Олег Авраменко - Галактики как песчинки

Мы вошли в кабину лифта, и я, оценив по табло количество ярусов, с уважением произнёс:

— О, впечатляет!

— Линкор «Георгий Победоносец», флагман нашего флота, — произнёс Ворушинский, нажимая кнопку верхнего яруса. — Думаю, даже Терра-Галлия от такого не отказалась бы. Вот только с личным составом у нас туговато. Нам бы совсем не помешали несколько месяцев царствования Павла, в течение которых мы могли бы... Ай, ладно! Что случилось, то случилось. Хорошо хоть остальные наши корабли — лёгкие крейсера и корветы.

— Мм... — протянула Анн-Мари. — Если мы смотрели телепередачи в прямой трансляции, то, значит, корабль находится в локальном пространстве Новороссии.

— Предпосылка ошибочна, прямую трансляцию вы могли бы смотреть и в соседних системах. Но вывод ваш правильный. Сейчас мы находимся всего в пятидесяти пяти астрономических единицах от Хорса, в направлении перпендикулярном плоскости эклиптики.

— Но как вам удалось незаметно протащить такую махину через контролируемую чужаками дром-зону? — в недоумении спросил я. — Не здесь же вы её собирали.

— Не здесь, конечно. Но и через местную дром-зону тоже не протаскивали. Мы перегнали линкор в обычном пространстве от Проксимы. А вместе с ним летели и все корабли Первой эскадры, которым предстоит самое сложное задание — атака на чужаков с тыла, прорыв орбитальной блокады Новороссии.

Говоря о Проксиме, он, разумеется, имел в виду не звезду из земного созвездия Центавра, а Проксиму Хорса, расположенную в двух с половиной световых годах отсюда. В переводе с латыни «проксима» означает «ближайшая», поэтому в Галактике имелось несколько сотен звёзд с таким названием, расположенных вблизи населённых систем.

— И сколько же времени вам понадобилось на такую переброску?

— Менее трёх лет. А точнее, два года и одиннадцать месяцев.

— Быть того не может!

Юрий безразлично пожал плечами.

— Думайте, что хотите. Дело ваше. А если я скажу, что на протяжении всего полёта мы дистанционно управляли кораблями, то вы тем более не поверите. А между тем, так оно и было.

Я пристально поглядел ему в глаза:

— Кто вы такие, чёрт бы вас побрал? Откуда вы взялись?

Он ответил мне непроницаемым взглядом.

— Это не имеет значения, сэр. Главное, что мы есть.

Выйдя из лифта, мы проследовали по коридору, в направлении, противоположном тому, куда указывали красные стрелки на стенах с надписью «ГЛАВНАЯ РУБКА, КОМАНДНЫЙ ЦЕНТР». По пути нам встретилось несколько ребят в офицерских мундирах. В другой ситуации я, наверное, иронично улыбнулся бы, увидев семнадцатилетнего паренька с погонами капитана второго ранга, но сейчас мне было не до улыбок. Всё это происходило всерьёз — у Новороссии была армия, сплошь состоящая из подростков; вполне боеспособная армия, которая готовилась нанести по чужакам удар...

Наконец мы добрались до кают-компании верхнего яруса, где находилось около двух десятков молодых людей. Все они, за исключением одного, при нашем появлении отдали честь, и все они, опять за тем же исключением, оказались моими подопечными, с которыми полтора месяца назад я прибыл на Новороссию. Окинув ребят быстрым, но внимательным взглядом, я убедился, что среди них отсутствуют только Рашель с Вальком, а остальные в наличии, в том числе и Эстер.

Упомянутое выше исключение представлял собой царь Павел VIII собственной персоной. Он подошёл к нам и поздоровался:

— Добрый день, коммодор Матусевич, капитан Прэнтан.

— Здравствуйте, ваше величество, — ответил я, пожимая ему руку. Затем снова посмотрел на вытянувшихся по струнке ребят: — Вольно, кадеты. Ну что, тоже попались? А где вы потеряли своих командиров?

— Их командирам удалось скрыться, — сказал Павел. — И между делом они умыкнули один из наших эскадренных флагманов.

— Вот молодцы! — одобрительно произнесла Анн-Мари.

— Да, молодцы, — согласился молодой царь. — Жаль, что они не с нами. Их помощь нам не помешала бы. Кстати, о помощи, коммодор. Адмирал Ворушинский хочет обратиться к вам с одной просьбой.

— Я слушаю.

— Это касается вашей группы, сэр, — взял слово Юрий. — Как я вам уже говорил, у нас туговато с кадрами, и особенно это касается командного состава. Пилоты, инженеры, стрелки и связисты тоже важны, но на Новороссии хватает ребят, которые днями просиживают в виртуальности, играя в космические игры. А вот с лидерами, с командирами у нас напряжёнка — мы не успели подготовить их в достаточном количестве. И тут нам очень пригодились бы ваши подчинённые. Готовясь к военной службе, они в течение нескольких лет изучали технику пилотирования и навигацию, занимались на тренажёрах, некоторые из них даже совершали пробные полёты на настоящих кораблях. А всю последнюю неделю они имели возможность практиковаться на наших симуляторах и уже полностью освоились с особенностями конструкции кораблей новороссийского флота. Но что самое главное — у них есть командирская жилка и строгие понятия о воинской дисциплине. Мы готовы отдать под их начало корабли, у нас этого добра с избытком, однако... — Ворушинский сделал паузу. — Всё упирается в ту самую воинскую дисциплину. Прямо они мне этого не говорят, но я вижу, что они чувствуют себя несколько скованно, не будучи уверенными, что не совершают ничего противозаконного. Полагаю, ваше согласие, как вышестоящего офицера, снимет с них бремя сомнений.

Глаза у ребят горели, и я прекрасно понимал их чувства. Когда-то я был таким же юным и тоже мечтал управлять космическим кораблём. Мне пришлось мечтать до тридцати шести лет...

— А вы, фрегат-капитан? — спросил я у Анн-Мари. — Что вы об этом думаете?

— А что тут думать, сэр? — вопросом на вопрос ответила она. — Разве вы можете им запретить?

— Да, конечно. — Я повернулся к своим подопечным: — Господа кадеты... эх, чёрт, мальчики и девочки. Поступайте, как считаете нужным, а всю ответственность я беру на себя. Бог вам в помощь.

Их лица радостно просияли. Ворушинский официально поблагодарил меня за сотрудничество, затем обратился к ребятам:

— Господа офицеры. С согласия вашего начальства вы временно переведены в подчинение Военно-Космического Флота Новороссии. Приказы о присвоении вам капитанских званий уже подписаны и с настоящего момента вступают в силу. А теперь отправляйтесь к седьмому порталу для посадки на свои корабли. Экипажи вас уже ждут.

Парни и девушки чуть ли не галопом понеслись к выходу; за ними последовал и Ворушинский. В кают-компании, кроме нас и Павла, осталась лишь Эстер, которая несмело подступила ко мне и произнесла:

— Сэр, я... я вынуждена подать в отставку.

— Да, я понимаю.

— Вы не возражаете?

— Не возражаю. Правда, я не уверен, что вправе принять твою отставку, но... ладно, это уже мои проблемы. Желаю тебе счастья, девочка. Мне было приятно работать с тобой.