Дмитрий Градинар - Звездный патент

— Самый лучший лейтенант штурмовой пехоты…

Поскольку из него больше ничего нельзя было вытянуть, тема угасла и Шерифа оставили в покое. Кому какое дело, кто кому и за что натыкал в морду на Светоче? Там каждый год какие-нибудь беспорядки… Зачем было гонять большой полковой транспорт со штурмовой пехотой, тоже чужого ума дело…

— Старший, зачем бить-то? — спросил Шерифа его заместитель, тоже из бывших военных, связист с марсианской базы. Только он один и мог почти на равных разговаривать с начальником, но тем не менее не додумался бы хватать руками за плечи.

— Экономит время, у нас его и так почти не осталось, — ответил Шериф, наблюдая, как выкарабкивается из-под стола наполовину протрезвевший охранник.

— Бегом в оружейку! — рявкнул Шериф, исключая всякие неловкости от обиды. И уже вдогонку, — обратно вернёшься с гравиплатформой, захватишь амуницию для меня и старших групп!

Повторять не пришлось. Охранник, увидев, каким неожиданно серьёзным стал тон Шерифа, почувствовал — что-то здесь не так. Чёрт с ней, с оплеухой, за вчерашнее ещё и не такое стерпеть можно, но эта глупая вводная… Что-то не так, зря гонять по «Угрозе Улью» Шериф не стал бы.

— Но можно хотя бы объяснить, что ожидается и откуда тебе известно то, что неизвестно нам? — настаивал на ответах заместитель.

— Уязвлённое самолюбие? Сейчас я это исправлю. Слушайте сюда… Через двадцать, самое большее — тридцать минут, мы будем атакованы. Враг уже сбросил посадочные транспорты…

Подчинённые снова переглянулись. Кто-то приписывал мысленно эти несуразные вводные Шерифа ночной нерасторопности охранников у лифта, а кто-то посчитал просто желанием показать выпендрёж перед зарвавшимися террастроителями. И никто даже представить не мог, что всё это может быть правдой.

— Какие транспорты, Старший? Чьи?

— Никто пока не знает. Каких-то тварей, которые прямо сейчас жгут на высоких орбитах наши корабли. Поэтому «Аллеган» на поверхности… Кто-нибудь из вас обратил внимание, что со вчерашнего вечера отсутствует связь со всеми локациями, кроме Хамета?

— До сих пор не восстановлена, — подтвердил Старший второй группы. — С утра пытался поговорить с Оазисом-18, но…

— Нет больше Оазиса-18. Понятно? Это нашествие. И командор просит прикрыть его людей. Кто не верит — вот, — Шериф достал из нагрудного кармана кредитную карту с открытым кодом доступа и протянул её своим офицерам: — Если я выдумываю и ничего здесь происходить не будет, смело потратьте всё, что есть у меня на счёте. А у меня там много чего есть…

Со стороны «Аллегана» показалась грузовая платформа, на которой поверх нескольких комплектов боевой амуниции сидел охранник, спешно пристёгивающий бронепластины к комбинезону.

— Скоро, совсем уже скоро враг окажется здесь, у нас в гостях, — продолжил Шериф, пряча кредитку, которую никто так и не решился взять, обратно. — Задача — обеспечить самый тёплый приём, боеприпасы не жалеть. Не раздумывать. Не показывать спины, даже если вас начнут убивать. Ни цели, ни причины вторжения, ни силы и возможности противника нам неизвестны… Так что сегодня вы будете моими сержантами, а я стану вашим Тором, — произнёс он загадочную фразу.

Вскоре все сорок охранников, в комбинезонах с трёхслойной защитой и добавленной навесной броней, с оружием в руках стояли навытяжку у входа в купол и смотрели, как чётко, когда-то доведёнными до автоматизма движениями их Тор облачается в комбинезон, скинув одежду прямо на площадке, не обращая внимания на посторонних.

— Что дальше?

— Дальше — каждая группа выбирает сектор обстрела, прикрывая подходы к «Аллегану». Прикрывает извне, понятно? Враг, если он попытается пробраться на станцию, должен оказаться между вами и «Аллеганом», так что ищите укрытия. Не исключена орбитальная поддержка, у них, как сказал командор, на орбите до черта звездолётов… Приёмники настроили, чтобы постоянно поддерживать связь? Давайте ваши шлемы, я проверю…

Пока они отстёгивали шлемы-прицелы, ещё болтающиеся без дела на спинах, на манер капюшонов, Шериф вогнал в винтовку обойму и посмотрел в небо. Для него история повторялась. Только сейчас он играл в ней другую роль…

Неожиданно на «Аллегане» заработали противометеоритные установки. Все. Разом. Комендоры станции начали выяснять — кто лучший? Одновременно с этим был отдан приказ начинать и террастроителям…

— Всё, время вышло. Пошли, вислозадые… Я научу, как пройти по самой шикарной вашей авеню…

Сознание пробуждалось медленно. Первое время Шкип облизывал пересохшие губы, пытаясь понять, где он находится и что с ним происходит. Забрало шлема изнутри было забрызгано чем-то липким, бурым. Он не сразу осознал, что это его кровь вперемешку с выплеснувшимся кофе. Запахов он не различал, в носу до сих пор противно хлюпало, а перед глазами плыли разноцветные круги. Позвоночник ныл, болела грудная клетка, он почувствовал, как с трудом ему даётся каждый вдох.

Медленно, очень медленно Шкип пошевелил сначала правой рукой, потом попытался проделать это левой, но тело тут же скрутила дикая боль, исходившая из левого плеча. Вместе с болью в него ворвались звуки.

Их было много — звуков. Голоса, тревожные и не очень, эфирная перекличка диспетчеров, сопровождавших грузовые звездолёты. Искрящие изношенными фильтрами на движках, куда-то шли несколько старых лихтеров. Шкип узнал их по характерному почерку помех. Но вместе со всем этим ощущалось какое-то напряжение, будто перед грозой. Оно мелькало в обрывках фраз, в некоторых словах, в раздраженном тоне какого-то диспетчера, спорящего со шкипером грузового каботажника.

— Восемнадцатый! Я вам который раз говорю — этот Прилив закрыт! Следуйте на Зенес, там ваш груз будет принят.

— Но в моём коносаменте нет ни слова о том, что кто-то примет груз на Зенесе! Что вы мне голову морочите? И почему здесь закрыто движение?

— Спросите у командора патруля. Он отдал распоряжение не пропускать этим Приливом корпоративные звездолёты.

— Что? Опять? Наши доблестные военные вместе со стражами порядка вздумали провести какие-то никому не нужные манёвры? Или ожидается почётный эскорт для какой-нибудь шишки?

— Спросите у патрульных. Я не знаю.

И тут же в перебранку вклинился другой голос, явно принадлежащий офицеру патруля.

— Эй, каботажник! Даже не вздумай качать права и лезть ко мне за разрешением. Иди на Зенес или вообще проваливай куда хочешь, пока я не решил проверить твои трюмы. Усекаешь?

— Слышу, слышу, — инженер явно потерял охоту продолжать спор. — Но хотя бы объясните, что тут случилось?

— На Зенесе объяснят…