Роберт Хайнлайн - Астронавт Джонс. Время для звезд (сборник)

– Кого?

– Или Ричардса. Я тогда не совсем расслышал.

– Никогда о таком не слыхал.

– А как же…

– Никогда не слыхал о таком. А вот и официант.

Точно так же официант – гуманоид из системы Сириуса – никогда не слышал о клубничном лимонаде. Он, подобно всем своим сородичам, не имел лицевых мышц, однако кожа у него на спине поползла вверх, собираясь в складки, что должно было выражать растерянность и непонимание. Макс согласился на нечто под названием «Старый Гейдельберг», хотя оное нечто и на пятьдесят световых лет никогда не приближалось к Германии. По вкусу оно напоминало холодную мыльную воду, но, так как Сэм его оплатил, Макс грел в руках стакан и даже делал вид, что пьет из него.

Чуть посидев, Сэм вскочил.

– Посиди, парень, я ненадолго.

Он поговорил с барменом, потом растворился где-то в глубине зала. К столику Макса подошла молодая женщина.

– Скучаем, астронавтик?

– Пожалуй, не особенно.

– А вот я – скучаю. Не против, если я тут сяду? – Она опустилась на стул, оставленный Сэмом.

– Пожалуйста, но мой друг скоро вернется.

Женщина не ответила, а вместо этого повернулась к официанту:

– Специальный темный, Гиглз.

Макс жестом выразил свое активное несогласие:

– Нет!

– В чем дело, дорогой?

– Послушай, – покраснев, сказал Макс. – Может, я выгляжу зеленым, как трава. Может, я такой и есть. Но я все равно не собираюсь покупать подкрашенную водичку по цене коктейля. У меня не так много денег.

На ее лице появилась обида.

– Но ты же должен что-нибудь заказать. В противном случае я не могу здесь сидеть.

– Ну… – Он глянул на меню. – Думаю, я могу позволить себе бутерброд.

Она снова повернулась к официанту:

– Забудь про специальный, Гиглз. Сыр на ржаном, и горчицы побольше. – Она повернулась к Максу. – Как тебя звать, радость моя?

– Макс.

– А меня Долорес. Ты откуда?

– Озаркс. Это на Земле.

– Какое совпадение! Я из Виннипега, мы же совсем соседи.

Макс подумал, что с такого расстояния вполне может так показаться. Но чем больше Долорес трещала, тем очевиднее становилось, что она не имеет ни малейшего представления о том, где расположен Озаркс, да и Виннипег тоже, и, вероятнее всего, в жизни не бывала на Земле. К тому времени как вернулся Сэм, она доедала бутерброд, параллельно объясняя Максу, что просто обожает астронавтов, они такие романтичные.

Сэм посмотрел на нее сверху вниз:

– На сколько ты его раскрутила?

– Ты не имеешь права так со мной говорить! – возмутилась Долорес. – Мистер Липский не разрешает…

– Брось это, девочка, – сказал Сэм без малейшей недоброжелательности в голосе. – Ты просто не знаешь, что мой друг – гость Липпи. Сечешь? И никаких «специальных», никакого «заплати мне» – ты зря тратишь свое драгоценное время. Ну так на сколько?

Макс торопливо ответил сам:

– Сэм, все нормально. Я купил ей только бутерброд.

– Ну если… Но теперь, сестрица, ты свободна. Может, попозже.

Она пожала плечами и встала.

– Спасибо, Макс.

– Не за что, Долорес. Я передам привет виннипегцам.

– Обязательно передай.

Сэм не садился.

– Сынок, мне надо отлучиться на некоторое время.

– Хорошо.

Макс сделал движение, чтобы встать. Сэм жестом остановил его.

– Нет-нет. С этим делом я лучше разберусь в одиночку. Ты меня подождешь здесь? Они тебя больше не будут беспокоить, а если будут – позови Липпи.

– У меня не будет никаких неприятностей.

