Михаил Ардин - Райское местечко. Том 2

Я заподозрил, что местная болезнь не обошла и Тима. Как говорится, с кем поведешься… Хотя, конечно, я в принципе не возражал. Почему бы нам и не посетить спортивные состязания, раз есть свободное время? В конце концов, осмотр других достопримечательностей планеты, тех же Новокозза и Новомейзара, пещерных городов, горных озер и всего остального, – того, что рекламируется в туристических роликах, – можно было провести и после окончания «Эзар-Малаза».

Я спросил Тима:

– А что, много киззов уже переселилось в наземные города? Вчера вечером я видел их на улицах.

– Ну, переселяются понемногу, тысяч шесть уже живут постоянно здесь, в Новозане. Но жилье они себе выбирают на подземных уровнях. Очень мало, кто решается жить над землей, и их понять можно. Остальные приходят в кафе, магазины, развлекательные центры, но переселяться еще не решаются. В Новокоззе и Новомейзаре – примерно так же. Наземные уровни городов по большей части пустуют. Заняты только наши офисы да гостиницы, которые заполняются исключительно в дни «Эзар-Малаза». Но мы киззов специально никак в наши города не завлекаем. Ведь столько их поколений провело свою жизнь в пещерах! Кстати, те киззы, что приезжают в наши города издалека, иногда на день-два селятся в гостиницах наземных уровней. Так что всему – свое время, пусть привыкают потихоньку.

Флаер поднялся над городской стеной и взял курс на юг. Я знал, что город с долиной Занту соединяет тоннель под холмом, по которому можно добраться в долину на глайдере или по монорельсовой дороге, вагоны которой непрерывно курсируют между несколькими станциями в городе и в долине. Я подумал, что, возможно, в последующие дни мы с Мелиссой как-нибудь выберем и наземный маршрут.

Тем временем флаер перевалил через холмы, и под нами открылась картина Занту во всем своем великолепии. Природа будто специально создала это место для размещения огромного спортивного комплекса.

Раскинувшаяся между грядами холмов широкая равнина была защищена от ветров со всех сторон. Занту представляла собой естественную глубокую чашу с неровными краями и почти плоским дном, вытянутую в направлении с севера на юг. Края «чаши» со стороны города, с севера, и справа, с запада, были выше и круче. Западные склоны представляли собой часть горы Заннар, последней горы хребта Хазарт, спускавшегося прямо к океану. Самым низким был дальний, южный край «чаши» Занту, и этот край был будто расколот и выщерблен. На самом деле так оно и было. На юге долину ограничивали не холмы, а скалы, обрывавшиеся к побережью. Долина лежала выше уровня океана почти на тысячу метров. А выщерблены в скалах были за многие столетия промыты весенними водами при бурном таянии снегов на горных склонах долины.

Весной, когда Фриза приближалась по своей немного вытянутой эллиптической орбите к своему солнцу, Венцене, в долину со склонов устремлялись бесчисленные ручьи. Они собирались в озеро, дно которого имело отчетливый уклон к югу, и вода сквозь расщелины в скалах обрушивалась грандиозными водопадами вниз, в океан, с каждым годом все больше и больше расширяя эти расщелины. Со временем скальная стена стала похожа на ряд неровных зубов, но все-таки вся вода из долины уйти через эти расщелины не могла, и южная часть долины летом и осенью превращалась в мелкое озеро, которое замерзало с наступлением холодов. Сейчас промерзшее озеро было покрыто таким же толстым слоем снега, как и остальная часть долины, и определить его размеры и точное месторасположение было совершенно невозможно.

День был чудесный. На чистом темно-голубом небе сияло солнце, и только над океаном, над горизонтом, кое-где висели легкие перистые облака. Склоны холмов покрывал ослепительно-белый снег, на фоне которого резко выделялись черные силуэты редко стоящих лозалей.

Снег долины пестрел тысячными толпами, концентрирующимися вокруг спортивных сооружений. И первое сооружение, которое обратило на себя наше внимание, был большой трамплин, расположенный на северном холме. Мы зависли как раз справа от его верхушки.

Трамплин был действительно большим, и мне показалось, что лыжники улететь с него могли метров аж на двести. Мы висели чуть выше верхней площадки и наблюдали, как очередной спортсмен, судя по фигуре – кизз, готовится к прыжку. Вот он оттолкнулся, заскользил вниз, оторвался от кромки, расправил свой крылатый костюм – и полетел!..

Я ошибся. В крылатом костюме лыжники улетали гораздо дальше двухсот метров. На табло высветился результат: «Мирз Балазас, 468,35 метра, 294,7 балла». Внизу на трибунах народ бурно выражал восторг. Понятно, что Мирз Балазас показал отличный результат. Прыгуна окружили товарищи-спортсмены и болельщики, подняли на руки и начали качать.

Голос комментатора прогремел: «Это была серьезная заявка Мирза Балазаса на победу. Сумеет ли кто-нибудь превысить его достижение? Через несколько минут будет прыгать Михаэль Курбатов. Посмотрим, удастся ли ему улететь дальше. Ну, а сейчас готовится к прыжку Зализан Годоза. Что ж, далеко летать он умеет, а вот как на этот раз у него получится с техникой? Пожелаем ему ровного полета!»

Смотреть прыжок Зализана Годозы мы не стали, Тим повел флаер дальше, облетая на безопасном расстоянии пространство полетов, граница которого была обозначена висевшим в воздухе прозрачным оранжевым полотнищем голограммы.

Но тут раздался многоголосый испуганный вскрик, затем мы услышали голос комментатора: «УВЫ, У ГОДОЗЫ ОПЯТЬ ПРОБЛЕМЫ С ПРИЗЕМЛЕНИЕМ… КАЖЕТСЯ, У НЕГО ЧТО-ТО С НОГОЙ… К НЕМУ НАПРАВЛЯЕТСЯ ВРАЧ…»

Я обеспокоено обернулся, пытаясь рассмотреть через боковое стекло кабины, что происходит внизу. Но Тим усмехнулся:

– Не стоит волноваться, Алекс. Вряд ли там что-то серьезное. У киззов кости очень прочные. А этих ребят я знаю, и Мирза, и Зализана. Им еще тренироваться и тренироваться, оттачивать технику, но они очень хотят победить наших и рискуют. Мирз рискнул удачно, а вот Зализан не удержал равновесие, и, скорее всего, просто притворяется, чтобы оправдаться в глазах болельщиков. А Мирз – молодец. Результат отличный. Не уверен, что наши его перепрыгнут…

Тем временем мы медленно летели над восточными склонами холмов, окружающих долину. Под нами проплыли несколько трасс спуска, на одной из них шли очередные соревнования, и фигурка слаломиста в ярко-желтом костюме неслась вниз по склону, ловко огибая флажки.

Мелисса спросила:

– Тим, как ты думаешь, нам стоит посмотреть слалом?

– Ну, если очень хочется… На самом деле, это – не самая зрелищная дисциплина. Через три дня начнутся соревнования по слалом-экстриму, и вот это стоит посмотреть. Лыжники и сноубордисты будут прыгать на трассу с флаеров, а на трассе их будут ждать трамплины, обрывы и траншеи. Это будет зрелище! А завтра после награждения победителей Большой Гонки, уже в темноте, при прожекторах, пройдет финал соревнований по фристайлу, – тоже очень рекомендую. А слалом… Трасса длинная, висеть в одной точке – мало, что увидишь, мотаться вдоль трассы – удовольствие небольшое. Слалом смотреть лучше по визору, камеры стоят вдоль всей трассы, и спортсмен постоянно находится в поле зрения. Если тебя так интересует именно слалом, лучше посмотри вечером запись…