Михаил Ардин - Райское местечко. Том 2

Проблема возникла на орбитальной станции «Титан-2», представлявшей собой металлургический комбинат, который поставлял металл и металлоизделия на верфи Космофлота. МК-Т2 работал, в основном, на вторичном сырье, утилизируя списанные космические суда, а иногда перерабатывая и вещество металлосодержащих метеоритов после того, как ученые завершали исследования этих космических странников.

Никаких претензий к качеству продукции МК-Т2 до сих пор никогда ни у кого не возникало. Но, как оказалось, прибывшие в декабре на «Титан-2» представители «Верфи-9» отказались принимать выполненный для них заказ. Они мотивировали свой отказ тем, что все технические характеристики металлоизделий имели крайние, предельно допустимые значения. Руководство комбината не было согласно с такой мотивировкой отказа приемки готовой продукции и формально было право. Тогда кораблестроители потребовали провести не выборочные анализы и испытания отдельных изделий из каждой партии, а полные приемо-сдаточные испытания ВСЕХ поставляемых изделий, на что, в принципе, тоже имели полное право. Но это требовало значительного времени и срывало сроки поставок продукции по другим заказам МК-Т2. И, конечно же, срывались сроки схода со стапелей «Верфи-9» космических кораблей, предназначенных для экспедиционного флота Майкла…

Представитель Генерального Заказчика, Космофлота, постоянно присутствующий на МК-Т2 генерал Осипян, не сумел найти в данной ситуации приемлемого решения и обратился в Управление Технического Обеспечения и Вооружений Космофлота, но там также никто не рискнул взять на себя ответственность за принятие того или иного решения. Следующей инстанцией было ГУ, и, в итоге, Мелисса. Я прекрасно понимал, что именно подобными проблемами, помимо вопросов стратегического значения, Мелисса и занимается последние годы.

Мелисса пообещала Георгу, что уже завтра будет в Москве и сразу же отправиться на МК-Т2. А Георг должен был убедиться в готовности к рейсу ее яхты.

– Понимаешь, – отключив коммуникатор, задумчиво сказала мне Мелисса, – проблема не в сроках готовности флота. Никаких жестких сроков отправки экспедиции нет и быть не может. Конечно, медлить нежелательно, однако гораздо важнее безупречное техническое состояние всех без исключения экспедиционных кораблей. Ты не хуже меня это понимаешь. Меня беспокоит другое: почему качество изделий МК-Т2 вдруг так резко упало? И почему все это время все занимались исключительно организационно-юридическими вопросами, а не научно-технической стороной дела? Может, проблема в технологии, а, может, в людях? Я должна разобраться сама. У нынешних людей, даже уровня крупных руководителей, существуют определенные стереотипы мышления, которые могут помешать увидеть суть проблемы и найти правильное ее решение. Помнишь, я тебе рассказывала историю, случившуюся в Институте БиоКомпьютеров?

Да, ту историю я прекрасно помнил.

Года четыре назад в ИБК таинственным образом пропали все образцы нового, только что сконструированного, штамма бактерий. Эти бактерии создавались для компьютерных ячеек, в которых должна была осуществляться некая математическая операция, являющаяся ключевой в алгоритмах программного обеспечения системы управления технологическими установками, покрывающими наши корабли защитными ро-структурами. В принципе, геноинженерные технологии хорошо отработаны, но создание устойчивого штамма бактерий с жестко заданными свойствами является работой весьма трудоемкой.

Этот же заказ был, понятно, чрезвычайно важным и срочным, поскольку от его выполнения зависела, в итоге, безопасность полетов всех земных кораблей.

Но проблема заключалась не только в том, что работу приходилось начинать с самого начала, но и в том, КУДА же делся уже готовый штамм.

Василь Штосс, начальник лаборатории, в тот несчастный день готовился к проведению окончательных испытаний нового штамма перед отправкой бактерий в промышленное производство. Он достал из гермошкафа и поставил на свой рабочий стол чашки Петри со всеми шестью образцами штамма, чтобы выбрать образец, имеющий наибольшую живую массу. В этот момент его вызвали к начальнику отдела на «маленькое совещаньеце», которое продлилось, как водится, часа три.

Вернувшись на рабочее место, господин Шосс образцов ни на своем столе, ни где бы то ни было еще, не обнаружил.

Скандал разразился, естественно, страшный. Разработки института никакой опасности для здоровья людей не представляли, поэтому повышенных мер безопасности не предпринималось, однако порядки в институте были строгие, и проникновение в лаборатории посторонних людей абсолютно исключалось.

На первом этапе расследование инцидента вело руководство института, надеясь обнаружить исчезнувшие образцы в целости и сохранности и при этом «не вынести сор из избы». Были опрошены все без исключения работники института, как специалисты, так и вспомогательный персонал, состоящий из универсалов. Все сотрудники отвечали абсолютно искренне, что никто пропавших чашек Петри не видел, и, соответственно, не брал.

Искренность ответов проверялась с помощью соответствующей аппаратуры, подключенной к встроенным процессорам опрашиваемых, так что ни малейших сомнений в правдивости ответов быть не могло. Следствие зашло в тупик.

Обескураженное руководство ИБК было вынужденно сообщить о происшествии Генеральному Заказчику. И только когда расследованием занялся Департамент «КР» Космофлота, удалось установить, что и почему произошло.

Работники контрразведки были хорошими психологами, поэтому не стали спрашивать у сотрудников ИБК «не видели ли вы и не брали ли чашки Петри с новым штаммом бактерий?», а просто показывали подключенным к аппаратуре людям очень похожие на пропавшие у господина Штосса стеклянные емкости с колониями микроорганизмов, развившихся на питательных средах.

Показываемые предметы опознал один из универсалов, Йоханес Йорк, уборщик, принятый на работу в ИБК как раз накануне происшествия.

Постоянная работа в ИБК считалась у универсалов очень престижной, и на вакансию, открывшуюся в связи с уходом на заслуженный отдых уборщика-ветерана, претендентов было немало.

Из всех кандидатов был выбран Йорк, поскольку в его личном деле особо отмечались аккуратность, добросовестность и повышенная ответственность при выполнении порученных ему работ. Менеджер по персоналу, инструктируя нового работника, особо подчеркивал необходимость наведения и поддержания должного порядка, в первую очередь, в лабораторных помещениях закрепленной за новым сотрудником убираемой территории. Менеджер сетовал на то, что научные сотрудники «злостно пренебрегают правилами внутреннего распорядка, постоянно демонстрируют безответственность и расхлябанность, не способны поддерживать элементарную чистоту в занимаемых ими помещениях, целыми днями пьют кофе и едят прямо на своих рабочих местах, посуду не моют, за собой не убирают, мусор всякий накапливают…»