Jamique - Дарт Вейдер ученик Дарта Сидиуса

- Теория вероятностей, шеф. Всего лишь теория вероятностей.

- Что у тебя по математике в школе было?

- Это столь же не важно, как то, что у меня в школе было по языкам. Пока работал, выучил.

- Рэк, - сказал мессир мирно, - скажи мне только одно: хоть кто-то из твоих подопечных догадывается, в чём дело?

- Они все в гиперпространстве, - поморщился он. – Ушли, гады… значит, набрели на что-то столь сверхважное, что считают нужным…

- Стой, - тёмная рука схватила его за плечо. – Ты хочешь сказать, что…

- Тот же Борск, - ответил он, стряхивая с себя руку. – И весь “Дом-два”. Они якобы полетели на новое место дислокации, ушли с того места, которое может быть вычислено имперцами. Но последнее, что я уловил от этого ботана, указывает на то, что мысли, к которым он пришёл, заставляют его пойти на всё, чтобы мы о них не узнали. Это опасение высшей категории. Страх. Он нас испугался. Разумно испугался. А значит, понял, или хотя бы почувствовал, что мы собой представляем. Или предположил.

- Их надо убить, - жёстко сказал мессир. Сейчас он стоял перед ним. – Едва они окажутся в реальном пространстве, их немедленно надо уничтожить. Сделай что угодно. Подстрой несчастный случай. Сымитируй нападение импов, пиратов, близкий выход от звезды – не важно! Эти подлецы едут сдаваться императору. И если они доедут, то Палпатин сложит два и два, и…

- Значит, - прищурился он крайне насмешливо, - мы всё-таки переписываем сценарий ?

Мир, в котором мы живём.

Куай-Гон аккуратно раздвинул серебристое сияние и приветливым жестом пригласил Оби-Вана за собою. Сайрин уже стоял при входе. Оби-Ван споткнулся от неожиданности. Он не подумал…

- Что? – спросил его Куай-Гон.

- А… ваша полянка… она…

- Окружена миром Великой Силы, - немного занудным голосом ответил его учитель. – Здесь, Оби, понимаешь ли, всё окружено миром Великой Силы. И всё им и является. Пропитано. Состоит.

Хэмер ухмыльнулся.

- Учитель, - спросил он, - мне подпихнуть его рогами?

- Не надо, - строго сказал Куай-Гон. От уголков серых глаз бежали лучи морщинок, а в самих глазах за усмешкой скрывалась крайняя серьёзность. – Он пойдёт сам. Правда, Оби?

- Но я думал… - промямлил Оби-Ван, - что там, откуда вы пришли, целый мир.

- Там, где ты сейчас стоишь, - уточнил Куай-Гон и обвёл полянку рукою.

Оби-Ван пригляделся. И увидел то, чего не видел раньше. Локальность.

То, что он принимал за бескрайний лес, полный шумов и звуков, оказалось некоторым количеством деревьев, которые немного поодаль стояли столь плотно, что не был виден сочившийся через них туман… и это был не туман. Если пройти буквально шагов пятьдесят, а где-то всего лишь десять – уткнёшься во всё ту же непроницаемую серовато-серебристую стену. Мир Великой Силы.

Полянка была центром неправильной окружности, за которой пространство гасло. Бабочки, лето, трава, солнце, заливающее лес, были лишь внутри этой маленькой сферы…

Оби-Ван, поражённый одной мыслью, запрокинул голову. И тут же, в беспредельном ужасе, сдержав крик, шагнул в отогнутую учителем занавеску Силы.

Там были скальные породы. Сталактиты. Мерное капанье воды. Темнота. Пещера.

- …Хвала Силе, - выдохнул Оби-Ван, с облегчением утыкаясь во влажную каменную стену. Над головой был сырой и совершено нормальный каменный свод. Сыро. Холодно. Мерзко. Реально.

Щелчком зажигалки был произведён язычок пламени. Через секунду пламя перешло на доисторический светильник: жгут из пакли, плавающий в масле. На ещё один светильник. И на ещё.

- Вот так мы и живём, - сказал Куай-Гон, возясь с очередной плошкой с маслом. Сайрин стоял у глухого сейчас входа и следил за действиями немолодого джедая. – Посреди пещеры разводим костерок. Есть здесь не надо, хоть это утешает. Отсюда есть ход на поверхность, какую себе создал Сайрин. Горы, горы. Довольно большое количество гор. Все – под открытым небом.

- таким же?

Куай-Гон повернулся к нему от последнего зажжённого светильника. Возможно, в этом был виновен недостаток света. Но лицо учителя казалось резким и почти старым. И в глазах, где метались язычки неровного пламени, не было ни капли того солнечного легкомыслия, радости жизни и тепла, которое Оби-Ван увидел на полянке.

Глаза сурового, многотерпеливого, несколько раз почти смертельно раненного жизнью человека. Никакой ласки, тяжесть. Обнажённое горе. Нет. Не так. Не горе. Горе – лишь вторая стадия боли. Острой боли от удара, подлости, лжи. Потом горе проходит. И наступает либо отчаяние, либо – ты берёшь меч, ты идёшь в путь, ты знаешь, что можешь не дойти, но ты – воин, и ты будешь сражаться, ты будешь выжидать, ты будешь терпеть – но ты войдёшь в замок своего врага и убьёшь того, кто надругался над твоими друзьями.

…И ему не поможет глубокий ров, и отравленные копья на стенах, и стража, и тайные замки, и собственное мастерство. Тебе нечего терять, и в конце пути ты найдёшь смерть, но в смерть ты возьмёшь с собою – своего врага.

И сквозь все преграды, и сквозь всю толщу времени тебя проведёт – твоя умершая от горя душа. Тебя не увидят, ибо ты умер…

- Оби!

- А?!…

Куай-Гон стоял рядом с ним и заглядывал ему в глаза. Тут же был и забрак, и он не больше не ухмылялся. Та же суровость была в глазах и на лице. Два воина. Воина, которые поклялись отомстить.

- Я… - сказал Оби-Ван, - я видел…

- Ну, ну, - ободряюще кивнул ему Куай-Гон.

- Небо, - сглотнул Оби-Ван. – Это не небо. Оно…

Он замолчал.

- Здесь можно, - сказал Сайрин. – Это место, где мы закрыли всё.

- Это не небо, - упавшим голосом выдавил Оби-Ван. – Это… тысяча… миллионы глаз. Они… смотрят.

- Да, - сказал Куай-Гон.

- Наблюдают…

- Да, ответил Сайрин.

- Мне, что, не показалось?!!

- Мы же говорили тебе о стене из глаз, - произнёс учитель.

- Я думал, это… метафорически. И что вообще происходит? Откуда это ?! Где мир Великой Силы? Где все? Что с ними?!!!

- Они растворились и ушли, - ответил Куай-Гон. – Их существование не нужно. Они отыграли свои роли. Оказалось необходимым сочетание одновременной смерти неправильного старого джедая и молодого ситха, чтобы мы смогли выжить в тандеме.

- Учитель, - Оби-Ван почти плакал, - что вы говорите? Где мы? Что?!…

Хэмер и Куай-Гон переглянулись.

- Оби, - ласково и сурово, как умел только он, сказал учитель, - ты же воин. Тебя готовили и к бою, в котором нет надежды. Я готовил… давно.

- Да, учитель, - Оби-Ван непроизвольно всхлипнул и вытер глаза и нос. – Извините. Но это… было чудовищно… Так вы скажете, что?…

Куай-Гон кивнул. Медленно отошёл на середину пещеры. Рассеянным жестом – ладонь над холодным очагом – заставил через мгновение с гудением запылать огонь. Сайрин подошёл туда же. Оби-Ван сам потянулся ближе к теплу и свету.