скрытые в бронированном коконе внутреннего ядра. А возможно, и нет, но это не играло сейчас ни малейшей роли. Не устраивать же спасательную операцию, в самом-то деле, с неожиданным для самой себя цинизмом подумала Ирина. Главное, чтобы все это хозяйство не рухнуло на планету – рано или поздно крепость сойдет с орбиты, но этим вопросом можно заняться и позже.