– Да уж надеюсь. – Сэм выглядел озабоченно. – Сам не знаю, чего я должен дергаться, но что-то такое в тебе пробуждает мои материнские чувства. Наверное, это твои огромные голубые глаза.

– Что? А пошел-ка ты! И в любом случае глаза у меня карие.

– Я говорил, – ласково произнес Сэм, – о глазах твоей пухлой, розовой, свежей, как роса, души. И не вступай до моего возвращения в разговоры с незнакомыми людьми.

Макс употребил одно из выражений, подхваченных им у мистера Джи; Сэм, ухмыльнувшись, удалился.

Однако указание Сэма не относилась к мистеру Саймсу. Макс увидел, как помощник астронавигатора появился в дверном проеме. Лицо его было краснее обычного, а глаза как-то неопределенно блуждали. Саймс медленно поворачивал свое туловище, изучая зал. В конце концов взгляд его наткнулся на Макса, и он неприятно улыбнулся.

– Ну-ну-ну, – говорил он, приближаясь к Максу. – Да никак это наш умный мальчик!

– Добрый вечер, мистер Саймс. – Макс встал.

– Так, значит, «добрый вечер, мистер Саймс»! А что ты там сказал про себя?

– Ничего, сэр.

– Пфф! Я же знаю! Только я думаю про тебя то же самое, и даже еще хуже. – Не получив ответа, Саймс продолжал: – Ну так не хочешь ли ты пригласить меня сесть?

– Присаживайтесь, сэр, – произнес Макс безо всякого выражения.

– Ну вы только подумайте! Умный мальчик хочет, чтобы я сел рядом с ним. – Он сел, подозвал официанта, сделал заказ и снова повернулся к Максу. – Умный мальчик, а ты знаешь, зачем я тут с тобой сижу?

– Нет, сэр.

– А чтобы напеть кое-что тебе на ушко, вот зачем. С того самого раза, как ты устроил этот фокус-покус с компьютером, ты стал для Келли нашим волозтолосым… золотовласым… мальчуганом. Зо-ло-то-вла-сым мальчуганом, – повторил он, старательно выговаривая слова. – Меня все это в восторг не приводит. Заруби себе на носу: будешь обхаживать астронавигатора, как Келли, я тебя из центра управления быстренько выставлю. Понял меня?

Макс почувствовал, что скоро не сможет больше сдерживаться.

– Мистер Саймс, что вы имели в виду, когда сказали «фокус-покус»?

– А ты сам прекрасно знаешь. Выучил, наверное, полдюжины последних переходов, а теперь Келли и профессор думают, что ты запомнил всю книгу. Гений среди нас! Знаешь, что это? Это просто куча…

На счастье Макса, их прервали; он почувствовал твердую руку на своем плече, и тихий голос Сэма произнес:

– Добрый вечер, мистер Саймс.

На лице Саймса появилась растерянность, но потом он узнал Сэма и просветлел:

– Ребята, да это же наш фараон. Садитесь, констебль, выпейте с нами.

– А что, можно. – Сэм придвинул еще один стул.

– Вы знакомы с этим вот умным мальчиком?

– Да, встречал его иногда.

– Присматривайте за ним получше. Это приказ. Он очень, очень умный. Слишком умный. Вот спросите у него число. Выберите любое число между единицей и десятью.

– Семь.

Мистер Саймс хлопнул ладонью по столу:

– Ну вот, что я вам говорил? Он запомнил это число прежде, чем вы сюда подошли. Когда-нибудь однажды он запомнит еще какое-нибудь число – и его напишут у него на груди. По трафарету. Знаете что, констебль? Я не доверяю умникам. У них в головах полно идей…

Располагая теперь поддержкой Сэма, Макс не вмешивался в монолог Саймса. Как только Сэм к ним присоединился, к столику подошел Гиглз; Макс видел, как Сэм что-то написал на обороте меню и передал его гуманоиду вместе с деньгами. Мистер Саймс был слишком увлечен своим монологом, чтобы это заметить. Некоторое время Сэм не мешал ему распространяться, а потом вдруг прервал его: