Роберт Рид - Куколка

Реалистка превосходила Сарри смелостью и пытливостью. Лильке была продуктом изобретательности Наставников — генной инженерии и умелого воспитания будущего ученого. Поэтому предложение посетить архивы принадлежало ей.

— Прямо сейчас! — настаивала она. — Разве ты против?

Никаких правил, препятствовавших этому, не существовало. Однако Сарри захотелось сперва испросить разрешения.

— Мы вернемся домой, и я спрошу у Эджи...

— Нет! — отрезала Лильке. — Я сама хочу распорядиться своим свободным временем.

Дорога оказалась недолгой. Машина домчала их до центра «Паутины» — гигантского трехслойного колеса, ощетинившегося разнокалиберными телескопами, плазменными пушками и лазерами — сугубо оборонительным оружием, предназначенным для пальбы исключительно по приблудным кометам.

Сарри было не по себе. Они вышли из машины и оказались в маленьком белом помещении. Она ухватилась за руку Лильке, словно иначе провалилась бы сквозь пол. После минутного ожидания, показавшегося ей нескончаемым, в белизне стены прорезалась дверь, и перед ними возник Наставник невиданного облика.

То была сугубо функциональная машина, элегантно выполненная, но простая, с острыми углами и суставами, торчащими на спине, как иглы у дикобраза. Стерильный, безжизненный голос произнес:

— Добро пожаловать.

В механической сущности Наставников не было никакого сомнения. Но почему-то Сарри утратила остатки решимости и растерянно пролепетала:

— Я хочу поговорить с Эджи. Он здесь?

— Разумеется, дитя мое, — ответила машина.

— Мы приехали на экскурсию, вы не возражаете? Лильке, моя подруга, — генетик, то есть будет генетиком. Ей захотелось ознакомиться с архивами, если это возможно, конечно.

Машина довольно засмеялась.

— Сарри, разве ты меня не узнаешь?

— Эджи?!

Смех стал громче, к нему присоединилась Лильке. Смущенный Голос понемногу присоединился к ним.

Эджи повел их осматривать древние хранилища. Здесь царствовала белизна, отражающая стройную концепцию чистоты, граничащей с аскетизмом. Белые стены представляли собой бесчисленные глубокие ящики, запечатанные цилиндры, в которых хранилась ДНК, РНК и ПНК из бесчисленных миров.

Наставники были прежде всего неутомимыми собирателями.

Прогулка получилась долгой. Иногда на глаза девушкам попадались другие Наставники, в таком же механическом воплощении, если не считать различий в деталях. Сарри чувствовала себя неуверенно, хотя понимала, что не должна доверять своим инстинктам. Голоса обучались распознавать органику, а не механизмы, и она то и дело напоминала себе, что долгий пристальный взгляд и ледяное молчание машин могут не иметь никакой подоплеки.

В одном из бесчисленных коридоров Эджи, не предупредив экскурсантов, остановился и дотронулся до панели управления. Из стены выехал вертикальный трап.

— Полезайте, — скомандовал он. — На самый верх, пожалуйста.

В архиве искусственная гравитация была слабее, чем в жилых отсеках, однако карабкаться все равно оказалось нелегко. Сарри успела устать и разозлиться, глаза застилала пелена. Наверху их ждал керамический ящик, снежно-белый, с крохотной черной точечкой — микросхемой памяти и черным подробным рисунком, изображающим человека.

Лильке дотронулась до рисунка.

— Итак, кто же там внутри? — осведомился Эджи.

— Я, — шепотом ответила Сарри.

— И все остальные, — дополнила Лильке, поглаживая символ. — Вот, значит, где мы у вас хранимся?

— Суммированная генетика человечества, — гордо подтвердил Эджи. Слова отзвучали, но гордость осталась висеть в воздухе. — Здесь представлены все люди, когда-либо жившие на «2018СС». А также несколько миллиардов особей с Земли. Плюс, разумеется, неинкорпорированные гены, как природные, так и синтезированные, которые мы при необходимости применим для будущих поколений.

Обе девушки молчали. Весь род человеческий — в стандартном ящике! Что полагается говорить в подобные моменты?

Эджи продолжил вкрадчивым голосом:

— Стены по обеим сторонам содержат всю биосферу Земли. Представлены все до одного виды, а также все потенциальные варианты генотипов.

Сарри почувствовала будто удар током. В голове прояснилось, появилось трансцендентное чувство целесообразности. Лильке, наоборот, углубилась в более конкретный аспект темы.

— Вам следовало бы изготовить копии, — посоветовала она. — Скопируйте все, если это возможно, а потом спрячьте в надежном месте. На всякий случай.

Наставник проигнорировал скрытую в реплике критику. Глядя невыразительными глазами на Сарри, он проговорил:

— Представь, в этом скромном ящике найдутся свойства, которые при должном сочетании обеспечат совершенство. Получится непревзойденный ученый или самый лучший фермер. А может, несравненный Голос. — Помолчав, он добавил: — Если нам удастся обнаружить совершенство, то разве не разумно будет позволить ему возрождаться вновь и вновь?

Лильке ответила за Сарри:

— Разумеется. Пока это идет на пользу «Паутине», у вас нет иного выбора.

Эджи смотрел только на Сарри.

— Конечно, для некоторых свойств позволительна вариативность. Пол, рост, цвет кожи, внешность — все это второстепенные характеристики, которые можно отпустить на волю случая. — Механические руки жестикулировали, видимо, способствуя доходчивости речи. — Но сущность, душа останется неизменной. Вечной. Если она сегодня возрождается, то разве не в роли звена великолепной цепи?

Сарри слабо кивнула и еле слышно прошептала:

— Да...

По-прежнему глядя на нее, Эджи продолжил:

— Ты только представь себе: Наставник находит совершенство. Ты можешь себе это представить, Лильке? Он сталкивается с совершенством в ранний период бытия «Паутины». Прикиньте, сколько раз уже возрождалась эта совершенная душа. Ты сильна в арифметике, Лильке. Сколько раз ее уже извлекали из этого ящичка?

— Кто она по профессии?

— Этого я не могу тебе сказать.

Лильке пожала плечами. Она не могла отказать себе в удовольствии позабавиться с цифрами. После недолгой паузы был готов ответ.

— Десять тысяч одиннадцать раз. Примерно столько. — Она довольно рассмеялась.

Сарри казалось, что она унеслась далеко-далеко и наблюдает за происходящим с какого-то невидимого солнца.

— Даже я не могу сказать, существует ли такая душа, — объяснил Эджи. — Правила распространяются и на Наставников, что вполне справедливо.

Обе девушки согласно кивнули.

— Если вы склонны верить в цифру около десяти тысяч, то вы близки к истине. Но проблема имеет скорее гипотетический характер, и окончательные ответы пока не найдены.

То была странная, захватывающая игра.

Бессмертный Наставник поднялся еще на несколько ступенек и спокойно осведомился: