Эдвин Табб - Путь Гладиатора

– Да, - отозвался Дюмарест. - Могу я попросить оружие?

– У тебя уже имеется оружие, - хмыкнул Властитель Игрушки. - Ты сам. Твое искусство, твоя ловкость, твое отвращение к паукам.

Мышцы заиграли на руках Дюмареста. Его просьба была бессмысленной, но все равно он должен был попытаться. Дюмарест обвел взглядом присутствующих. Одна женщина, одетая в сверкающее зеленое платье, с волосами, усыпанными изумрудами, пристально смотрела на него. Рядом с ней сидел пожилой мужчина, сжимавший в руке кубок с вином, словно оружие, которым он угрожал врагу. Еще дальше он узнал по алому, словно горевшему каким-то угрожающим пламенем, одеянию кибера.

Грошен со стуком опустил кубок:

– Начинайте!

Дюмарест стряхнул с себя руки стражников и сам прошел к свободной двери. Он поднялся на платформу и постоял там, глядя на лица присутствующих, жаждущих зрелища. Щелчок, внезапное движение, и дверь мгновенно повернулась на сто восемьдесят градусов. В противоположном конце клетки Легрейн обмяк на веревках. А между ними - дюжина оживших созданий из ночных кошмаров. Дюмарест начал действовать.

Хитин захрустел под его ногами. Панцири лязгали, когда он хватал одно насекомое за ноги, поднимал и со всей силы бросал в другое, дабы прикончить обоих. В какой-то момент он еле успел отпрыгнуть в сторону, когда кривые клешни коснулись его спины, и стал топтать паука, чувствуя, как ломаются тоненькие лапки. Еще один паук упал с проволочной крыши клетки. Он поймал его на лету, швырнул в стену и побежал к обмякшему на веревках Легрейну, к которому уже подбиралась пара страшилищ. Один из них шлепнулся на брюхо, когда Дюмарест перебил ему лапки. Другой стал было подниматься по проволоке, но упал, сбитый ударом кулака.

В отчаянии Дюмарест рванул веревки Легрейна.

– Эрл! У тебя нет времени!

– Заткнись! Следи за пауками и предупреди, если какой-нибудь приблизится. - С кряхтением он высвободил одну руку напарника, повернулся и, высоко подпрыгнув, приземлился на хрупких конечностях очередного паука.

«Нужно бить их снизу, - мелькнула мысль. - Обездвижить. Но не дать себя укусить. И двигаться быстро. Быстро!»

Он услышал чей-то крик и отпрыгнул назад как раз вовремя, чтобы спасти жизнь Легрейну, добавив еще одного паука к груде дергающихся калек. Чтобы сорвать путы, которыми были связаны ноги приятеля, пришлось нагнуться, а потом остался последний узел, стягивавший руки Легрейна. Но в тот момент, когда веревка наконец-то разорвалась, что-то упало ему на плечо. Дюмарест повернулся, потянулся к спине, нащупал когти и волосатое брюхо. Когда он обхватывал тельце паука, клешни вцепились в его волосы. Приподняв тварь, он резким движением сорвал хищника с головы и швырнул его вниз. Боль пронзила левую лодыжку. Он ткнул кулаком в сверкающие глаза, сломал лапки и ногой сбросил с себя паука.

Все его тело покрывала тошнотворная, зловонная слизь. Легрейн что-то кричал, отчаянно отбиваясь, потом завопил, когда один паук вцепился-таки в него. Дюмарест бросился к товарищу, пытаясь побороть боль и окоченение в ноге и думая лишь о необходимости убивать, крошить, уничтожать и уничтожать.

Внезапно все кончилось. Не осталось ничего, кроме горы мертвых телец, лиц жадно наблюдающих зрелище гостей, неистовых воплей, оглушительного победного рева.

Квара вскочила на ноги, ее сердце гулко билось от возбуждения, когда она вместе с остальными приветствовала победителя. Она повернулась и схватила Леона за руку:

– Ему это удалось! Он победил Властителя Игрушки! Победил!

– Да, - кивнул Леон. Ему стало нехорошо от этого зрелища, он чувствовал тошноту, в ноздри бил зловонный, неприятный запах ткачей-пауков. Но он знал, что это было лишь плодом его воображения. Зловонный запах никак не мог проникнуть сквозь аромат благовоний, наполнявших зал.

– Он быстр, - заметила Квара, усаживаясь на место. - Очень быстр! - Она посмотрела на клетку, двух мужчин в ней, на Дюмареста, прислонившегося к проволоке. Его грудь вздымалась, лицо исказила гримаса боли. Одна нога была приподнята, едва касаясь пола. - Пауки покусали его! Их обоих!

– Неудивительно, - хмыкнул Леон. - Чувствуя запах еды, пауки-ткачи становятся очень проворными. Они… - Он умолк, прищурившись, когда на сцену вышли несколько человек, которые занялись клеткой. - Вогель! Что ты тут делаешь?

Заведующий отделом тканей повернулся, увидел Леона и направился к ним:

– Выполняю приказания Властителя Игрушки, акционер Херл. Мне нужно было обеспечить это празднество пауками. Но это были не самые лучшие экземпляры, - ободряюще произнес Вогель. - Я отобрал лишь тех, кого невозможно обучить, самых непокорных и злых. Так что это не следует считать потерей, Акционер.

– Почему меня не проинформировали?

Вогель помрачнел.

– Таков был приказ Властителя Игрушки, Акционер. Разве мог я не подчиниться?

«В самом деле? - подумал Леон, нахмурившись Он посмотрел туда, где с мрачным видом сидел Грошен, очевидно сильно раздраженный своей неудачей. - Неужели это уже случилось? И так скоро? Неужели нас уже лишили наших гражданских прав?»

Он посмотрел на Вогеля:

– Что теперь?

– Мы вычистим клетку и запустим новых пауков, Акционер. У меня еще осталось экземпляров двадцать неиспользованных.

– Ты хочешь сказать, что этим людям снова предстоит сражаться? - Квара подалась вперед, глаза ее гневно блестели. - Я не позволю такому случиться! Окажите этим двоим медицинскую помощь, нужно нейтрализовать яд. Немедленно!

Вогель колебался, его взгляд перебегал от девушки к Леону, затем переместился к Властителю Игрушки.

«Он в ловушке, - подумал Леон. - Сомневается, кому следует подчиняться».

Сам же Леон чувствовал, как в нем начинает закипать гнев. У Вогеля вообще не должно было возникнуть колебаний.

– Ты слышал, что сказала Акционер Квара Грошен, - холодным тоном произнес он. - Я приказываю, чтобы ты подчинился ей. Немедленно!

И снова Вогель посмотрел на Властителя Игрушки. Грошен подался вперед и промурлыкал, как кошка:

– Какие-нибудь проблемы, Акционер Херл?

Леон спокойно встретил его взгляд.

– Никаких, - отрывисто ответил он. - Я просто отдаю распоряжения своему подчиненному.

– Он уже получил распоряжения.

– Не от меня, - заметил Леон. - Эти люди не будут больше сражаться.

– В самом деле? - Грошен поднял свой кубок, сделал еще несколько глотков. - А что, если я скажу, что они будут драться?

«Мятеж, - подумал Леон. - Он толкает меня пойти на открытое неповиновение, а стоит мне только это сделать, как он тут же назовет это бунтом».

Оставив Властителя Игрушки, его глаза обвели всех присутствующих гостей, следивших за их разговором.

– Мы ваши гости, Властитель Игрушки, - промолвил он с вымученной улыбкой. - Однако давайте поинтересуемся мнением остальных: должны ли эти люди снова сражаться?